— Ну да, — с готовностью согласилась Алька, — я же боялась, что эти типы вернутся…

— Значит они всё же убежали? — сделал свой вывод инспектор.

— Ну вы странный какой-то! Говорю же — не знаю. У меня же нет глаз на затылке.

— Ну да, ну да, — закивал головой инспектор, — а когда Вивон в себя пришёл, что было?

— Ничего такого особенного не было. Люди из бордели вышли и Сиана с ними. Я, конечно, к ней бросилась и ничем другим уже не интересовалась. Да вы у своего друга спросите. Он же вам врать не станет.

— Врать не станет, но и толком сказать ничего не может. Его хорошо по голове стукнули, — погрустнел инспектор. — Значит ничего больше не видели и не слышали?

— Нет, — твёрдо заявила Алька, — никого и ничего не видела и не слышала.

— А почему так поспешно убежали? Полиции не дождались?

— Во-первых Сиана всё твердила — уходи, да уходи, а потом, зачем мне ещё и с полицией разбираться. Меня уже один раз чуть в воровстве не обвинили…

— Ну да, ну да, — опять закивал инспектор и задумался.

Алька перевела дух и притихла. В глубине её сознания блеснула слабая надежда, что всё обошлось и новых вопросов не последует. Но надежда, блеснув, тут же погасла когда инспектор, потерев висок кончиком указательного пальца, продолжил:

— Ваши поступки и мотивы я понимаю, но почему нападавшие отступили я понять не могу…

— Может им показалось, что с заданием своим они успешно справились? — Предложила свой вариант Алька.

— В том-то и дело, что не справились, — грустно вздохнул инспектор. — На Вивоне никаких видимых следов нападения не осталось.

— А должны были? Может плохо старались? Знаете, — обрадовалась Алька своей новой версии, — бывают такие. Деньги у заказчика возьмут, а работу спустя рукава сделают…

— Наверно, — господин Тонис потянулся к виску, но на пол пути замер. — А женщина?! — воскликнул он.

— Что женщина? — Не поняла Алька.

— Ведь была ещё женщина! Вы её видели?

— Ах, эта. Ну да, видела, но мельком. Она в самом начале сбежала, — Алька вспомнила мелькнувший женский силуэт.

— Куда? — Инспектор подался вперёд, словно к броску приготовился.

— В каком смысле — куда? — Алька вжалась в спинку своего кресла.

— Куда она сбежала? — Почти прорычал инспектор. — Вспоминайте, это может быть важно.

— К выходу побежала, я думаю. Куда же ещё.

— Вы уверены?

— Я на неё не смотрела, — Алька шипела от злости. — Предполагаю, что к выходу на улицу. Куда ещё могла побежать перепуганная женщина.

— Предполагаете, но уверенности у вас нет, — сделал неожиданный вывод инспектор.

— С уверенностью могу сказать только то, что в тот момент её судьба меня совершенно не волновала.

— Надо будет расспросить хозяев соседних лавок, — сам себе посоветовал инспектор.

— Зачем такие сложности, — пренебрежительно фыркнула Алька, — расспросите своего друга…

— Уже расспрашивал, — признался молодой человек, — но имя женщины он и под пытками не назовёт. Благородный герой — любовник… Туда его…

— Я тоже не назову, так что даже начинать не стоит, — поспешила предупредить Алька.

— Что не стоит? — Арит поднял на неё потухшие и усталые глаза.

— Пытать не стоит, — Альке даже жаль стало бедного инспектора. Суетится, бегает, вопросы задаёт, а ему или врут, или не договаривают.

Нет, неблагодарное это занятие — шпионство.

— Благодарю, что уделили мне время, — инспектор резко поднялся и вежливо поклонился обеим дамам. Алькину просьбу он благополучно пропустил мимо ушей.

— Минуточку, господин Тонис, — окликнула его Катания когда инспектор уже взялся за дверную ручку, — может быть вы нам всё-таки объясните, что за допрос вы тут устроили?

— Разве это был допрос? — густые брови инспектора игриво приподнялись, — просто дружеская беседа. Вы со мной согласны, госпожа Астра?

— Конечно, — мрачно подтвердила Алька, — очень дружественная.

