Беспечная улыбка, озарившая его лицо, не успокаивала. Я уперся ладонями в край кровати; шерсть слегка уколола кончики пальцев.

– Тогда, как другу, скажи, что происходит? В чем наши проблемы, Дес?

– Я не понимаю о чем ты, – быстро отозвался он, изображая растерянность.

Не верю.

– Не понимаю… – с насмешкой протянул я, чем напряг балкора – желваки на секунду отчетливо проявились на его щеках. – Аня научила игнорировать все эти… не понимаю, не знаю . Она в самом деле не понимает многого, но ты‑то из Фадрагоса. Не пытайся обмануть меня, Дес.

– Ты определенно вырос плохим человеком, – шутливо отмахнулся он.

– Не смей переводить тему.

Дес округлил глаза, а затем шумно выдохнул, устраиваясь в кресле удобнее. Поерзал на твердой сидушке, поскрипев ножками. Сцепив руки в замок, поежился и, уставившись на огонь, заговорил:

– Я так гордился, что стал наставником Вольного. Тогда не понимал, чему могу научить тебя, но радовался, что мне выпала такая честь. Идиот. Пусть я и полукровка, но все равно не могу похвастаться силой, выносливостью. Я даже слабее эльфов. А тут в дверь постучали, а на пороге – Вольный. И к кому? К балкору, на пару лет старше самого Вольного. Я ведь в себя поверил. А сейчас смотрю на тебя, слушаю тебя и… – поморщился, кинув в мою сторону мимолетный взгляд. – И это худшее, что могло со мной произойти. Ты впитал все самое отрицательное от меня, а мог бы стать моим лучшим отражением, тогда бы я хвастался повсюду, указывая на ученика. На Вольного! – Фыркнул, расставив ноги и, глянув в окно, с укором перекривил: – Не смей переводить тему…

– Я задал вопрос, а ты не отвечаешь, – напомнил я, игнорируя осуждение.

– Потому что я не привык, что меня допрашивают, – посмотрел мне в глаза. – Это нервирует. Обычно допросом занимаюсь я.

– Ответь, и я прекращу.

– Что ты хочешь услышать?

– Я уже сказал, – с трудом скрывая смех, настаивал я.

Он хмыкнул и заметил:

– Хитрый. Твой вопрос слишком обширный. Уточняй, и я отвечу. Не думай, что переплюнул меня в умении вести беседу. Ты всегда все упрощал, когда я говорил, что и сложность может все упростить, а простота усложнить. Я совершенствуюсь, а ты дичаешь.

Он замолчал, по‑прежнему не отрывая от моих глаз своих. Я облокотился на колени и, рассматривая лицо Деса, согласился – мне не вытянуть из него информацию его же методами, пустые разговоры затянутся, но результатов не принесут:

– Хорошо. Ты держишься отстраненно от Асфирель и Елрех. В чем причина?

– Не понимаю… – принялся он за старое, но сразу исправился: – То есть понимаю, но… Не смотри на меня так пристально.

– Что ты прячешь от фангры? – Не позволил ему водить себя за нос.

– У меня много секретов.

Опять широкая улыбка и ответ, который трудно назвать ответом, но я чувствую, что он на крючке.

– Зрение фангр позволяет видеть скрытое, но стражей ты не обходишь стороной, а Елрех не подпускаешь близко. Она полукровка… – Я подался чуть вперед, сильнее упираясь локтями в колени и внимательно наблюдая за балкором, спросил: – Что она может увидеть, Дес?

– Осторожнее, Кейел, – прищурился он. – Дружба бывает разной.

– Ты не можешь так просто избавиться от Вольного. – Моя очередь улыбаться. Он на крючке, а я угадал верно. – Не на севере, где меня не могут осудить даже правители.

– Ты плохой человек. – Дес перевел взгляд на огонь.

– Только потому, что не боюсь говорить тебе в лицо все, что думаю о тебе.

– И мне не нравятся твои мысли, они тоже плохие.

Я едва не рассмеялся и позволил себе заметить вслух:

– Они – твое отражение.

– Ну вот ты опять это делаешь!

Дес вскочил и быстро подошел к камину. Уселся на корточки и подкинул полено.

– Не уводи тему.

– Я защитник региона! – Повернул ко мне голову. В глазах застыла злоба, а движения стали резкими. – У меня много тайн, на мне много защиты. Фангры тоже не могут ее видеть.

– Но полукровка может.

– Не знаю, но проверять не хочу. И ее я не знаю. Кто она такая? Ты уверен, что она не ведьма?

– Елрех? – удивился я самому глупому предположению. – Она не ведьма.

