— Это чтобы ты не думала, что нам всё равно! Отслеживаем каждую секунду. Задержка во времени колоссальная, звука нет, только картинка, но и здесь не без вопросов.

— Они не спят?

— В теории, должны. После первой смены. Но девочка эта не сменяется. Уже который год. И с поста не отлучается. И положение корпуса едва меняет. Наши аналитики умывают руки. Очевидно, так выглядит безвременье.

Девушка с нашивками техника едва шевелила губами. Степан смотрел на неё, не отрываясь, и думал, что они, наверное, выглядели очень похоже, когда прожили тридцать с лишним лет за несколько минут на «Эскорте». Безвременье? Подходящее название, пожалуй.

— А это что такое? — Чикита остановилась у следующего экрана, на котором крутились трехмерные чертежи некоего устройства.

— А это, капитан Ким, наша последняя надежда, — посерьёзневший Пекарь потянулся к руке Чикиты и пожал её заметно сильнее обычного, ловя её ответный удивлённый и внимательный взгляд.

— Вот и настало время для серьёзного разговора, капитан, — сказал Веня скрипуче, и разговор начался.

Степан не успел понять всего. Алкоголь выветрился из головы быстро, но этого было недостаточно. Очевидно, требовался более высокий уровень IQ. Невеликая скорость осмысления происходящего часто вставляла молодому человеку палки в колёса, и он уже привык к тому, что, если непонятно, то надо запомнить и подумать об этом позже. Или переспросить. Плохо, что ситуация осложнялась высоким уровнем секретности. То есть переспросить удастся вряд ли. Капитан строго-настрого запретила механику упоминать произошедшее вслух. Для особых случаев она ввела определённые обозначения. Африканский подвал велено было именовать поликлиникой, а всех участвующих в заговоре Сопротивления — врачами.

В том, что это был самый настоящий заговор, Коршак теперь не сомневался. А чем ещё это могло быть? Чертежи оказались только началом. Потом «врачи» принесли в «поликлинику» прототип. Маленькая штукенция. По сути, крупный браслет. Капитан, не задумываясь, надела его на левую руку и заправила под рукав. Степан тогда ещё подумал, как ей должно было быть жарко в форменном комбинезоне. Если только он не включён на теплообмен. А дальше что было?

Дальше Веня принимал Чикиту в ряды Сопротивления. Потом поздравлял и жал руку. Про Коршака, слава Богу, никто не вспоминал. Странно, что сначала капитану вручили прототип, а потом принимали в ряды. Но это была не единственная неувязка. Веня очень торопился.

Браслет был необычной штукой. Каким-то резонатором. За годы жизни с аркилами Сопротивление разобралось, чего те не любили. Вот, ртути, например. Сам браслет к ртути отношения не имел, но нёс в себе некую угрозу для структуры жидкостей. Любых. Соответственно и воды на Арке.

Сопротивление давно уверилось в том, что аркилы не остановятся в своих попытках усовершенствования землян, и человечеству, как виду, выживания в их планах не предусмотрено. Останутся только совместимые, которых людьми уже не назовёшь. «А ведь и верно», — подумал тогда Степан, — «Они ещё меньше люди, чем я!» — и оглядел с опаской свои металлопластиковые руки, к которым уже привык и даже научился их ценить. Но закреплять эту ценность в генах для передачи по наследству, какой бы полезной она ни казалась на первый взгляд, он не хотел. Напротив, несмотря на внутренние запреты, продолжал мечтать о чуде, ведь говорила же мама, что это возможно. Веня тоже настойчиво рекомендовал ему остаться и залечь в лазарет, пока капитан смотается на Арк, разыщет там Раю, войдёт в доверие и разместит резонатор. Степан полежал бы тут спокойно, руки-ноги отрастил. Кто знает, если у капитана всё получится и своими угрозами люди заставят аркилов убраться с Земли, технологии свои они могут и с собой забрать. Как бы Степану не остаться полу-роботом навечно.