*****

— Тебе не показалось, что интерес господина Тониса выходит за рамки обычного любопытства? — Катания в задумчивости крутила в пальцах обгрызаную ручку.

— Он вообще ни в какие рамки не входит, — пожаловалась Алька, — я думала он из меня показания физически вытряхивать будет.

— Мне так не показалось, — не согласилась ведьма. — Он, конечно, был требователен, но и терпелив безмерно. Ты несла такую ахинею, что мне самой тебя встряхнуть хотелось. А он ничего, сдержался…

— Считаешь, что я не была убедительна? — Альку обеспокоили слова подруги.

— Нет, почему же, очень убедительна, — успокоила её Катания, — просто я знаю, что ты далеко не дура, а именно в этом ты пыталась убедить нашего гостя. Так что у вас там случилось?

Алька оглянулась на дверь, словно хотела убедится, что она плотно закрыта, потом подошла к Катании и, облокотившись на стол, доверительно прошептала:

— Лучше тебе этого не знать.

— Так всё плохо? — присвистнула ведьма.

— Даже ещё хуже, — созналась Алька. — Он сейчас побежал искать какую-то таинственную женщину, а когда найдёт, то обязательно сюда вернётся и вот тогда уж точно трясти начнёт.

— Ситуация не из приятных, — посочувствовала Катания. — Что делать думаешь?

— Пока ничего, — решила Алька, — а там видно будет. Не думаю, что он так просто справится с поиском незнакомки. Она ведь не чай с кавалеристом пила в борделе…

— Мы, женщины, когда нам это нужно, очень хорошо умеем заметать следы, — обнадёжила Катания подругу. — Не думала, что когда-нибудь скажу это, но мужчины своих женщин очень недооценивают. Хитрых женщин значительно больше, чем умных мужчин.

— Но мы сохраним эту тайну, — хихикнула Алька.

Алька не верила своим глазам.

Вместо ожидаемого балдахина она смотрела на мужской профиль, светлым пятном выделяющийся в тёмном пространстве слабо освещённой комнаты.

Профиль был чётким и мужественно красивым.

Но не красота мужского лица поразила Альку, а его выражение.

Да, в нём был и характер, и ум, и даже внутренняя сила присутствовала, но поражало оно выражением трепетной нежности, и какого-то, почти детского восторга, совершенно не гармонирующего с квадратом подбородка и чёткой твёрдостью губ.

Рядом раздался томный вздох и Алька, повернувшись к Мелине, ткнула пальцем в картину, потребовав ответа.

— Это что ещё за новый ориентир у нас тут нарисовался?

— Красивый, правда? — Мелина ещё раз вздохнула не обращая внимания на Альку и её, полный жёлчной укоризны, вопрос.

— Правда, — вынужденна была признать подруга, — но это не повод красоваться на этой картине. Ты же собираешься отправится в свою спальню, а не туда, где этот красавчик ошивается…

— Он в моей спальне и ошивается, — ещё один тяжёлый вздох. — Представляешь, сидит и на меня целыми днями смотрит.

— Нет. Не представляю. Ему что, больше делать нечего…

— Не знаю, — задумчиво протянула Мелина, — но мне так с ним хорошо, так спокойно…

— Не поняла, — растерялась Алька, — тебе где хорошо? Ты здесь, а он там. Сидит и смотрит. На твоём месте я бы уже беспокоится начала.

— А мне вот наоборот — спокойно.

— Совсем дура, — вздохнула Алька.

— Ничего я не дура, — возмутилась Мелина. — Он мне ещё вслух книжки читает.

— Какие книжки? Про путешествия? Как твой кузен Девиан? Помнится он тебе тоже вслух читал, но почему-то его чтение у тебя такого восторга не вызывало.

— Так ведь Девиан свои книжки читал, — пояснила Мелина, не отрывающая глаз от портрета, — а он мне книжки о любви читает.

— Нет, это уже клиника, — беспомощно развела руками Алька, — Взрослый мужик, красивый, следует отметить, сидит целыми днями в тёмной комнате и читает бесчувственному телу книжки о любви… И тебя это нисколько не напрягает?

— А почему меня это должно напрягать? Мне нравится, — Мелина с вызовом посмотрела на Альку.