— Почему ты решил, что я люблю Рэндалла? — осведомилась Памела.

— Я уверен в этом! Ты любишь Рэндалла! Прочь с глаз моих! — вскричал он. — Ты ещё приползёшь ко мне, будешь молить о прощении, когда в ваш замок придёт нужда!

Памела не могла назвать имя Рэндалла, понимая, что подвергнет любимого опасности. Она была убеждена, что рано или поздно сэр Филипп найдёт доказательства их любви и тогда Рэндалла ждёт месть. Развернувшись, она так же стремительно пошла к замку.

— Я расправлюсь с ним! — процедил сквозь зубы Филипп, хмуро глядя вслед удалявшейся Памеле.

Ему нужны были подтверждения её связи с поэтом.

— Морис! — позвал он.

Оруженосец направил к нему скакуна, остановился и спешился.

— Я в вашем распоряжении, милорд, — проговорил он.

— Теса отбывает из Элтона со своей госпожой. Ты знал об их отъезде? — спросил Филипп.

— Нет, — Морис выглядел растерянным. — Но чем вызван их отъезд?

— Я прогнал Памелу из-за связи с тайным поклонником.

— Означают ли ваши слова, что я более не обязан быть соглядатаем? — затрепетав от волнения, осведомился Морис.

— Напротив! Ты обязан продолжить связь с Тесой и докладывать всё, что удастся узнать о любви её госпожи! Тебе по-прежнему неизвестно имя моего соперника, а я жажду возмездия! Попросишь у Тесы дозволения приехать в замок Роберта Гисборна и временно остановишься там, — приказал Филипп. — Будешь встречаться по ночам с Хьюго и сообщать ему о происходящем между леди Памелой и её тайным поклонником. Иди!

Как ни омерзительно было на душе у Мориса Мервилла, он не смел прекословить рыцарю. Бросив поводья слуге, он зашагал ко дворцу.

— Выходит, я не получу Тесу в жёны? — спросил Хьюго.

— Я тоже не получу в жены её госпожу, — сказал сэр Филипп. — Ноя отомщу. Я узнаю, кто является моим соперником, и превращусь в его врага.

Подойдя к Тесе, уже готовой следом за леди Памелой сесть в повозку, Морис взял её за руку. Девушка остановилась. В глазах Мориса, устремлённых на нее, она прочла скрытую тоску.

— Прости, Морис, но моя госпожа сочла нужным уехать, — проговорила она, погладив юношу по щеке.

— Я смогу встречаться с тобой в замке сэра Гисборна? — спросил оруженосец.

— Да, но что скажет на это граф?

— Какая разница?! Разреши мне приезжать в замок сэра Гисборна.

— Но. Морис, от Элтона до его замка далеко, — ответила Теса. — Такое путешествие обычно занимает несколько дней.

— Полагаю, граф временно переберётся в Спрингроузез, а оттуда легко добраться до замка Гисборна, — сказал Морис Мервилл. — Если ты не возражаешь, я хотел бы приехать к тебе, моя прекрасная Теса.

Каждое произнесённое слово давалось ему с трудом. Он испытывал невероятные страдания оттого, что, повинуясь приказу Филиппа, был вынужден использовать обожаемую им женщину в грязной слежке за леди Памелой.

— Разве я могу отказать тебе? Конечно, я буду рада встрече с тобой в замке сэра Гисборна, — ответила девушка и, нежно взглянув на Мориса, скрылась в повозке.

Предводитель отряда стражи дал сигнал, и кавалькада, позвякивая оружием, направилась к Йоркширу.

Весь путь до стен Лондона Рэндалл совершил в сопровождении королевских лучников, поскольку он вёз мешок денег и мог подвергнуться нападению разбойников или провинциальных феодалов, устраивающих в своих владениях засады для богатых странников.

Уже несколько дней стояла тёплая погода, и лошади фыркали, тяжело ступая по липкому снегу.

Подъезжая к Лондону, Рэндалл издали увидел толпу людей на городском мосту, среди которых, кроме бродяг и крестьян, заметил телеги купцов из Норфолка.

При приближении знатных вельмож люди расступились. Их хмурые лица из-под кутелей и шаперонов показались Рэндаллу насторожёнными. Королевские лучники вызывали у них боязнь и тревогу.

Запахнув плотнее полы плаща, сэр Ральф подался в седле вперёд и сказал:

— Наверное, ты не слишком ищешь встречи с главой городской стражи?

