— Я все слышу, — протянул. И снизошел до объяснений, — Ты же знаешь, что мы, демоны, ничего не чувствуем. Не переживаем эмоции, на которые способны вы. Потому мы так ценим ваши души. Пожирая их, мы на краткий миг обретаем возможность ощутить малую часть тех переживаний. Ярче всего вы помните страдания, кстати. Любые другие чувства мгновенно забываются, а вот боль вы долго носите в себе.

К чему ты все это мне рассказал? Я это и так знаю.

— Согласись, мы за эти болезненные ощущения подписываем весьма выгодный для вас договор. Исполняем все ваши мельчайшие пожелания и приказы. Так чем ты сейчас не доволен? Ты хотел знать, что было в тот день? Так кто, как не душа Теодора, поведает тебе все лучше всего?

— Ты что сожрал ее? — спросил, глядя на меч, будто в глаза этому засранцу. Я понял, что он старался исполнить приказ на самом высоком уровне. И чуть не свел меня этим с ума. Но даже больше этого меня сейчас взволновал тот факт, что эта рогатая тварь сожрала душу моего отца!

— Конечно! А на что, по-твоему, мы договор заключили?

На души, которые получишь, в процессе служения.

— Это дополнительный бонус. Главный приз — Теодор Дюран. Тот, кто подписал договор.

Я приказываю тебе его отпустить.

— Не выйдет. Это плата за мои услуги.

В таком случае, за неповиновение, ты потеряешь все остальные, что скопил.

— Это так не работает. Я не ослушался тебя. Ты не можешь требовать с меня то, что я честно заработал.

Честно!? Три ха-ха!

— Выходит, ты и на мою рассчитываешь? — подбрасывает мне побольше болезненных ощущений. Чтоб слаще было, когда жрать будет.

— Я получил оплату за то, что буду служить потомкам Дюрана, пока ваш род не прервется. Но если ты изъявишь желание вверить себя мне, я буду только за!

Уже бегу. Шире рот открывай.

— Я всего лишь исполнил твой приказ. Хочешь, чтоб я все просто пересказал, так и скажи. Ты же просил подробности.

Понял я. Помолчи.

Мне нужно было немного тишины, прийти в себя.

— Ну, так что? Пересказать остальное? — спросил спустя десять минут. Я отдышался и осмыслил все, что только что узнал, и ответил:

— Идем до конца.

— Как мне его спасти? — в голове пульсировало от волнения. Библиотека многое знает, но не все. И этот миг затишья между вопросом и ответом показался вечностью.

Я готов пойти на любые жертвы, лишь бы была хоть одна возможность вернуть его.

На мгновение в сознание вторглось нечто чужое: как книгу на пустую полку, вложило в голову знание, которое ему не терпелось применить. И вместе с тем, на шее затянулась удавка, выжимающая жизненные силы. Медленно, но ощутимо. Стараясь игнорировать эти ощущения, он сорвался с места, в другую часть хранилища. Там был еще один недостающий ингредиент.

Информации было много. Фрагменты знаний хаотично вспыхивали в голове, и по пути Тео пытался выстроить из них план действий. Шаг за шагом.

Он вошел в один из залов, где стояла белая мраморная чаша с мертвой водой. Хотел аккуратно раздвинуть остальные «редкости», но из-за нервов и спешки их разнесло ураганом, расчистив место для дальнейших действий. По сути, это ритуал связки души и книги, поэтому он просто рассчитывал на чудо, как бы странно это не звучало для мага.

Нужна душа и «сосуд», к которому будет происходить привязка, — есть. На каменном полу проявился рунный круг, в который он положил тело.

Нужно связующее звено, — Теодор сорвал с шеи шнурок с камнем. Последний улетел куда-то на пол и затерялся.

Вода мертвых. Делает неодушевленное — одушевленным.

Он опустил в чашу шнурок. Вытащил. Поднес к телу, и на него, как бусинка, приклеилась душа.

Он упал на колени перед телом ребенка с бесценной драгоценностью в руках. Деревенеющими пальцами, завязал его на шее сына. С трудом встал. И активировал круг.

Вторая удавка обхватила горло мага.

Руны одна за другой впечатывались в тело сына, растворяя кулон в нем, и оставляя после себя безобразные черные следы.

