Удар пришелся оттуда, откуда я не ждала.

Кейел отпрыгнул, задел меня плечом, крепко вцепился в локоть и повалил на землю, накрывая собой. Возле самого уха что‑то загудело, быстро нагрело правый бок. Лопатки кололо и обжигало от той силы, с какой я приложилась о камень. Хорошо, что успела отшвырнуть сумку и элементарно не упала на флаконы с зельями. Они могли разбиться и, скорее всего, было бы куда больнее.

Гул длился еще несколько секунд, которые я пролежала неподвижно с закрытыми глазами. Когда все затихло, осторожно разжала кинжал, который тоже успела отвести в сторону. Духи Фадрагоса, а если бы реакция была хуже?! Кейел напоролся бы на него!

– Вы в порядке, люди? – спросил Роми. – Лучше отползите оттуда.

Кейел приподнялся на локтях, и стало чуточку легче дышать.

– Ты тяжелый, – хрипло выдавила я из себя и, приподняв голову, попыталась откашляться. Получилось не очень. Я снова позволила затылку коснуться холодного пола и мысленно закончила фразу.

…но давай не будем вставать, а останемся прямо тут. Без движения, без целей, без лишних мыслей, разъедающих рассудок, как кислота. Вернись на место, мой ужасный Вольный.

– Извини, – произнес он, обдавая висок теплым дыханием и окончательно скатился с меня.

– Они извергают пламя, – констатировала очевидное Ив.

Я не спешила подниматься, а, лежа на спине, разглядывала шипастые головы драконов, ошибочно принятые за траурные декорации.

– Надо разобраться, как работают эти хитрые морды, – протянула Елрех.

Мне и видеть ее не нужно, чтобы знать, что она сейчас вытянулась всем телом, уперла руки в бока и с подозрением приглядывается к огненным ловушкам.

– Не разобраться в работе, а разгадать очередную головоломку, – поправил Роми. – Больше нельзя двигаться вперед, не проверяя каждый последующий шаг.

Кейел, кряхтя и потирая колено, поднялся и проговорил:

– Я был прав.

– Ты был прав, – согласился Роми.

Они дружно хмыкнули, шумно подышали в унисон и замолкли. Я с удовольствием полежала еще немного, ожидая объяснений, уточнений или хотя бы продолжения неясного диалога, но в итоге простонала, с трудом уселась и попросила:

– Поясните, пожалуйста, для отстающих.

– Я тоже ничего не поняла, – призналась Елрех.

– Они говорят о порядке подсказок, – удивила Ив; я даже попробовала обернуться к ней, но в спине мгновенно стрельнуло. – О том, что если бы мы искали их в нужном порядке, то сложность возрастала бы с каждой постепенно. Тут тот же принцип и с теми же подсказками.

Вольные продолжали молча разглядывать коридор, не поправляли, не язвили, а значит, она не ошиблась. И как устроены ее мозги? Почему в обычных отношениях она до ужаса наивна, а когда касается вот такой мудреной логики Вольных, то работает как вычислительная машина?

– И на какой подсказке мы сейчас застряли? – поморщилась я, с трудом поднимаясь. Кажется, отбила еще и пятую точку.

– Судя по раутхутам в стенах – Свод Скверны, – ответил Роми, налегая на стену и стараясь заглянуть за ближайшую голову ящера на противоположной стене.

– Погодите, – Елрех свела белые брови на переносице, – а как же печальная подсказка Ил?

Голос Ив за нашими спинами прозвучал не менее печально:

– А ее мы пропустили…

Мы дружно отвернулись от драконьих голов и уделили внимание стене, которую разглядывала Ив. Барельефы находились по обе стороны от двери‑иллюзии: два дракона смотрели на нас желтыми топазами, сложив крылья и раскинув передние лапы. У левого дракона в животе была ниша, а в ней – закрепленный факел, склянка с ярким красным зельем и ритуальный кинжал. Кажется, именно им вырезали глаза Аклену.

Аклен… Я посмотрела на второго дракона и задержала взгляд на рубиновом сердце, выпирающем из каменной груди. Картинка действий, которых необходимо выполнить, сложилась в голове мгновенно. Ладони вспотели, и отчего‑то проснулся невыносимый стыд.

– Не стоит этого делать, – произнесла Ив, тоже догадавшись, что необходимо.

Почему‑то ее реакция разозлила. Возможно, потому что в ней я увидела себя? Мы все по каким‑то причинам сомневались и боялись.

