Услышанное ею прозвучало очень громко и очень внятно, и Кавада вздрогнула всем телом. Это Мастер сказал?.. Нет, он по-прежнему сидел не двигаясь. Ее глаза уже привыкли к темноте.

 — Почему? Что случится?!

— Если ты не уйдешь, его убьют...

— Кого?

— Того, с кем ты связана...

— Я ничего не понимаю!

— Когда в порт войдут корабли, будет поздно, — слова растаяли в воздухе, она едва расслышала конец фразы.

Кавада оглянулась: с ней никого не было. Что это? Игра воспаленного воображения? Призрак? Как он сказал: «Дом с кошкой над дверью...»

Колдун пошатнулся и с глухим стуком упал назад. Зеркало вдруг зазвенело и взорвалось множеством сверкающих осколков. Вскрикнув, она бросилась поднимать Мастера.

Он был без сознания. Разлетевшееся во все стороны стекло слегка оцарапало ему щеки и лоб — глаза, к счастью, были закрыты. Кавада оттащила его к двери, стараясь обезопасить тело от усыпавших весь пол острых зеркальных лезвий. Положила голову Эрланда к себе на колени, нашупала пульс. Как и она, он был покрыт липким холодным потом, сердце Мастера билось еле-еле...

Женщина принялась растирать ему виски и ладони, пока не услышала вздох. Колдун сел, глаза его просветлели, он пристально смотрел на нее, будто не узнавая.

— Что... что вы увидели?

— Империя будет воссоздана, — и замолк.

Он не хочет говорить все, Кавада почувствовала это. Перед ней было его лицо, по которому струилась кровь из множества мелких порезов, а за своей спиной она вновь ощутила могильный холод...

— Пойдемте отсюда, Мастер.

— Собери вещи, — он кивнул и закрыл глаза.

Снова лег на спину, пока его спутница собирала все принесенное им в длинный саквояж из толстой кожи. Кавада подошла к Эрланду и протянула ему руку: «Обопритесь на меня». Он встал, пошатнулся и навалился на нее всем телом. Женщина вывела его на воздух. Лицо колдуна кровоточило, он был очень слаб — буквально еле переставлял ноги. Она подумала, что они не могут вернуться в замок. Что с ним делать, если он упадет? Не тащить же его волоком!

— Вода... морская теплая вода освежит вас, — ей вспомнился пляж, где она купалась днем. Еще осталось время, чтобы умыть Эрланда, смыть кровь с лица и рук, отдохнуть на песке. Ночь такая теплая... И надо успеть вернуться до восхода солнца.

Кавада чувствовала, как тяжело идти ее спутнику. Повела его, не сопротивляющегося, в сторону от города. Они пересекли белеющие дюны, где он чуть не упал. Ее вдруг накрыла такая нежность к этому человеку, такому сильному и мощному духом. Что сделал он? Что увидел? Почему потерял всю свою силу? Она раздела его, послушного как ребенка, завела в воду и смыла кровь с израненного лица, положила в теплую морскую воду. Вывела, вытерла своим платьем, чтобы сохранить его одежду сухой, забыв, что сама будет возвращаться в мокром одеянии. Тело колдуна оставалось холодным... Как его согреть?

Женщина постелила плащ на песок, уложила Мастера и вытянулась вдоль него, завернув их обоих в ткань. Она чувствовала, как его кожа начала согреваться. Обхватила мужчину и прижалась так тесно, как только было возможно. Он теплел под ее руками, под ее телом, в него возвращалась жизнь. Кавада забыла обо всем. Единственное, о чем она помнила, что именно это и было ее самой сокровенной мечтой весь последний год — оказаться в его объятиях.

Вдруг почувствовала, что в Эрланде родилось желание... Он хотел ее как женщину, но не двигался. Она знала, что нужно делать... Пусть это будет первый и последний раз, когда они вместе! Она не может упустить такой шанс...

Остаток ночи прошел в каком-то полусознательном состоянии. Колдун встал сам, оделся, пошел в сторону замка. Кавада быстро натянула мокрое платье, схватила его саквояж и побежала вслед за ним, дрожа то ли от холода, то ли от нервного напряжения, не осмеливаясь поравняться с мужчиной, которого только что держала в объятиях.

