Их нападки и уступки друг другу напоминали Степану перетягивание каната, и ни одну из них не смущало, что перетягивают они при этом целую планету, судьбу которой вознамерились решить прямо сейчас и без чьего-либо ведома.

Раиса настояла, наконец, на своём, убедив Чикиту в необходимости революции (всех аркилов выгнать, технологии вернуть), Степан расстроился. Конечно, согласиться с Раисой ему мешал и собственный меркантильный интерес, но как ни странно, решающим фактором оказалось не это. Он часто анализировал их визит на Землю и последовавшее за ним путешествие по галактике. За это время они повстречали немало «новых» и «старых» землян, и Степан не увидел ни одного несчастливого лица, не услышал ни одного недовольного голоса. На его взгляд, это говорило о многом.

Чикита с необходимостью противодействия, вроде бы, согласилась, но со спешкой не соглашалась на корню, настаивая на вдумчивом формировании команды. Как настоящий руководитель, она прекрасно понимала, как много зависело от кадров. С этим Степан не спорил, вернее, спорил частично. Он-то как раз полагал, что революциям требуются чокнутые лидеры и воодушевлённая ими толпа, сильная, решительно настроенная и зачастую необразованная. По крайней мере, исторически это было именно так. Группа знающих пенсионеров для этой цели могла и не подойти. Но капитану виднее. Наверное.

— Ну что там, пилот! — нетерпеливо потребовала капитан, устало валясь в соседствующее со Степановым кресло. Он хмыкнул. Села рядом — это хорошо. Оперлась на дальний подлокотник — плохо. Сам он позы не изменил, хотя в первую секунду и порывался. Это сестрёнка Надин, она научила его одной беспроигрышной формуле с девчонками. «Ты, Стефан, тюфяк, но симпатичный и заметный, — сказала она как-то, — значит, козырь у тебя есть. Главное, верно его разыграть. Скажем, пришёл ты на вечеринку и заметил там её — ту, при виде которой сразу почувствовал себя идиотом. Первое — ничем себя не выдавай. Второе — её не выделяй. Вообще в её сторону не смотри, но сам веди себя так, будто за тобой подглядывает в щёлку директор школы. Болтай с друзьями, будь свободен, раскрепощён, вежлив и немного безразличен. Потребуется всего один комплимент, сделанный не сразу и вскользь. А потом смело предлагай проводить домой. Гарантирую, с вечеринки вы уйдёте вместе». Формула работала! Правда, пока только со свободными девчонками. С теми, кому не снились всякие Миши…

— Отчёт у вас, капитан, — прошелестел с высоты пилот, и Коршак отвлёкся от анализа капкана, в который угодил. Что там накопал Прохор? Он как-то рассказывал команде, что за отбором на «Ковчег» следил с интересом, значит, должен сохранить кучу информации, включая паспортные данные и налоговые номера кандидатов.

— Это что ещё такое? — Чикита удивлённо уставилась на дисплей на рукаве, — «Ар Джей Джонсон, техник, среднее, не состоял…»

— Всё так, капитан. Рональд Джей Джонсон единственный не совместившийся полуфиналист программы «Ковчер».

— Погоди, но среди совместимых тоже попадаются сочувствующие сопротивлению. Нужно проверить всех на политические взгляды и предпочтения.

— Это будет затруднительно, капитан. Никто из участников проекта, кроме техника Джонсона, не ограничил своё постоянное местопребывание планетой Земля.

Хотя и логичная. С чего бы тем, кто так стремился к звёздам, зависать на Земле? При новых-то возможностях! Холл поглотило молчание, и Степан сосредоточился на подсказках своей памяти. В его голове упомянутый Джонсон имел чёткую ассоциацию с финалом проекта. Фамилия, конечно, распространённая, мало ли где попадалась, но уточнить стоило.

— А он сам не выходил в финал?

— Вы правы, Стефан, — отозвался пилот. — Техник Рональд Джей Джонсон прошёл отбор вместе с младшей сестрой, техником Джессикой Джонсон.

теперь всё стало на свои места. Степан вспомнил белокурую девушку в комбинезоне с нашивкой «Ковчег» на экране монитора в подвальном помещении «клиники» Вени. Именно эта нашивка содержала в себе фамилию Джонсон с инициалом Джей. Значит, застывшую в безвременье, вяло шевелящую губами девушку звали Джессикой.

