От сборщика пахло вином и потом. Хохоча, он не позволял молодой женщине захлопнуть дверь.

— Мой муж работает в городе, о долге вам стоит поговорить с ним!

— Женщина в этом для меня лучший собеседник! — возразил сборщик податей и, переступив порог дома, захлопнул дверь.

Молодая женщина попятилась, ища глазами дочь. Направляясь к ней, сборщик податей дерзко ухмылялся.

— Я обещаю, душечка, что сам заплачу долг твоего мужа, если взглянешь на меня благосклонно, — протянув руку, он коснулся длинных волос. Она отвернулась от него.

— Мы сумеем с тобой решить этот вопрос — один-два поцелуя и страстные объятья! — произнёс он и, взяв флягу, допил эль.

— Убирайся, грязный негодяй! — прошептала молодая женщина. — И не подумаю отвечать тебе благосклонностью.

— Вот как?! Мерзавка! — и сборщик наотмашь ударил её по лицу.

— Убирайся! — закричала она в ярости.

Бросившись к девочке, сидевшей в слезах в углу дома на скамейке и наблюдавшей за происходящим, негодяй воскликнул:

— А может, она расплатится за долги отца?

— Не приближайся к моей дочери, тварь, — процедила жена кровельщика.

— А что ты мне сделаешь?! — захохотал он, вынув кинжал из ножен.

— Трус! — воскликнула молодая женщина. — Ты воспользовался, что я и моя дочь одни! Презренное животное!

— Молчать! — рявкнул сборщик податей и схватил сжавшуюся от страха девочку.

— Прошу тебя! Не трогай мою дочь! — воскликнула жена кровельщика, вцепившись ему в руку.

Сборщик податей полоснул её лезвием кинжала по горлу и выругался. Захрипев, молодая женщина упала. Кинувшись к визжащей дочери, убийца свернул ребёнку шею. Он знал, что и без свидетелей все в Дартфорде укажут на него и ему влетит от шерифа Кентского.

Дверь распахнулась. Обернувшись, сборщик податей в ужасе уставился на вошедшего кровельщика.

— Нет, Тайлер! Я здесь ни при чём! — заорал он, вжимаясь в угол.

— Ты ответишь за злодейство, — глухо произнёс Уот Тайлер и обнажил короткий обоюдоострый меч, какие носили простолюдины. — Защищайся! — холодно приказал ему кровельщик.

Внезапно рассвирепев, сборщик вскочил и выхватил свой меч. Закипела драка. Нетрезвая голова и плохая подготовка сборщика почти сразу позволили Уоту Тайлеру одолеть его. Через несколько минут он пронзил негодяя мечом.

К дому Тайлера сбегались жители Дартфорда. Слух о том, что кровельщик посмел вступить в драку с человеком графа, тут же разлетелся по городку. Люди бежали, вооружившись мечами, топорами и алебардами.

Больше не обращая внимание на происходящее, Уот опустился на пол. Слёзы блестели на его щеках. Он любил жену и дочь и сейчас жалел, что оставил их одних. На пороге его дома появились самые отчаянные дартфордцы. Впереди стоял друг Тайлера — Уилл. Увидав лужи крови, тела жены и дочери Уота и мёртвого сборщика податей, он побледнел.

— Начался мятеж, Уот! Ты был столь отважен, что посмел бросить вызов графу! — сказал он.

— Отважен?! — произнёс кровельщик и, поднявшись, направился к дверям. — Пусть так! Я не позволю впредь сборщикам податей его величества убивать жён и детей бедняков! — Убрав меч в ножны, он вышел к ждущим его людям.

— Да здравствует Уот Тайлер! — заорал Уилл. Народ отозвался истошным воплем.

Улицы Дартфорда уже заполнялись бедняками. Даже женщины и бродяги присоединились к мятежникам. Загорелось несколько домов, принадлежащих друзьям графа Кента. К вечеру весь Дартфорд был охвачен пожарами, разбоями и всеобщими волнениями. Уот приказал своим сторонникам идти к дому шерифа.

Стражники в железных шлемах сошлись с мятежниками возле дома шерифа, но люди Уота, ворвавшись внутрь, наполнили коридоры и залы воплями и топотом множества ног. Шериф, бросившись к окну, в ужасе взирал на происходящее. Это был человек средних лет, с холодным, чисто выбритым лицом и светлыми прямыми волосами, закрывавшими шею и гладко спадавшими над бровями. Он заранее надел кольчугу и латы, защищавшие руки и ноги, как только узнал о мятеже в Дартфорде. За время его жестокого правления в графстве Кент из-за сборщиков податей не раз страдали бедняки и нередко вспыхивали стычки, но такого мятежа, какой устроил кровельщик из Дартфорда, шериф не ожидал.

