После ужина все отправились в гостиную, чтобы дождаться начала ритуала за чашкой чая. Мне понадобилось отойти по нужде. Туалетная комната находилась на каждом этаже и, к сожалению, тех удобств, какие были во дворце региона Цветущего плато не имела. Однако и на ту, что находилась в доме бывшего правителя жаловаться не приходилось. Для умывальника отвели отдельную комнату, в нее‑то и вошел балкор, пока я вытирала руки о белоснежное полотенце и смотрела в круглое зеркало, окаймленное позолотой.

Вздрогнула и замерла, наблюдая, как Десиен прикрывает дверь, все еще выглядывая в щель. Убеждался, что за ним никто не следовал.

– Ну знаешь, – протянула я и уверенным шагом сорвалась с места к двери.

В Фадрагосе я многому научилась, и одно из усвоенного правила просто кричало: «Не оставайся наедине с теми, кому не доверяешь и от кого советовали держаться подальше!».

– Погоди, человечка! – Десиен перехватил меня за плечо.

Я дернулась, сжимая кулак, но в последний момент удержалась от удара.

– Не бей! – тихо попросил, прикрываясь второй рукой. – Я драться не умею!

– Чего?

Глупейшее откровение в тесном помещении ошеломило. Он ведь не об этом поговорить хотел. И как в Фадрагосе не уметь постоять за себя?

– Папа всегда хотел девочку. Он у меня очень мирных взглядов, – прозвучало весьма серьезно. В желтых глазах отражалось золото драпировки стен и сияние свечей.

– Духи Фадрагоса, да какая к черту разница?! – прошипела я, хватаясь за ручку. – Наедине мы с тобой говорить не будем!

Он прижался спиной к двери так, что не сдвинуть, осторожно положил ладонь на мое предплечье и, глядя в глаза, спросил:

– Почему?

Я нахмурилась. Руку отдернула и спрятала за спину.

– Выпусти меня.

Он молчал. Упрямо поджал губы и ждал ответа. Я застонала, запрокидывая голову, и сдалась:

– Ладно, – согнула руки в локтях, выставляя ладони вперед, и отступила. – Почему бы нам не пригласить Кейела? Вы же друзья. Какие у нас с тобой могут быть секреты от него?

– Потому что озвученное ему может не понравится, – сквозь зубы процедил он. Прищурился.

– Значит, и мне не понравится.

Снова шагнула к нему, собираясь, если понадобиться, столкнуть его с прохода.

– Подожди с ритуалом! – поспешно проговорил он, напрягаясь всем телом. Заметив, что я не собираюсь останавливаться, быстро продолжил: – Ты не понимаешь, на что соглашаешься, да? Ты можешь пострадать или сойти с ума! Дай нам немного времени, а потом делай с собой, что хочешь!

– Нам? – Взглянула я на него, так и не смея прикоснуться. – Кому это «нам»?

Десеин облегченно выдохнул, понимая, что я заинтересовалась и готова выслушать его.

– Скоро сюда прибудет Волтуар, – сказал, почесывая бровь. До меня не сразу дошел смысл короткого предложения. Но как только осознала, во рту пересохло; я вытерла вспотевшие ладони о замшевые брюки, постаралась дышать ровнее. – Наши существа уже отправились встречать его делегацию. Асфи, это важное событие для севера. Возможно, для всего Фадрагоса. Мы не хотим, чтобы что‑то пошло не так.

Подвох не просто ощущался, а вопил о том, что не следует проявлять любопытства. Оно аукнется! Нужно просто уйти и забыть о разговоре. Но все же севшим голосом я спросила:

– А я тут при чем?

– В честь их прибытия устраивают праздник…

– Не продолжай! – осадила я.

Ухватилась за рукав его черной рубашки, но он отбросил руку, впился пальцами в мои плечи и тряхнул. Приглушенно потребовал:

– Выслушай же ты! – Оттолкнул.

Я остановилась, прислоняясь спиной к стене. Сердце колотилось, его удары отдавались в ушах, в горле. Я хорошо помнила наше с Волтуаром расставание. Кровь, капающая на пол, с его ладони. Он вонзил ногти, чтобы вытерпеть мой уход с достоинством. Ни разу не обернулся, не остановил, предоставляя мне выбор. И выбор был тяжелым. Этот шан’ниэрд не заслуживает такое наказание, как я, но судьба сыграла злую шутку. Если его раны затянулись, зачем бередить их? Зачем мне снова проходить через тот ужас, отвергая мужчину, которому желаю только счастья?!

