Стараясь двигаться как можно осторожнее, Рэндалл спустился к обочине и подобрал факел. Теперь он мог развести костёр и согреться. К тому же он очень хотел есть, но у него не было ни лука, ни арбалета, чтобы подстрелить какую-нибудь дичь. Раздобыв огонь, он аккуратно сложил из камней очаг и запалил просушенные ветки. Это было рискованно, но он также понимал, что если не разведёт костёр — замёрзнет ночью в лесу.

Прислонившись спиной к стволу дерева, он чувствовал, как горячий воздух наполняет его лёгкие. Тепло разливалось по телу. Не в силах противиться его власти, Рэндалл заснул. Костёр весело трещал в темноте, дым, клубясь, поднимался к звёздному небу, проглядывающему сквозь кроны деревьев.

Пробудился Рэндалл от снега, упавшего ему за шиворот. Открыв глаза, он огляделся. Огонь давно погас, тёмные угли намокли от сырости.

— Как я мог заснуть?! Боже! — воскликнул молодой человек в ужасе. — Каким же опасностям я подвергался ночью!

Однако сон придал ему сил. Он сразу понял это, как только зашагал по вершине холма.

Лес остался позади — Рэндалл вышел к полям, на много миль окружённым высокими скалами, окутанными туманом. Вдалеке он увидел хижины, над которыми поднимались столбы дыма. Он отправился в сторону деревни, осознавая, что в обносках и дорожной грязи вызовет скорее подозрение, чем сочувствие.

На пути к деревне его незаметно сопровождал идущий следом Хьюго Бэнкс. Ещё вечером потеряв след и опасаясь заплутать, он уже думал возвратиться к Филиппу, как вдруг его внимание привлёк огонь, мерцавший в чаще. Подобравшись ближе, он обнаружил Рэндалла, устроившегося в чаще на ночлег.

Хьюго просидел в кустах несколько часов, пытаясь определить, действительно ли спит Рэндалл Монтгомери. Наконец, решив, что Рэндалл погружён в сон, он шагнул вперёд. И в тот же миг с ветви бука, под которым спал Рэндалл, испуганно вспорхнула птица, обрушив на спящего снег. Рэндалл пробудился, а Хьюго был вынужден торопливо скрыться за соседним деревом. Когда Рэндалл вышел из леса, Бэнкс затаился на опушке. Скалы, возвышавшиеся вокруг заснеженных полей и убогих хижин, громоздкие и могучие, убедили Хьюго в предположении, что Рэндалл направляется к шотландской границе.

— Ну конечно же! В здешнем замке Норем его величество держит свою мать, принцессу Уэльскую! — прошептал Хьюго, наблюдая, как длинная тощая фигура поэта приближается к деревне. — Но для чего туда Рэндаллу? Ищет поддержки у принцессы? Хочет рассказать ей и Саймону Беркли о своём происхождении? Но у принцессы уже нет былой власти. Или он рассчитывает получить отряд для защиты, лошадей, слуг и въехать в Вестминстер, как подобает сыну короля? Ха-ха! Он ещё не знает, что в Нореме принцессе самой недостаёт людей, не ведает, в каких жестоких условиях она сама живёт здесь!

Между тем Рэндалл поравнялся с хижиной, где виллан чинил крышу, а его жена и дочь готовили завтрак возле очага, дымящегося во дворе. Ребятня, белокурая, грязная, в обносках, с весёлым визгом носилась вокруг.

Остановившись, он спросил у хозяина хижины:

— Щедрый папаша, нет ли у тебя чего-нибудь для нищего бродяги?

— То, что ты нищий бродяга, видно издали. Такой не сможет заплатить мне за еду и эль, — ответил тот.

— Вы, я вижу, тоже бедствуете, — сказал Рэндалл.

— На нас нередко нападают шотландские разбойники. По ночам их шайки проникают через границу, проходящую по Твиду, что бежит вон за теми скалами, — виллан показал на мощные, кажущиеся синими скалы, испещрённые обрывами и опасными впадинами. За ними проходила граница с королевством, от правителей и народа коего короли Англии добились вынужденного повиновения.

Вблизи деревни лорд, владелец края, выставил деревянное укрепление, где дежурил отряд его стражи и сенешаль. Но англичане не всегда умели дать достойный отпор шайкам грабителей, просачивающимся через границу. Уже дважды они отстраивали сожжённые врагами укрепления.

— Ладно, — сказал, поразмыслив, крестьянин, — я накормлю тебя и позволю немного привести себя в порядок.

