Озвучить свою мысль пилоту Степан не успел — по борту пронеслись неприятные звуки сигнализации и перед носом техника зависли рыбьи хвосты аркилов. На последних эф-станциях «Эскорт» не регистрировался и временщики к ним не заглядывали — к транзиту возникало мало интереса. Однако в этом секторе «Эскорт» задержался, и рано или поздно визита любопытных ожидать следовало. Ничего, не привыкать, особенно Раисе. И Степан приготовился прослушать привычный пересвист.

Гостей было двое, оба оказались дамами, и губы Коршака непроизвольно растянулась в счастливой улыбке узнавания: Мелиса! Елеса! Девушки тоже обрадовались, глядя на него, и по-кошачьи потянулись, выгибая спинки. Красота!

— Чимэг, беги! — во всю глотку закричала Раиса, и Степан сообразил, наконец, какой он идиот. Сирены тоже поняли, что тянуть со своим заданием им не стоит. Одна из них немедленно схватила вырывающуюся Раису и тут же исчезла вместе с ней, а вторая замешкалась при выборе добычи: ей очень хотелось взять Степана, но рядом с ним сжалась пружиной молодая черноволосая женщина. Уж не капитан ли? Хуже того, женщина вдруг схватила Степана за руку, и в мечущихся глазах русалки обозначился ужас. Двоих она не унесёт!

— Не дури, Мелиса! — прокричал Коршак, и вскочил с дивана, закрывая собой Чикиту. Та не только никуда не побежала, но так и не выпустила его руки.

— При-ика-аз, — жалобно пропела сирена и, решительно тряхнув головой, сделала выбор. Сильный хвост хлестнул Степана сзади по нечувствительной части организма — чёрт бы побрал этих русалок с их телепортацией, никогда не знаешь, где они вываляться из воздуха — и он почувствовал, что рука его пуста. Когда он повернулся, капитана за спиной не оказалось. Кроме Коршака и запаха моря в командном холле было пусто.

— Пилот! — взревел техник, — Это что за штучки! Почему не предупредил, что в секторе появился новый корабль?!

— Никаких передвижений по сектору я не фиксирую, Стефан.

Как «не фиксирую»? Почему «не фиксирую»? Между Садами и «Эскортом» целая туча лет пути. Сирены не могут перемещаться на такие расстояния через эфир. Добраться сюда они могли только по туннелям! А туннели не пешеходные. Там автоматика, регистрация, требования к судам по компенсации перегрузок. Как раз этим Степан и ведает на борту «Эскорта». То есть «ведает» пилот, а Степан обслуживает системы.

— Ты же понимаешь, что это невозможно, Прохор! Ищи! Мы должны их поймать!

— Я передаю на эф-станцию сигнал бедствия, записанный медиком Раисой, — голос пилота был настолько спокоен, что Степану захотелось ему врезать. Разобраться бы, где у него морда! — Полагаю, у аркилов должны быть на этот случай механизмы. — Нет, вы только послушайте этого пилота! Он полагает!

— Механизмы?! — выкрикнул Степан, — Никаких передвижений по сектору?! Да иди ты! — и уверенно зашагал в сторону машинного отсека. Надо найти Михалыча. Мужчины ещё сыграют свою роль в женском деле спасения мира!

— Дура! Какая же ты дура! — Жиль был явно зол. — Радуйся! Будешь теперь сидеть на борту старого разработчика до тех пор, пока всё не успокоится, и смотреть в иллюминатор на свой «Эскорт»! А могла бы — я подчёркиваю! — могла бы спокойно жить в раю!

Чимэг пыталась рассмотреть этого человека, как могла, и находила в нём всё больше привлекательного. Форма грудной клетки, квадрат подбородка, осанка. Встретив такого мужчину на улице, любая женщина опустила бы глаза, но отойдя, захотела бы обернуться. Очень впечатляющий индивид. Сдаваться которому Чикита не собиралась. Она ещё повоюет! Попозже…

Когда она очнулась, ей было не до драки, разве что с собственным желудком, который, казалось, объявил хозяйке войну за независимость. С ним Чикита худо-бедно договорилась, но к тому времени её руки были плотно стянуты за спиной и привязаны к скобе, торчащей из стены. Русалки засунули их с Раисой в какую-то трубу, в которой не было традиционного понятия потолка и пола. Что ж, неудивительно, в невесомости этого и не нужно. Особенно тем, у кого нет ног.