Выбор был непростым, но само собой разумеющимся. Степан им так сразу и сказал: капитана он на Арк одну не отпустит. И не о чем тут говорить! Веня просто с Коршаком не успел поближе познакомиться, поэтому и полез в бутылку — доказывать и убеждать. Оксана, так та сразу поняла и только тихо попросила мужа заткнуться.

Капитан в их дрязги не вникала. Будто и не о ней. Какая разница с кем лететь на Арк, главное, что придётся там делать. Чикита физику знала неплохо, и принцип работы браслета в общих чертах поняла. Водоёмы Арка превратятся в огромную кипящую кастрюлю. Кастрюлю супа из всего живого. Остаётся надеяться, что Сопротивление сумеет с аркилами договориться, и ей не придётся активировать браслет…

На ночь они не остались. Капитан была стремительна в своём решении. А возможно убегала таким образом от сомнений. Так или иначе, они вызвали дежурного летуна и устроились спать прямо в его салоне, благо дорога на космодром была неблизкой. С тех пор они не спали. Даже на «Эскорте». Времени не было. Жизнь ускорилась. События так и мелькали.

— Пилот, кто на борту, кроме нас? — вопрос капитана упредил уставное приветствие, — Попроси покинуть. Скажи, улетаем в гости к Рае. И ещё, сними запись с моего комбинезона. И запомни: вслух мы эту поездку не обсуждаем, сам разберёшься почему. Что у нас на борту с провизией и прочими запасами?

— Информацию принял, капитан. Отвечаю на вопросы в порядке поступления. На борту дежурит временщик Багия, анализирует кристалл. Я передал ей вашу просьбу. Она уже собирает оборудование. С провизией и запасами без изменений. В ассортименте.

— То есть до Арка дотянем?

— Путешествие к Арку может занять и отрицательную единицу времени, капитан, — уточнил Пилот.

— Ах, да! Всё никак не привыкну…

— Мы вас сейчас на ближайшую станцию перебросим, на орбитальную, — прошелестела выплывающая из коридора русалка, — оттуда вас подберут приспособленные боты. Хорошего отдыха, капитан Ким! Я уверена, что вам у нас понравится! — и временщица растворилась в воздухе, до последней секунды не переставая помахивать уже едва различимой в воздухе рукой. Чертовщина. И как только это работает?

Капитан телепортацией не интересовалась, а технику, как он ни старался, разобраться с этим не удавалось. Информации в свободном доступе было навалом, и изложена она была в самых различных формах, включая его любимую «Для чайников», но лампочка понимания в Степановом мозгу никак не хотела загораться. Сейчас, когда они зависли на орбите Арка и оказались не ограничены временем, он снова вспомнил об этом. Из захвата приёмной станции они вышли, ботов им пока не подали (готовили подходящие), оставалось ждать и разглядывать зелёную планету в узкие иллюминаторы пола.

— Если там одна вода, то почему планета не голубая?

— Кто знает. У них звезда другого спектра, а у нас земное строение глаза, — ответила капитан, не отрывая взгляда от изумрудной поверхности планеты.

— А… — Протянул Коршак, якобы понимая. О телепортации ему думать расхотелось,

а вопрос о спектре звезды не увлёк — надоело непонятное. Однако вид чужой планеты, открывшийся сейчас глазам землян, так или иначе, захватывал дух. — Какая красота! — выдохнул он и стушевался, поймав на себе удивлённый и осуждающий взгляд капитана.

Опять не то сказал? Скорей бы уж закончилась эта неопределённость…

Михалыч устал ждать. Не то, чтобы он так уж соскучился по друзьям, да и новизна нового мира ему пока не надоела, и ностальгия не мучила. Вот только с прилётом «Эскорта» его супруга сосредоточилась на организационных моментах, связанных с благоустройством друзей, совершенно забросив своего любимого Вовчика. «Кошелапы мы или не Кошелапы? — говорила она, когда он начинал ворчать. — Если уж принимать гостей, то принимать достойно!» Михалыч не спорил и осваивался в самостоятельности.