Некромантия. Запретная магия. Давно утерянные знания и забытые ритуалы. Построенные не на резерве, а на жизни.

Ноги подкосились, и он рухнул рядом с потухшим кругом, держась в сознании лишь для того, чтобы убедиться, что все сработало. Иначе ему незачем будет бороться дальше.

Мальчик дернулся, и на сердце стало легче.

— Папа! — он открыл глаза и привстал. — Мне кажется, я умер.

— Тебе все приснилось, сынок, — он притянул мальчишку к себе и обнял, в последний раз. Потому что теперь все изменится. — Но все хорошо. Все хорошо, — погладил по волосам и пытался не подавать виду, что некогда белые, они у корней начали менять цвет.

Я весь оставшийся день приходил в себя после пережитого. Прокручивал в голове случившееся, ощущения, которые испытал отец и понял: что хуже могло быть лишь то, если бы он оказался бессилен.

Чертов демон перевернул мой мир вверх дном и ощутимо встряхнул. Из-за моего вида, адепты, которые обычно и так старались держаться на расстоянии, огибали меня и избегали пуще прежнего. Даже Белиалл затих.

На следующей лекции я записал на листке четыре пункта и нарисовал круг. Вырвал его из конспекта, скомкал, и сунул в карман. Это для Дариона. При условии, что он ответит правду на мои вопросы. Ответы я и так знал, но мне надо было убедиться.

Обед я провел сидя в своей комнате. Я был еще не готов посмотреть в глаза Лии: мне было стыдно, что я так относился к отцу. И она не раз пыталась со мной поговорить. Одно дело слушать, что тебе говорят окружающие. И совершенно другое прочувствовать все на себе. До этого момента, я относился к нему как к факту: что отцы есть у всех, и я не исключение. И ненавидел его за то, что случилось с матерью. А ведь часть меня, всегда сомневалась, что виноват именно он.

Правду говорят, что мы сами творцы своей судьбы. Что сотворил, то и имею.

К концу занятий я столько всего передумал, что запутался в своей жизни и себе, окончательно. И так ничего и, не решив, я отправился в библиотеку. За ответами. Лия, когда-то обещала помочь мне их найти.

Библиотека, как обычно, была забита желающими перекусить гранитом науки вместо ужина. Лия заметила меня сразу.

Я прошел мимо очереди, получая недовольные взгляды вслед, обошел ее стол, и, игнорируя стоящего перед ней адепта, наклонился к уху, сжимая ее плечи:

— Он наверху? — Лия повернулась ко мне, а адепт поправил очки и придвинулся ближе. Я бросил на него взгляд в стиле: «жить надоело?». Он кашлянул и отошел от стола.

Лия придирчиво и нахмурено рассматривала меня, но спрашивать ничего не стала.

— Нет. Тут никого, — она продолжала сверлить меня, ожидая, что я скажу ей что случилось, почему у меня такой вид, будто меня пытали.

— Хорошо, — я мимолетно провел рукой ей по спине и обошел ее стол обратно, на ходу вынимая из сумки книги. Прошелся к ближайшему свободному месту и уселся за учебу.

За три часа, что я тут сидел, библиотека значительно опустела, и Лия тихонько встала и начала прохаживаться между рядами столов. Склонилась к одной девушке, что-то подсказала. Та улыбнулась и поблагодарила. На других лишь поглядывала, понемногу приближаясь ко мне. Я весь напрягся.

Только бы она ничего не спрашивала.

Еще шаг, и она кладет руку на мое плечо и наклоняется к лицу, отчего я чувствую запах ее шампуня:

— Возьмусь я сегодня за тебя, — прошептала. И пошла дальше, оставляя меня в полном недоумении.

Оставшийся час до закрытия я сидел как на иголках. Раздражали двое заучек, которые не хотели забрать книги к себе в комнату и сидели до последней минуты. Еще и недовольно покосились на меня, что я еще сижу, делая вид, что увлечен чтением, когда их выпроваживают.

Стоило закрыться дверям, как Лия захлопнула мою книгу. Я дернулся, от того что даже не заметил, как она подошла.

— Поговорим или сразу вниз? — проурчала в ухо, отчего у меня волосы дыбом встали. И, слава богу, только они.