— Отчего же? Я с удовольствием поприветствую его, — засмеялся Рэндалл.

У городских ворот мрачного вида стражники готовили еду над разведённым прямо под открытым небом очагом.

Заметив главу стражи, толстяка огромного роста, прихлёбывавшего эль из фляги, Рэндалл поднял ладонь и широко улыбнулся.

Увидав его, толстяк удивлённо вытаращил глаза и утратил способность разговаривать.

— Как видишь, моя дерзость понравилась при дворе, — негромко сказал ему Рэндалл, проезжая мимо.

Окружённые людьми короля Ричарда, поэт и граф де Монфор направлялись ко дворцу своего друга, графа Солсбери. Во дворе к ним подошёл конюх, чтобы сразу отвести усталых лошадей в стойло.

Из дворца появился граф Солсбери, и следом — папаша Терри.

— Рэндалл! Сын мой! — воскликнул он, и его чёрные глаза засверкали. Распахнув объятья, он бросился к Рэндаллу и ласково сжал его, хохоча во всё горло. Граф Солсбери тоже был рад вновь увидеть своих друзей. Отдав распоряжения слугам накрыть стол, он пустился в расспросы о их поездке. Слуга, следовавший за Рэндаллом, отнёс в его комнату мешок с деньгами, а друзья спустились в трапезную, где люди графа Солсбери уже подавали угощения и выпивку.

— Ты разбогател, сын, верно? — спросил папаша Терри. — Лорд утверждает, что по всему Лондону только и говорят об излюбленном придворном поэте. — Приветливое лицо немолодого менестреля сияло от радости.

— Мешок, что я привёз из Элтона, полон денег, — ответил Рэндалл, отпивая из кубка вино. — Теперь ты никогда и ни в чём не будешь нуждаться, отец. Через несколько дней я покину Лондон, а ты займёшься подбором прислуги и челяди.

— Ты можешь рассчитывать на меня, — предложил Солсбери. — Я знаю лучших поваров, камердинеров и конюхов в Лондоне.

— Куда ты отправишься, сын мой? — встревоженно спросил папаша Терри. — Король велел тебе возвращаться в Элтон?

— Он, конечно, жаждет видеть меня среди своих приближённых, но на этот раз я поеду в Йоркшир, — сказал Рэндалл.

— Виновата любовь, которую он встретил при дворе, — весело пояснил сэр Ральф, хотя душа его сжималась от мысли о подстерегавших Рэндалла опасностях.

— И твоя леди ответила тебе взаимностью? — осведомился граф Солсбери.

— О, да, — уклончиво сказал Рэндалл.

От папаши Терри не ускользнуло его лёгкое смущение.

«Не хватает ещё, чтобы Рэндалл стал соперником какого-нибудь богатого рыцаря», — с тревогой подумал он.

Между тем сэр Ральф заговорил о празднике любви, который, насколько знал Солсбери, готовился в апреле.

— Я хочу выступить на нём с моими композициями и моим жонглёром, — заявил сэр Ральф. — Ты ведь по-прежнему со мной, Рэндалл? Богатство и милость Ричарда не отбили у тебя желание служить мне?

— Разумеется, нет, — сказал Рэндалл. — Я буду твоим жонглёром столько, сколько тебе понадобится.

— Тогда я жду твоего приезда из Йоркшира, а потом мы вместе отправимся в путь! — воскликнул сэр Ральф.

Ужин закончился далеко за полночь. Поднявшись по крутой винтовой лестнице в опочивальню, Рэндалл застал там папашу Терри, сидевшего возле окна, за которым давно висела ночь.

— Я волнуюсь,, Рэндалл, — сказал он. — Ты добился расположения своего племенника Ричарда, ты приобрёл поклонников и завистников при дворе, но что за любовь ты обрёл там? Кто та леди, что внушила тебе такие чувства? Она знатна, как я понимаю, и ты добился её любви тайно...

— Да, она знатна, — неохотно ответил Рэндалл, отстёгивая кинжал от пояса и садясь в кресло. — Это Памела Гисборн, невеста сэра Филиппа Монтгомери.

С минуту папаша Терри молчал, с трудом осознавая новость. Вместо того чтобы держаться подальше от двора короля, Рэндалл влюбился в девушку, просватанную за его кузена, Филиппа!

— Полагаю, ты надо мной смеёшься? — глухо спросил он.

— Отнюдь. Я серьёзен, как никогда. Я люблю Памелу и намерен на ней жениться, — признался Рэндалл.