— В личном деле брата, — продолжал зачитывать справку пилот, — присутствует заявление-отказ от места на «Ковчеге» по семейным обстоятельствам. У Джонсонов на Земле оставалась одинокая мать.

Степана накрыло жаркой волной стыда. Этот Джонсон — хороший парень: не увильнул от ответственности и не спихнул родителей на сестру, как сделал другой старший брат по фамилии Коршак.

— Дай угадаю, не совместился Джонсон тоже из-за матери? — выдавил он.

— Таких данных нет.

— Из-за матери, — утвердительно кивнул Коршак сам себе. Надин затягивала волосы в хвост точно так же, как Джессика, и выгибала спину дугой, сидя в кресле, очень похоже. Почему, интересно, он думает о Надин в прошедшем времени? Не из-за последнего ли их разговора?

Домой Степан звонил часто. Звонил для того, чтобы услышать полные любви голоса. Он и с «Эскорта» связался с ними как только смог… Конечно, для них прошло много лет, говорил он себе, и в том, что общих тем для разговора не нашлось, не было ничего удивительного, но он чувствовал, что причина была не только в этом. Не годы создали это вежливое расстояние.

Семья отнеслась к возвращению Степана с восторженностью и торжественностью, но без тепла. Мать, правда, звала его в гости! Но сама не навестила. Спрашивается, что помешало ей, ныне совместимой, немедленно оказаться на борту «Эскорта»? Насколько знал Коршак, ограничений для эфирных прыжков, кроме расстояний, не существовало. А «Эскорт» был очень близко к Земле — на орбите. Да что орбита! Во время бенинского турне они со Степаном были на одной планете! А в госпиталь, помнится, она примчалась за тридевять земель безо всякого телепорта!

Кости на месте приживления бионических протезов предательски заныли. Всё это было в прошлой жизни, и мама, конечно, давно немолода… Но Надин? Его лучший друг! В госпиталь приехала и она, и притащила с собой банджо — сестрёнка очень любила музыку кантри и гордилась тем, что Степан причислял себя к её поклонникам!

«Oh, we'll all go out to meet her when she comes» — зазвучал в его воспоминаниях её высокий голос, и Степан вздрогнул. Почему шевелились губы дежурного техника Джессики Джонсон? Уж не пела ли она? И он не удивится, если своему брату…

Что стало с нынешними землянами? Неужели они утеряли эти связи навсегда? Да, совместимость, конечно, многим принесла счастье, и Степан за них рад, но, если подумать, то его самого, пожалуй, устроят и металлопластиковые конечности.

— А давайте догоним «Ковчег» — сказал он, осторожно разрушая тишину. — Теоретически, они с нами в связке, если верить Вене. У нас должен быть шанс их найти.

Чикита подняла на него удивлённые глаза и тут же смущённо их опустила. Стесняется, что ли? Зря пилот разболтал ей про поцелуй. Да ещё и в присущей ему манере. «После безуспешных попыток реанимации со стороны бортового медика Кошелап, пробуждение осуществил техник Коршак, путём комплекса рефлекторных мер, включающих прикосновения губами к вашим губам». Степан тогда чуть под землю не провалился.

— Если мы догоним «Ковчег», — сказала капитан, — то получим лучших специалистов планеты, настроенных на тяжёлый труд и продолжение земных традиций. С ними мы сумеем вернуть Земле былую независимость. Молодец, Коршак! — и покраснела. Что это? Прилив адреналина? Решение действительно может оказаться выигрышным. Если верить Вене, кристаллы «Эскорта» и «Ковчега» спаровались и активировались одновременно, а вывалился в будущем пока только «Эскорт». Причём, с «ангажированным» буем. Поди разбери, что послужило тому причиной.

Следовало сформулировать пилоту следующую задачу, и Степан собрался с мыслями.

Корабли вылетели с Земли с интервалом в несколько дней и проложили идентичные курсы на планету, выбранную под заселение. Оба шли на автопилоте, дублируя действия друг друга. Исчезли одновременно. Может ли «Эскорт», вернувшись на тот же курс, спровоцировать парный кристалл на выброс. Вполне. Непонятно как, мало ли на что среагирует стекляшка, но попробовать можно, даже нужно!