Мара сидела в плохо освещенном помещении за круглым столом. С потолка свисала массивная люстра с десятком толстых свечей в медных сгибах. Помимо нее за столом кутались в меховые плащи еще пятеро. Все они ждали, пока она скажет первое слово.
— Как идут работы, Каларан?
— Здания снесли. Сейчас возим камни для стен и ставим леса казарм. Погребов оказалось много, так что хватит на пару месяцев осады. — Прогудел колючий, шипящий голос некроманта. Падшая благосклонно кивнула.
— Что с армией?
— Сейчас в городе около тысячи воинов. Я приказал задержать остальных в Подбрюшье. Нам не зачем устраивать здесь толкотню. Во Влосе нет армии, разве только ополчение. Хватит и этих сил. — ответ некроманта эхом отдался в небольшом командном центре.
— Ты поступил мудро, Каларан, — удовлетворенно склонила голову Мара. Повернулась к другому гному.
— Готовь воинов. Завтра чуть свет, выступаем. — Полководец кивнул.
— Простите меня за дерзкий вопрос, госпожа, но разве вы не должны сначала дождаться, пока Гнев и Зависть возьмут горло и Глешь? — осторожно спросил другой.
Мара сначала непонимающе посмотрела на него, затем вздохнула.
— Вы ведь прибыли от Гнева только вчера. Что ж. Каларан.
Рослый некромант резко вскинул руку, и прежде чем задавший вопрос успел среагировать, его голова сделала полный круг над плечами. Обмякшее тело тяжело сползло на пол.
Каларан был непростым некромантом. Таких, как он можно сосчитать по пальцам одной руки. Его Дар был особенным — он обладал уникальной боевой магией. Сломать позвоночник? Разорвать внутренние органы? Перекрыть доступ кислорода? Запросто. Мара лично обучала его, и прекрасно знала, на что он способен. Оборотная сторона некромантии, магия, от которой не спасут никакие щиты. Конечно, любой из Падших, хоть и не без труда, справился бы с ним, но это не умаляло его возможностей.
— Унесите и бросьте в лесу. Звери тоже нуждаются в еде. — Распорядилась Падшая. Двое гномов тут же подскочили и принялись исполнять поручение.
Уже пятый день со дня захвата города. Пока что все идет хорошо. Взять Влосу будет просто, но дальше последует самое тяжелое из предстоящих Маре сражений. Край Семи Листьев. Битва за Шесть Переплетов, а затем и за сами Листья. Это волновало магессу[1] куда сильнее, чем предстоящее сражение с Гневом и Завистью.
Мара давно начала плести кружева. Сама война с Империей была ничем иным, как первым шагом к единовластию. Она была единственным живым человеком, который напрямую слышал предсказание святой ведуньи. Она была еще девочкой, когда народ со всего города собрался на главной площади, где должны были сжечь на костре какую-то женщину. Она помнила, как добрая тетенька подошла к ней, и сказала:
«Будь готова ко всему, девочка. Тебя ждет страшная судьба. Твоя душа пройдет пламя, твое тело пройдет боль. Но в конце ты обретешь счастье. Когда все звезды на небе сплетутся в узор, пробьет час божественного очищенья, и из пламени Империи возродится твой мир. Двое убийц превратят страну в сырой ком железа, а мальчишка-маг явит собой кузнечное пламя. Тебе же надлежит быть кузнецом. Берегись — ты вступаешь на тонкий лед, и умрет кто-то, кто должен жить, ты навсегда провалишься в пучину забвенья. Верь мне, и осторожно иди по льду.»
После этого женщина сама взошла на костер. А девочка еще долго-долго думала над сказанным ей. И только сейчас все начало вставать на свои места.
— Почему вы не разбили ворота в Мудром Дубе?
Мы с Муринией путешествовали уже четвертый день, и при благоприятных обстоятельствах должны были завтра-послезавтра выйти к городу. Сначала нас окружали равнины, потом появились холмы, покрытые зелеными шапками кустарничков и трав. Постепенно они сменились чередой высоких сопок, между которых и пролегал тракт. Еды было предостаточно, а воду всегда можно было набрать в многочисленных стекающих с сопок ручьях.
В пропыленном дорожном плаще, с ножнами за поясом, деревянным посохом и на мускулистом гнедом коне я походил на этакого героя из сказки.
— Я бы объяснила тебе, но боюсь, ты не поймешь. Ты же не разбираешься в магии? — Отозвалась моя спутница.