Когда они вошли в замок, ночная тьма начала сереть. Она прошла следом за своим спутником в его спальню и оставила вещи сразу у входа. Когда подошла к своей комнате, в коридорах уже появился свет. Мальчишка-подросток обогнал ее у самой двери. В руках у него была плетеная корзинка, накрытая холстом. Он оглянулся, провожая ее глазами. Кавада не обратила на него внимания.

В комнате не было воды. Она присела на стул, собираясь с мыслями. Тарис может вернуться в любой день и в любую минуту. Чем он занимается? Она ничего не знает... Нельзя терять время! Вынула из шкафа самое закрытое платье и самые высокие туфли. В замке было тепло, но она дрожала от холода. Где взять воду для мытья в это время суток?

Дверь в комнату служанки пришлось открыть самой, на стук никто не отзывался. Девушка спала как ребенок, приоткрыв розовый рот. Надо было ее хорошо потрясти, чтобы разбудить. Винта не задала ни одного лишнего вопроса, увидев свою госпожу в мокром платье и с волосами, полными песка. Она помогла ей снять туфли и обнаружила, что подошва полна мельчайших стеклянных осколков.

Вместе они нагрели воду, и Винта лила ее почти беспрерывно на свою хозяйку, чтобы та отмылась и согрелась. Потом, пока она одевалась и укладывала волосы, служанка куда-то вышла, вернулась с горячим ячменным напитком и свежим хлебом. Кавада подумала, что ее-то и надо попросить о помощи. Вдруг, действительно, Тарис внезапно вернется.

— Ты хорошо ориентируешься в городе?

— Неплохо, — Винта распахнула свои синие глаза.

— Знаешь ли дом, где над дверью кошка?

— Какая кошка? В виде вывески, или из металла, или на камне? — задала уточняющий вопрос служанка.

— Я не знаю, — ее хозяйка подняла на нее задумчивые глаза. — Но мне необходимо найти этот дом как можно скорее.

— В Вандервилле есть один трактир, который называется «Ночная кошка», — Винта деловито закрутила распущенные волосы в узел у шеи. Она была на удивление понятлива. — Там нарисован кот на вывеске. Но табличка не над дверью. Это может быть трактир? Что там, в этом доме?

— Я не думаю... Нет, это не может быть трактир. Я полагаю, что если этот дом есть, там живет женщина, вдова.

— Я не могу вам ответить сейчас, мне надо спросить у девочек. Если вы согласны, я сейчас сбегаю к себе, — она вдруг осеклась, — туда, где я раньше жила... и спрошу у друзей. Вместе мы скорее его найдем, если такой дом действительно существует.

Кавада опустила на нее сверкающие глаза. Служанка была почти на голову ниже ее.

— Нам нельзя терять время! Я пойду с тобой.

— Вы пойдете со мной? — Винта удивленно повысила голос. — В бордель?!

— Да. Идем!

 Они быстро шли по улицам... Свернули в сторону западных ворот, и тут же пришлось прижаться к стене дома, чтобы пропустить конный отряд, возглавляемый всадником в металлическом шлеме с опущенным забралом. Он сидел очень прямо на высоком гнедом жеребце и не повернул головы в сторону двух вжавшихся в стену женщин.

«Тарис вернулся», — подумала Кавада. И прошептала своей спутнице:

— Скорее!

— У вас могут быть неприятности? — Винта проводила взглядом солдат.

— Нет, я так не думаю... Просто мне надо многое успеть.

Остаток пути проделали почти бегом. Дом, где был бордель, ничем не отличался от остальных зданий в западной части города. Они не воспользовались парадной дверью, а обогнули строение с торца и перелезли через невысокий забор. Винта действовала ловко, как будто делала это каждый день, а ее госпожа умудрилась порвать платье и расцарапать ладони и колени. На тихий стук в дверь вышла очень худая костлявая женщина с соломенными волосами, закутанная в вылинявшее покрывало. Она тут же провела их через маленький коридор на кухню и удалилась с Винтой.

Оставшись одна, Кавада с интересом разглядывала убранство дома: чисто, даже аккуратно, пастельные цвета, пахнет розой... Действительно, на шкафу стоял металлический поднос с сухими лепестками цветов. Узкое окошко было тщательно задернуто полосатой занавеской. Стараясь не производить лишнего шума, тихо опустилась на табуретку, прислонилась к стене и, кажется, таки задремала, сказалась бессонная ночь... Очнулась от того, что Винта трясла ее за руку: «Проснитесь, госпожа». Рядом с ней стояла высокая женщина с совершенно белыми волосами. Она была уже немолода, но стройна и красива.