— Говорят, они не поделили женщину, — смаковал сплетни собеседник. — Рэндалл тайно женился на леди, которую страстно любит и сэр Филипп!

— Разве Филипп настолько влиятелен, что поэт был вынужден обратиться за помощью к принцессе?

— О, да! Граф Монтгомери — один из самых могущественных рыцарей Англии! Именно поэтому лорду Рэндаллу и нужен отряд отважных людей, возможно, даже из шотландцев, чтобы его не только сопроводили ко двору Ричарда, но и обеспечили в случае чего защиту.

Сбросив с лица кугель, Хьюго, не сдержавшись, воскликнул:

— А вдруг гость принцессы лжёт?! Что, если он не является сыном короля Эдуарда?

— Сомнительно, чтобы поэт лгал... Я слышал, в Лондоне остался человек, спасший его от врагов Эдуарда тридцать лет назад и воспитавший как собственного сына. Это бывший менестрель леди Эдит, и он наверняка сможет подтвердить слова лорда Рэндалла, если потребуется, — рассудительно ответил конюх.

«Итак, папаша Терри в Лондоне. Значит, нужно срочно отправляться туда и устранить его, — лихорадочно размышлял Хьюго. — Но сперва надо сообщить господину, что Рэндалл остановился в Нореме».

— Сколько дней ты надеешься провести здесь, скиталец? — спросил вдруг конюх.

— Переночую и на рассвете уйду, — ответил Хьюго, допивая остатки эля. — А разве сэр поэт намеревается гостить в замке долго?

— Вряд ли. Наверно, как только получит людей для защиты, он покинет Норем.

Закончив уборку конюшни и попрощавшись с Хьюго, конюх удалился.

Устроившись поудобнее на циновке и торжествуя, что выследил-таки Рэндалла, Хьюго Бэнкс незаметно для себя уснул.

В Нореме ложились рано. Над мощными квадратными башнями и кольцом стен давно сгустилась ночь. Лишь кое-где мерцающие факелы и не растаявший ещё снег оставались единственными светлыми бликами среди темноты.

На заре Хьюго пробудился от протяжного звука рога. Где-то глухо хлопнула деревянная дверь, раздались торопливые шаги. Лошади в стойлах зафыркали, встряхивая длинными гривами.

Решив исчезнуть из Норема до того, как проснутся принцесса, сэр Саймон и Рэндалл, Хьюго крепче закутался в плащ и незаметно выскользнул из конюшни. Брезжил бледный восход. По двору уже бродили немногочисленные слуги и полусонные стражники в шлемах и с алебардами. Не вступая ни с кем в беседу, Хьюго лишь тихо поблагодарил стражников за приют и попросил открыть ему ворота и опустить мост. Задерживать бродягу никто и не собирался.

Очень довольный полученными от конюха сведениями, Хьюго вышел за пределы Норема и бодро зашагал в сторону Спрингроузеза.

После трапезы сэр Саймон повёл Рэндалла в соседнюю башню по переходу, проложенному меж двух зубчатых стен высоко над двором. Стояло промозглое холодное утро.

— Вам повезло, что Маккензи сейчас в Нореме. Он частенько оставляет замок, дабы обследовать обстановку вдоль шотландской границы, — сказал сэр Саймон.

— А его отряд? Вы и отряду позволяете находиться в Нореме? — осведомился Рэндалл.

— Я никогда не позволю шотландцам, за исключением Маккензи, мелькать пред очами моей прекрасной госпожи, — засмеялся сэр Саймон.

Оказавшись в башне, они спустились по винтовой лестнице в светлую комнату. Ставня была отодвинута, и небо ярко сияло в узкой пробоине. Сидя за столом, Маккензи и трое стражников замка, англичан, что-то весело обсуждали и не сразу обратили внимание на появление сэра Саймона и богато одетого незнакомца, державшегося с непринуждённостью вельможи.

— О, лорд Беркли! Приветствую! Кто это с вами? — вскричал Маккензи.

Английские стражники повскакивали с мест, торопясь покинуть комнату. Рядом с Маккензи, на скамье, Рэндалл заметил рожок. Ему всегда нравились тягучие, нежные звуки этого музыкального инструмента.

— Разве не принято у дворян отвешивать поклоны, приветствуя сэра Саймона, воспитателя короля Англии и близкого друга её высочества? — спросил Рэндалл твёрдо.

Не отводя глаз, Маккензи весело и иронично смотрел на незнакомца.