Жиль называл этот борт «разработчиком». Значит, он был чем-то типа космического утилизатора, собирающего мелкие небесные тела под выработку ископаемых. Такие дежурили у эф-станций в каждом секторе, иногда по несколько, и на них никто не обращал внимания. Идеальное прикрытие.

— Подружке твоей придётся несладко, — прогремел изучаемый, и Чикита мысленно его поправила: несладко ей было уже! — Я сделал всё что мог, но эта консервная банка совершенно не приспособлена под регулировку дыхательной смеси.

— Держись, Чимэг! — Рая была привязана к соседней скобе, а значит, ограничена в передвижениях точно так же, как Чикита. Одно хорошо — дышалось ей легче. Жиля Рая принципиально игнорировала, обращаясь только к подруге, но не без подтекста. — Попробуй громкий выдох со звуком. Мой Кошелап на Арке пристроился без маски плавать. Это требует привычки, но у тебя получится! Нужно продержаться до прихода друзей.

— Каких друзей, Рая? — снова взвизгнул квадратный подбородок. Чикита говорить не могла, буря в её желудке утихла, но серые стены трубы с изумрудными линиями подсветки подозрительно вращались перед глазами. Чёртов переизбыток кислорода. Она попробовала выдохнуть со звуком и произвела на свет долгий и жалобный стон.

— Бедняжка! — чуть не расплакалась Рая. — Потерпи, нас скоро найдут!

— Кто?! — похоже, Жиля эта ситуация нервировала не меньше, чем его заложниц. — Кто вас найдёт? Твоё сообщение наделало много шуму, это правда… А всё почему?! Потому, что вместо беззаботного времяпрепровождения в Садах, ты помчалась зигзагами по галактике! И как?! Зачем ты выбирала сектора по принципу наибольшей удалённости от Семирамиды? Ты повела себя, как землянка, Рая! Во-первых, ты не позвала на помощь сразу. А во вторых, ты забыла, что расстояния не имеют никакого значения. Главное — время, а в туннелях его нет. Мне оставалось спланировать несколько засад, причём, вы попали в самую первую!

Раиса решительно стиснула зубы. Комментировать свои просчёты она не собиралась.

— Я, конечно, чувствовал подвох! Но медлил я не потому — всё никак не мог понять, зачем вы остановились в этом секторе. Ты хоть сама-то знаешь? Уверен, что нет! Впрочем, не важно, я должен был сделать этот ход, и я его сделал! А ты сделала свой. Дура! И это из-за тебя мы будем сидеть на этой рухляди до тех пор, пока не успокоится интеллектуальный фон!

— Не слушай его, Чи, нас найдут. Для аркила нет ничего страшнее лишения свободы. Сейчас на «Эскорте» наверняка работают наши. Они проследят прыжки в эфире.

Чикита подняла тяжёлые веки и постаралась сконцентрироваться на пляшущей блестящей точке в дальнем иллюминаторе. Именно туда тыкал пальцем Жиль, когда говорил про «Эскорт». Неужели они настолько близко? Тогда их действительно должны проследить без труда.

— Не проследят! Как же ты мне надоела, Раиса… Мы — исключённые! Наши персональные частоты не воспринимаются эфиром. Ну, сложи два плюс два! Нас нет! Мы — духи!

Чикита чувствовала кожей, как велика была его злость. Так бывает, когда понимаешь, что виноват во всём сам. Можно сколько угодно винить тех, чьи ошибки наложились на твои собственные, но начинать прощать придётся всё равно с себя. А это очень трудно. И будет ещё труднее, потому что придётся торчать на этой технической станции без удобств, накапливая ненависть к себе и своим пленницам, которых придётся ещё и обихаживать. Кормить, например. Да уж, ситуация полного дискомфорта.

Голова Чикиты продолжала идти кругом, и она снова попробовала тот самый громкий выдох, который так расстроил Раю в первый раз.

На этот раз подруга особо не отреагировала, зато Жить не сумел скрыть досады. Прекрасно!

Все эти охи и вздохи Чиките ничуть не помогали, её сознание неуловимо стремилось ускользнуть, но она заставляла себя горестно вздыхать, стараясь звучать при этом как можно более жалобно. Пусть Жиль уйдёт!