– Ты винишь меня в этом?

– Не в этом. В другом. Я чувствую, что вы с Елрех что‑то утаиваете, а он не хочет узнавать.

– Спроси у Елрех, – проявила я вредность в отместку.

Он втянул воздух носом, повел плечами, но заговорил:

– Духи оставили нас! Я в растерянности. Асфи, у меня предчувствие, будто духи освободили меня. Будто я им больше не нужен. Но мы Вольные!

– После миссии вы исчезаете без вести, – я хмыкнула. – Как давно?

– У Кейела не знаю, а у меня… Помнишь встречу с драконом?

– Конечно.

– Потом мы разделились. Ив увезла тебя к реке Истины, а мы отправились к вонючему виксарту. На обратном пути я почувствовал изменения. Я не знаю, как это объяснить, но словно… Словно у меня вырвали твердую почву из‑под ног и дали пинка под хвост! С тех пор я жил с ожиданием, когда конец миссии вот‑вот наступит, но… – Роми пожал плечами. – До сих пор то же чувство ненужности и собственной бесполезности. Мой дух отзывается, но так… словно делает мне одолжение в благодарность, а не покровительствует моему пути.

– А Кейел?

– С ним, кажется, было так же. Но в последние дни он и вправду сам не свой. Я не знаю, что с ним происходит. Дело в духах. Мы не можем рассказать обо всем.

Першение в горле… Я помню, как это, когда сила вестницы берет верх. И все равно легче не стало.

– Спасибо за откровения, Роми.

* * *

Босые ноги утопали в ласковом покрывале из травы. Я помедлила, пропуская перед собой крохотную ящерку. Она юркнула под камень, укрылась в его тени и подсказала, где искать бусину. Черный кругляшек лежал у крохотных цветков, чьи желто‑синие соцветия напоминали огромные глаза эльфов. Я перекинула сумку удобнее и присела на корточки. Приподняла бусину и стала высматривать остальные, растерявшиеся, когда порвался браслет.

– Ты сильно рискуешь, – приятный голос раздался за спиной.

Я обернулась – сердце екнуло. Белокожий, беловолосый, худой и высокий. Пусть не так высок, как эльфы, но высок. И глаза… Желтый цвет обладает множеством оттенков, которые способны различить даже такие, как мы. У этого балкора оттенок был холодным и чистым, как родниковая вода под ясным взором Шиллиар.

Интуиция не позволила ошибиться, подсказала, напитывая мысли осознанием.

Нашла… Я нашла тебя, мой Вольный! Мои тропы привели к тебе не сразу, а путь был тернистым, колючим и извилистым. Поначалу. Теперь же путь мой мягок, а твой – только начинается. Я проведу тебя по нему, научу жить, вкушать ее радости, а затем мы горько расстанемся. К сожалению, для нас другой дороги нет. Но пока мы будем дышать, мы будем счастливы.

– Почему же? – Я обняла колени, сжимая в кулаке твердую горошину, вобравшую в себя всю память о доме, и, прищурившись, подняла голову выше.

Ветер был несильным, но проникал под кожу, студил кровь. Когда‑нибудь мы станем сильнее и сумеем сопротивляться даже ночным холодам и слезам Шиллиар, теперь же оставалось только терпеть и бороться за каждый миг под бесконечным ярким сводом и мерцанием духов, оживающим с Луной.

– Ты отошла слишком далеко от соггора. Где твой покровитель?

– А твой? – Я улыбнулась.

Вольный смутился. Долго молчал, засмотрелся…

– Как тебя зовут? – спросила я.

Он оглянулся, поправляя ножны с кинжалом, будто выискивал в зарослях орешника поддержку. Я поднялась, но подходить к нему не осмелилась.

– Ты боишься меня?

Ответил не он – голос прозвучал сбоку:

– Мой брат не любит рассказывать о себе. Кто ты? И что тебе нужно тут? Где твой соггор, балкорша?

Молодая темноволосая шан’ниэрдка стояла на холме. К ее опущенной руке ластилась бирюзовая сила. Я отступила, безмолвно предупрежденная об угрозе. Сильные целители тоже способны убивать.