Достав меч из ножен, шериф резко обернулся от окна к дверям, в которые вломились человек двадцать простолюдинов, вооружённых кольями, топорами и алебардами. При виде шерифа мятежники застыли в замешательстве. В их душах тлел страх и трепет перед ним, человеком, имеющим прежде в Дартфорде неоспоримую власть.

— Кто отважился бросить мне вызов, тупые свиньи? — процедил он сквозь зубы. — Идите лучше по своим жалким лачугам и молитесь, чтобы граф Кентский не расправился с каждым из вас.

Простолюдины молчали.

— Трусы! — сказал шериф, сощурив глаза.

Из толпы вышел невысокий человек, сжимающий в руках меч. Вскинув подбородок, он предложил шерифу:

— Сразимся, сэр!

Это было слишком! Раньше никто из простолюдинов не смел разговаривать с ним с такой дерзостью! Издав вопль, шериф бросился на Тайлера.

Начался поединок. Зал наполнил звон мечей, гулко отдававшийся под сводчатым потолком. Затаив дыхание, мятежники наблюдали за сражением.

Тайлер умел отлично обращаться с различным оружием, так как служил во Франции, у рыцаря из свиты принца Уэльского. Сумев выбить меч из руки противника, он заставил того отступить к окну. Уот приставил острие меча к горлу шерифа, давнего врага простых людей. Пот стекал по лбу шерифа Кента. С презрением скривив губы, он проговорил:

— Завтра же граф пришлет в Дартфорд отряд. И вас всех накажут! Ты можешь поступить со мной, как хочешь, но завтра граф заставит вас просить о пощаде! Рабы!

— Я не буду проливать твою кровь, шериф, но я хочу, чтобы ты сообщил графу Кенту, что Уот Тайлер станет отныне защитником всех обездоленных! Пусть граф просит у его величества Ричарда, к которому я питаю слепую верность, чтобы ни я, ни те, кто присоединится ко мне, ни прочие бедняки в Англии не были больше подневольными, чтобы король отменил указ о лесах, запрещающий людям в них охотиться, чтобы за пользование землей лорды требовали с вилланов расплаты не трудом, а делами, и чтобы вилланы могли продавать товар в городских лавках наравне с другими вольными людьми. Ты понял меня, шериф?!

Голос Уота Тайлера звучал ровно, властно и даже немного высокомерно. Ничто в этот миг не выдавало кипящей в нём ярости.

— А если я откажусь? — спросил шериф.

— Тогда я отдам тебя моим сторонникам на расправу. Многие считают тебя своим лютым врагом, — сказал Уот и быстрым движением убрал меч в ножны.

— Я согласен, — пробормотал шериф, хмурясь.

— Прекрасно, сэр. Я провожу вас во двор, чтобы вы могли верхом уехать из Дартфорда. Боюсь, без меня вам не обойтись.

В сопровождении Уота негодующий шериф спустился к конюшням, где толпились вооружённые простолюдины. Бросая на них мрачные взгляды, шериф вскочил на коня, которого ему подвели по приказу Уота.

— Имей в виду, — процедил шериф, натягивая узду, — тебе это так просто не сойдёт, Уот!

— Знаю, — пожал плечами кровельщик. — Но я намерен многое сделать для того, чтобы впредь ваши сборщики податей не убивали наших жён и дочерей.

Пришпорив коня, шериф во весь опор поскакал из Дартфорда.

Уот молча закутался в плащ. Приблизившись к нему, Уилл произнёс:

— Идём в лес. Нужно устроить там укрытие для нас и для тех, кто к нам присоединится. А в Дартфорде оставим верных людей, чтобы защитили его от вторжения отряда графа.

Не прекословя, Уот пошел за Уиллом. Ощущая полное бессилие, он тенью следовал по улицам. Люди, узнававшие его, радостно выкрикивали приветствия, но Уоту казалось, что пространство вокруг него заполнено туманом. Ещё утром он был всего лишь бедным кровельщиком, покорным судьбе, а к ночи стал предводителем крупного мятежа, бросившим вызов баронам всей Англии. Но главное, люди в нём видели заступника всех нищих и слабых.