— Ну, так просвети меня. Времени у нас хватает. — Предложил я.
Мы успели довольно неплохо сблизиться за время совместного путешествия. Я не знал, отчего, но она относилась ко мне как к обычному человеку, а не как к убийце. С удовольствием болтала со мной на разные темы, и рассказывала очень занимательные истории. Возможно, ей просто было нечего делать. А может, во всем виновата ее непонятная мне нужда сопроводить нас с Сиэль во Влосу.
— Зачем мы вам нужны? — я решил рискнуть и спросить прямо.
— Это тебя не касается, — ледяным тоном отчеканила она. — Ты имеешь право узнать лишь, когда мы придем во Влосу, твою женщину сопроводят до Лепестка[2], и вынесут решение.
Я хотел закричать на нее. Но сдержался. Это не имело смысла. Сейчас мне куда разумнее показать ей, что я вовсе не собираюсь мешать их планам, и не нуждаюсь в тщательном надзоре. Поэтому я сделал себе мысленную заметку на будущее и постарался перевести разговор на другую тему:
— Так что на счет магии? Ты введешь меня в тонкости этого искусства? — Я попытался придать голосу непринужденный тон.
Сжигающая плоть долго изучающе смотрела на меня, потом едва заметно улыбнулась.
— Ладно. Слушай…
Так прошел весь остаток дня. Мне удалось неплохо разговорить свою собеседницу, и к ночи, когда я лег на дорожное теплое одеяло и закрыл глаза, я знал то, о чем раньше только догадывался. После сытного и вкусного ужина в небольшой пещере Муриния покрыла весь каменный пол теплой и приятной на ощупь магической субстанцией, и я даже свернул и убрал одеяло в сумку. Как только моя голова коснулась ставшего мягким и теплым пола, я мгновенно заснул. Волшебница же еще долго сидела, обхватив руками колени, и смотрела в магический огонь.
На следующий день мы прошли довольно большое расстояние и по моим подсчетам, к вечеру должны были быть в городе. Я все больше думал о том, что ждет Сиэль, стараясь, чтобы это нельзя было понять по моему лицу. Я обдумал несколько безумных планов сбежать вместе с ней, но по всему выходило, что это почти невозможно. При условии, что сначала нужно разобраться с Окафом, потому что в противном случае — спокойно жить нам не дадут. Придется до конца дней ходить в глубоком капюшоне и просыпаться каждую ночь, прислушиваясь к шорохам за окном. Нет, так или иначе, а вытащить душу из Милосердного нам придется. Остается надеяться на счастливую случайность.
Во второй половине дня мы вышли к последней преграде перед цивилизацией — небольшим лесочком. Я знал это место, и то, что лес хоть и небольшой, но очень длинный. Тракт огибает его с востока, но если мы решим обойти, это будет стоить нам лишний день пути. Эти размышления я высказал спутнице, и она приняла предложение пройти лес насквозь. Если идти все время прямо, то выйдем точнехонько на дороге.
Я шел впереди, показывая путь. Волшебница старалась идти бесшумно, след в след за мной, и надо признать, у нее это весьма неплохо получалось. Из нее вышел бы толковый следопыт.
Как назло, пошел дождь. Кроны у деревьев были густыми, но на нас все равно попадала вода. Я боялся за тетивы, которые хранились у меня за пазухой в железной коробочке. Но когда я передал Муринии свое беспокойство, она взяла коробочку у меня из рук, шепнула над ней несколько слов, и Она затянулась розоватой тонкой пленкой. Капли воды стекали по ней и не попадали внутрь, поэтому я убрал сокровенный запас обратно и перевел дух. Какое-то время мы шли молча, пока у меня за спиной не раздалось:
— Нарр.
Я обернулся.
— Я чувствую двоих магов. Это могут быть некроманты.
Вновь мой вопросительный взгляд.
— Нет, мои способности еще не до конца восстановились. С двумя я не справлюсь.
— Жди здесь. Я проверю.
Я дождался утвердительного кивка, затем снял рапиру и посох, отдал женщине. Определил примерное направление сторон света и себя относительно Влосы. Выходило, что она прямо на севере, чуть забирая к востоку. Я быстрым шагом, вскоре переросшим в бег, преодолел несколько сотен ярдов. Впереди виднелся просвет кромки леса. Мне повезло, и в радиусе десятка ярдов от дороги лес густо зарос кустами малины. Иначе пришлось бы лезть на сырые и скользкие деревья, рискую сорваться и свернуть шею.