– Откуда уверенность?

– Она не может быть ведьмой.

– Почему? – Дес снова вскочил, а через пару секунд уже развалился на стуле и скрестил руки на груди. – Твоя Аня, которая, между прочим, тебе не такая уж простая подружка, появляется в регионе Вечного леса, где Елрех хотели принести в жертву, но она вырвалась, выжила, да еще и девушку встретила из другого мира. Какой ритуал над ней проводили? Ее хотели убить, а она впервые использует свою силу. Например, сидя в клетке, чтобы сбежать, но ей понравилось. А кому не понравится такое могущество? Тогда‑то и появляются первые знаки, по какой‑нибудь ошибке в символах перемещается сюда человечка. Между прочим, так близко к ведьме… Совпадение?

– А почему нет? – нахмурился я, вспоминая рассказ о знакомстве фангры и человечки.

– Почему она носится с ней, как с сокровищем?

– Она фангра, – отмахнулся я, до сих пор не замечая ничего странного и продолжая обдумывать его предположения.

– Она полукровка! У нее мамаша беловолосая шан’ниэрдка! Всю жизнь девушка сторонилась всех, даже согильдийцев, хоть они к ней и тянулись, что указывает на ее врожденную ненависть к окружающим. А тут она подпустила к себе незнакомку и даже подружилась с ней.

Дес не сводил с меня пытливого взгляда. Я шумно выдохнул, а потом улегся на кровать. Закинув руки за голову и разглядывая низкий, бревенчатый потолок, поинтересовался:

– Допустим, она чувствует отвращение ко всем вокруг. Допустим, она ведьма. Зачем ей дружба с человечкой из чужого мира?

– Отвести от себя подозрения, подставить ту, за кого некому вступиться или… ритуал какой‑нибудь провести, например. Откуда мне знать такие подробности? Это же не я с ведьмой дружбу вожу. Они обе жили во дворце. На камнях осталась копоть. И пусть человечку осудили беспочвенно, но в копоти мог прятаться ведьмовской знак. Ты не можешь этого отрицать, Кейел.

Не могу. Его слова звучали логично, правильно, последовательно. Аня тренировалась там, каждый день выжигая все дотла Ксанджами. Возможно, уничтожая затертые следы. В наших походах Елрех часто уходила в поисках трав, и никто бы не подозревал ее, ведь это… Елрех. Полукровка. Ромиар без зазрения совести обманывает, манипулирует, использует всех для достижения целей. И это не потому, что он Вольный. Его раса никогда не считалась добродетельной. Кто сказал, что в полукровке больше от фангра? Мы ровняем Елрех с ними только из‑за внешности, только потому, что никто бы не позволил себе оскорбить беловолосых шан’ниэрдов, сравнив ее с ними. Приблизив уродство к ним. В обществе она всегда будет занимать нижнюю ступень. От рождения чуть выше изгоев… Мотив?

– У меня были отчеты Аклен’Ил, – продолжал Дес. – Было время, чтобы все изучить до мелочей. И сейчас, без обид, дружище, но меня волнует только один вопрос: твоя человечка невинная жертва или соучастница?

Дыхание перехватило, холодный пот прошиб спину. Я закрыл глаза, опасаясь выдать волнение. Голова закружилась. «Я вру Кейелу каждый день»… О любви ли? Допустим, мой враг ведьма. Мой враг будет искать сокровищницу Энраилл, а кто‑то еще путаться под ногами. Кто надоумил Аню с самого начала искать сокровищницу? Они с Елрех всегда были вместе, а фангра слишком умна, чтобы подставляться. Что если она еще умнее, чем кажется? И если Аня все знает, но связана какой‑нибудь клятвой? Ее отношение ко мне, реакция на меня… Тот обман не вписывается в картину.

– Кейел, ты хорошо знаешь человечку? – напомнил о себе Дес. – Она бросила ради тебя дворец и правителя, подставилась, отказываясь от награды любовницы и получая клеймо изгоя. Они с фангрой используют тебя? Зачем ты привел их на север?

Я сглотнул, стараясь избавиться от сухости во рту. Если расскажу о нашей ссоре правду, от них, вероятнее всего, быстро избавятся. Без лишних разбирательств и, сомневаюсь, что моя миссия защитит их от казни. Я приоткрыл глаза. Дес, вытянув ноги, сидел на стуле так, словно в удобнейшем кресле. Он согрелся и теперь выглядел спокойным, возвышенным. Этот балкор всегда был таким, даже будучи подростком. В любой обстановке, оставаясь без свидетелей, он расслаблялся и обретал величественный вид, который давался далеко не всем правителям.