– Струсила? – с вызовом поинтересовалась я, выравнивая дыхание. Если ни у кого не поднимется рука изувечить камень, то я справлюсь сама. – Предлагаешь вернуться обратно?

– Вы не понимаете. – Ив бросила виноватый взгляд сначала на меня, а потом на Кейела. – Пока не поздно надо послушать Роми и уйти отсюда.

– Нет, хватит. – Со злостью произнес Роми и устремился к стене с Ил. – Ты слышала их еще вчера. Им нужна сокровищница.

Он ухватил кинжал, быстро приблизился ко второму дракону и за считанные секунды отковырял глаза. Драгоценные камни со звоном упали на каменный пол и затихли.

– Не делай этого, – полушепотом попросила Ив, почему‑то с надеждой оглядываясь на застывшую Елрех. – Мы не знаем, что будет.

– Ив успокойся, – с явным трудом сказала Елрех, свесив голову и отступая. Едва не осипла… Да что с ними не так? – Вот именно, мы не знаем, что будет.

– Надо сказать им!

– Замолчи, – рыкнул Роми, выливая на конец факела зелье.

Я скрестила руки на груди, посмотрела на хмурого и тоже растерянного Кейела и спросила:

– О чем вы говорите?

– Что происходит? – голос Кейела прозвучал требовательней.

– Мы сами приведем их на жертвенный алтарь!

– Нельзя изменить предначертанное, Ив, – выцедил сквозь зубы Роми, зажигая факел.

– Можно попробовать! Роми, не надо! Не убивай их!

Он поднес чадящий огонь к рубиновому сердцу, взглянул на Кейела сурово и застыл, тяжело дыша.

– При чем тут предначертанное? – спросил Кейел. Удобнее перехватил кинжал и произнес с угрозой: – Говори, Вольный.

– Поверь, тебе не станет от этого легче. Все равно другого выхода нет. Не для нас с тобой.

Осточертели все! Гребаные маньяки! Со жгучей ненавистью в груди я шагнула вперед, тряхнула руками, ощущая прилив сил, и потребовала:

– Выкладывайте все на чистоту, иначе, обещаю, живым отсюда никто не выберется. – И медленно повторила: – Никто.

На плечо легла тяжесть, и я оглянулась. Елрех смотрела на меня, сжимая плечо, и тихо выдохнула:

– Ил…

– Что опять с этой Вестницей не так?! – собственный голос прозвучал противно, резко.

Елрех сглотнула, кивнула Роми, а затем, глядя мне в глаза, сказала:

– Когда она прощалась с Акленом, то говорила, что пострадают не только они, – и снова замолчала, косясь на Роми и терзая мое плечо нервозным жестом; ее коготки кололи кожу, но хотя бы отвлекали от страха перед таинственным прощанием влюбленной пары.

Когда Роми разочарованно покачал головой и уже хотел было вернуться к начатому, не выдержала Ив. Вздрогнула и быстро процитировала:

– Все будет хорошо, Аклен. Наступит время и сюда придут другая Вестница и другой Вольный. Им тоже придется пожертвовать собой, чтобы у нас было будущее.

– Я предлагал остаться на поверхности, – тряхнув головой, выплюнул Роми. Белые волосы упали на серое лицо, – но вы меня не слушали.

– Почему не сказали сразу? – приглушенно спросил Кейел.

– Я запретил.

– Почему? – повторила я короткий вопрос, и даже от такого разболелось горло, а перед глазами все подернулось. Это не очередная иллюзия и не сон…

Вместо ответа Роми бросил беглый взгляд на Кейела и опустил голову. Я тоже посмотрела на Кейела, и воздух застрял в легких.

«Он верил духу».

Глупая. Кейел тогда не обмолвился, не имел никакого подтекста в брошенной фразе… У Вольных нет родителей, как таковых, но есть духи. Они верят им. Никому так не верят, как им. И что дух Аклена сделал с ним?

Овца на заклание…

– Бывших Вольных не бывает, – обреченно прошептала Елрех, а серые глаза заблестели от слез.

Ив шмыгнула носом и добавила еще тише:

– О Вестницах и вовсе никто ничего толком не знает. Наверное, мы все умрем, если пойдем дальше. Чтобы никто ничего не узнал, от свидетелей избавляются.

– Или умрем, потому что погибнет Фадрагос. – Роми скривился.