У шотландца были ласковые серые большие глаза, крупный рот и веснушчатое лицо. Плотную куртку и панцирь дополняли клетчатый килт, подпоясанный мечом в ножнах, и сапоги с начищенными шпорами. Чтобы не мёрзнуть, Маккензи в холодную погоду носил поверх одежды ещё и широкий тёплый плащ.

— Милорд, вы, несомненно, очень благородны, — ответил шотландец. — Но вы, должно быть, забываете, что я не служу английскому королю. Я верен только его величеству Роберту Шотландскому.

— Однако Роберт Шотландский приходится моему племяннику вассалом, — не отступал Рэндалл.

— О, милорд, не сочтите мой поступок невежеством, — любезно проговорил Маккензи и смиренно поклонился Рэндаллу.

— Вы держитесь, как истинный рыцарь, — заметил Рэндалл.

— Я и есть рыцарь, — ответил Маккензи. — Разве сэр Саймон не рассказал вам обо мне? Я рыцарь и близкий друг моего господина короля Роберта, который доверил мне защиту мира на англо-шотландской границе. Её высочество Джоанну так покорили мои манеры и музыка, кою я время от времени исполняю, что она позволяет мне изредка останавливаться в Нореме. Здесь, среди англичан, меня знают как доблестного и отважного дворянина и относятся как к другу. А вы, вероятно, и есть тот гость, что прибыл сюда вчера вечером?

— Это лорд Рэндалл Монтгомери, сын короля Эдуарда и графини Эдит Монтгомери, — пояснил сэр Саймон. — И его знатное происхождение действительно позволяет требовать соблюдения этикета.

— Я видел, как вы прибыли вчера в замок под видом бродяги, — сказал Маккензи, обращаясь к Рэндаллу. — Вас преследуют?

— Да. У меня появились безжалостные враги, — признался Рэндалл. — Если вы столь наблюдательны, то не заметили ли кого-то ещё, кто мог бы проникнуть вслед за мной в замок?

— Стражники доложили, что какой-то нищий действительно побывал, — ответил Маккензи. — Явившись в замок поздно ночью, он умолял не дать ему замёрзнуть, его пожалели, но, переночевав в конюшне, бродяга на восходе ушёл. Наверное, это был вагант или беглый преступник.

— Маккензи, — перебил сэр Саймон, — у принцессы есть к тебе очень важная просьба, связанная с лордом Рэндаллом. Поэтому я и познакомил вас.

— Что же, позвольте узнать, знатный, но очень бедный шотландец, всё состояние коего исчисляется единственным замком, заброшенным среди Грампианских скал, может сделать для лорда?

— Лорд Рэндалл Монтгомери прибыл в Норем умолять принцессу предоставить ему отряд для защиты от людей своего кузена, сэра Филиппа, — проговорил Беркли. — Но, как ты знаешь, в Нореме и без того не хватает арбалетчиков и стражи, а без соответствующей свиты лорд Рэндалл вряд ли сумеет добраться до двора короля Ричарда.

— И вы полагаете, что я волен распоряжаться отрядом, вверенным мне Робертом? Что я позволю моим людям оставить границу и пуститься вглубь враждебной Англии, где каждый провинциальный барон готов, не колеблясь, вздёрнуть любого шотландца? Нет, сэр. Не думайте, что я соглашусь.

— Тупой шотландец! — не сдержавшись, выругался Саймон Беркли. — Тебя не просят предоставлять лорду Рэндаллу отряд, от тебя требуется совсем иное!

— Что же?

— Поручите временно командовать отрядом кому-нибудь из своих развесёлых друзей и поезжайте к Роберту. Где он нынче находится?

— В замке Стирлинг, сэр.

— Превосходно! — воскликнул Саймон. — Для тебя, мой шотландский друг, не составит труда добраться до Стирлинга с посланием от принцессы Уэльской и передать Роберту, что её кузен ищет у него заступничества. Тщеславию твоего короля польстит, что сын Эдуарда III ищет у него поддержки.

— Да, Роберту действительно не нравится быть вассалом, к тому же вассалом отрока, — поморщился Маккензи. — Но вдруг лорд Рэндалл хочет всего лишь использовать моего господина в своих разборках с врагами?

— Вы правы, Маккензи, — вмешался Рэндалл. — Именно так я и намерен поступить. Ведь если я пообещаю вам, что в качестве благодарности добьюсь для шотландцев свободы, то наверняка солгу.