– У меня нет покровителя, воинственная магиня. Не все принимали глупую клятву, и я от нее свободна. Могу освободить и его. – Я бросила многозначительный взгляд на Вольного. – Я знаю, как это сделать.

– Ты следила за нами?

Я помотала головой, чуть склоняя. Ветер наконец донес ее запах, убеждая в принадлежности к расе шан’ниэрдов. Только они пахнут так терпко.

Растревоженная моим откровением девушка взмахнула хвостом и выпалила:

– Его покровителя очаровали великие духи, и потому балкор, которого ты видишь, свободен. В твоей помощи мы не нуждаемся.

Но я слишком много наговорила и еще больше услышала… Теперь она точно будет опасаться, как бы я ни рассказала о них посторонним. Однако в отличие от взбалмошной магини, я умею хранить тайны и держать губы сомкнутыми, когда это нужно.

– Почему ты зовешь его братом? Ты не балкорша, а он не шан’ниэрд. Хочешь привыкнуть, чтобы потом случайно не оплошать, назвав его иначе?

– Не твое дело!

– Мое! И я знакома с ним. С твоим настоящим братом. Он помог мне пересечь Смерть драконов. Сильный маг, как и ты. Он ждет нас. Ждет тебя, но не за тем, чтобы ты позволила балкору принять его облик. Мы с Вольным можем найти и других сильных магов, чтобы воспользоваться их силой и исполнять чужие роли.

– Мы? – приглушенно спросил Вольный.

Я проигнорировала его, продолжая говорить Ланкеале все, что могло пробудить ее доверие и любопытство ко мне, – благо сила вестницы вела меня, вкладывая каждое слово в мои уста:

– Твой настоящий брат не забыл тебя, маленькая повелительница дракона. Он многое узнал, пока изучал силу и разыскивал спасение от войны. Я и Ликвир – мы с ним – объединимся с тобой и твоими друзьями, а потом все вместе спасем Фадрагос. Надо лишь поскорее освободить Вольного от клятвы, пока его духи не истратили последние силы, удерживая соггора под чарами.

– Откуда ты пришла? – Балкор встал передо мной и требовательно всмотрелся в мои глаза.

Я невольно отступила, но сразу успокаивающе произнесла:

– Когда придет время, мы с тобой спасем их всех. Исправим чужую ошибку, и за это нас вознаградят.

Он нахмурился.

– О ком ты говоришь?

– Это не моя тайна, Вольный. И она не для тебя. – Я опять стиснула бусину, согреваясь теплыми воспоминаниями. – А пришла я из Нового дома. Наш народ обрел его за Смертью драконов. Там мы в безопасности, но безопасность эта подобна острогу. Так говорят старики. А еще они говорят, что под землей было лучше, теплее. Сейчас же я стою перед тобой, по другую сторону Смерти драконов, и заверяю тебя – дома лучше. Пусть он и зовется Новым, но для меня – единственный.

* * *

Я открыла глаза и, рассматривая звездное небо, чуть пошевелила затекшими ногами. Кейел вздрогнул и даже во сне, неосознанно, притянул меня к себе. Уткнувшись носом в волосы, вдохнул глубже и снова затих. Стараясь не шевелиться, я нащупала рядом с головой вторую реликвию – тонкую косу из белых волос.

Бусина оказалась совсем не страшной и рассказала о многом. Теперь я хотя бы понимала, куда бы отправился городской защитник, если бы освободился от клятвы. Возможно, несвязанные ею балкоры все еще живы, но отрезаны от основной части Фадрагоса горным кряжем, прозванным Смертью дракона. Елрех говорила, что драконы там мгновенно лишаются сил и умирают, а другим существам не под силу пересечь высокие вершины, покрытые льдом и снегом. Как же балкор собирался проникнуть туда? И как там очутились остальные? Духи Фадрагоса, что там вообще произошло?

Я стиснула мягкую наощупь косичку, зевнула и закрыла глаза.

* * *

Камень угрожающе задрожал. Я расставил руки, хоть и понимал, что простой жест не успокоит землю. Бесполезная попытка противостоять ее гневу. Где же Иниса? Позади раздался топот, и я обернулся.