— О, ты очень милостив ко мне, — поклонился Рэндалл.

— Вижу, ты проделал трудный путь, и в то же время у тебя речь и манеры лорда. Но мне неважно, бродяга ты или только притворяешься им. Друг мой! — окликнул он одного из четырёх молодых людей, беседующих около хижины. — Проводи гостя в дом, предоставь ему эль, бритву и еду.

Тотчас, не прекословя, молодой человек повёл Рэндалла за собой. У него были черты лица, схожие с вилланом, чинившим крышу, и такие же висячие усы.

Гладко выбрив лицо, Рэндалл сел на скамейку в углу, куда юноша принёс глиняную миску с гороховой похлёбкой, ложку и ломоть чёрствого хлеба. Похлёбка оказалась очень густой, горячей и вкусной. Вытащив из кармана леди Пимп, Рэндалл угостил её хлебом. Утолив голод, Рэндалл вышел с вилланом во двор. Крестьяне с интересом и любопытством смотрели на гостя, не решаясь расспрашивать его. Отвесив гостеприимным хозяевам поклон. Рэндалл зашагал к тонущим в тумане скалам.

Направляясь к замку Норем, он взобрался по крутому склону, цепляясь за выступы, из-под его ног сыпались вниз камни и снег.

Хьюго, дождавшись возвращения Рэндалла из хижины, где тот завтракал, осторожно миновал деревню, придерживаясь окраины леса. Стараясь оставаться незамеченным, Хьюго взбирался следом за ним.

Достигнув тропы, вьющейся среди скалистых возвышений и обломков, похожих на развалины, Рэндалл пошёл в сторону Норема. Прежде ему ещё никогда не доводилось бывать так близко от Шотландии. О Нореме он знал от менестрелей и знатных лордов, которые говорили, что в начале войны с Брюсом король Эдуард Ландшанский, обманом заманив в замок знаменитых шотландских дворян якобы для переговоров, повелел их вздёрнуть. Прошло уже много лет, но этот случай, вопиющий о коварстве, совсем не свойственном натуре Эдуарда I, до сих пор обсуждали рыцари, чьи владения соприкасались с землёй Шотландии.

Ступавший по извилистой тропе Рэндалл, в кугеле и плаще, вздымавшемся на ветру, издали казался обыкновенным местным путником. Поэт знал, что в глубине Шотландии обитают враждебные Англии люди — вилланы и дворяне, жаждущие вырваться из-под власти соседнего королевства. Его отец в своё время постарался установить на границе и в самой Шотландии подобие мира. Выпустив заточённого в Савое наследника шотландского престола, он предоставил ему право быть государем Шотландии, но потребовал от него вассальной зависимости и рыцарской присяги. Нынче на престоле враждебного королевства уже одиннадцатый год правил Роберт II, немолодой человек, который не вёл войн с Англией и старался поддерживать с трудом установленный мир. Впрочем, Рэндалл не сомневался, что Роберт Шотландский поддержал бы мятеж, если бы тот вдруг вспыхнул.

Тропа уводила его вниз, на равнину, где лежали пшеничные нивы, припорошённые снегом. Рэндалл двинулся через поле, увидав впереди окружённый рвом, наполнявшимся водой из Твида, каменный замок с квадратными башнями, тёмными оконцами и мощными стенами, защищавшими Норем от нападений врагов. Подъёмный мост на ржавых железных цепях, опущенная решётка на воротах во двор отнюдь не свидетельствовали о должном гостеприимстве обитателей.

Приближение Рэндалла не осталось незамеченным, и с одной из квадратных башен этого внушительного, угрюмого серого замка протяжно зазвучал рог.

Встав на краю рва, Рэндалл взглянул на глубокую тёмную воду, в которой плавали льдины, и стал ждать, когда арбалетчики потребуют от него объяснений.

— Кто ты такой и что тебе нужно в Нореме? — наконец осведомился их глава, усатый человек в плотном панцире и начищенном шлеме.

В сиянии зажжённых факелов Рэндалл смог хорошо его разглядеть.

— Передай её высочеству принцессе Джоанне Уэльской, что придворный поэт Рэндалл Блистательный ищет с ней встречи, — громко ответил Рэндалл.

— Неужели ты — придворный поэт Ричарда?

— Да, и я уверен, что принцесса и сэр Саймон Беркли будут удовлетворены моим появлением в Нореме.

Одинокий путник, к тому же не воин и с виду не разбойник, без меча и лука, не вызвал опаски у главы арбалетчиков. Мост перебросили через ров, и Рэндалл направился по нему во двор.