– Он хочет увидеть тебя на празднике! И твое присутствие там не обсуждается! – Оказывается, даже невероятно бледные балкоры умеют краснеть. Он сжимал кулаки, но ко мне не приближался. Дышал тяжело, выговаривая: – Этот ритуал! Я знаю, на что будет похожа твоя жизнь! Во что она превратиться после него! Ты не вытянешь! Не все балкоры вытягивали, а ты всего лишь человек!

– О чем ты?

Кейел не стал бы рисковать мною. Я в этом уверена. Или нет… Аня, Десиен просто по неясным причинам запугивает тебя!

– Перенимая облик, – тише произнес, сводя брови на переносице и горько усмехаясь, – мы проходим через то же, через что будешь проходить ты. И это бывает больно, Асфирель. Бывает, что эту боль потом ничего не способно заглушить. – Покачал головой и вернулся к тому, с чего начинал непростую беседу: – Придумай что‑нибудь и перенеси ритуал. Не разбивай Волтуару сердце. Он может… Нет, духи Фадрагоса! Он обвинит нас, если с тобой что‑нибудь случится!

Я хмурилась, разрываясь между желаниями. Но в одном Десиен ошибался. Что бы ни случилось со мной, Волтуар всегда останется правителем.

– Ритуал пройдет сегодня ночью, – твердым голосом поставила в известность.

Десиен чуть оскалился, поднимая подбородок. Да, упрямая. Этого не отнимать. Но Кейел тоже ежедневно живет в ожиданиях, и его муки закончатся, когда я исчезну из его жизни. Когда все связанное со мной сотрется из памяти Вольного. И Волтура это так же касается.

Десиен развел руками, явно через силу улыбаясь, отчего черты лица заострялись.

– Соггоры терпеливые правители и надеются, что ты поступишь правильно. Они не запретят тебе, не потребуют от тебя перенести ритуал и потерпеть, а я не могу применить насилие. Пусть будет по‑твоему: пройди ритуал, а потом, будь добра, не сойди с ума и дождись Волтуара. Не спеши уходить с севера. Волтуар должен остаться доволен.

– Ради поимки ведьмы? – поморщилась я. Она меня не особо интересовала, но все же вид нужно было сделать.

– И не только. У нас напряженные отношения, понимаешь? Нам нужно угодить правителям других регионов. И да, это точно поможет найти ведьму.

Я фыркнула, скрестив руки на груди. А если Волтуар попросит ночи со мной? Подложат ему против моей воли. И ни капли сомнений.

– Прости, – усмехнулась я, – мне кажется, это ваши проблемы. У меня есть моя жизнь и свои заботы.

Десиен сощурился, будто пытался рассмотреть в моих глазах что‑то мелкое, едва заметное. По‑птичьи склонил голову набок и, быстро перебирая пальцами в воздухе у виска, медленно произнес:

– Из твоих уст звучит как‑то неправдоподобно. Ты так не считаешь, Асфирель? – Скрестив руки на груди поежился. Его поведение внезапно сменилось: если мгновениями ранее он просил, уговаривал, требовал – был похож на нуждающегося в союзе, то теперь превратился в хищника, почуявшего кровь. Тонкие крылья носа раздувались при глубоком медленном дыхании, а цепкий взор блуждал по мне, будто готов был схватиться за малейший жест. Голос звучал с холодом и легким першением: – Рвешься помочь Вольному мир спасти. Не родной… Я думал из благих побуждений, а оказалось жизнь у тебя своя и заботы свои. Эгоизм я люблю… Его проще понять. И мотивы эгоистов как на ладони. Но Кейелу все равно помогаешь… Любишь? Нет, отшила беднягу. Знаешь, что он мне сказал? Что ты всегда относилась к нему, как к псу на привязи. Что ты скрываешь, человечка? – С широкой улыбкой уставился мне в глаза. «Попалась!» – это читалось в них. – Будем считать, что с этого момента твой секрет зацепил меня.

– У меня нет секретов.

Холодок скользнул вдоль позвоночника. В груди все напряглось, будто сжато в тисках.

– Есть, – интонация играла весельем и угрозой даже на одном слове. – Теперь я точно знаю, что секрет есть. И Кейел о нем не знает…

В дверь постучали. Родной голос раздался приглушенно:

– Аня, ты тут?

Улыбка Десиена напиталась снисхождением, и он с понимающим взглядом кивнул на дверь, предлагая ответить.