— Дай-ка глянуть! — кратко скомандовала Раиса, и рукав её комбинезона тут же пискнул принятым файлом.

— Вы найдёте, Раиса, — услужливо разъяснил пилот, — что действие этого препарата парализует органы водного дыхания.

— Жестоко. Пекарь умеет мстить. Что ж, аркилы лишили землян Земли. Это достаточная причина для того, чтобы лишить аркилов воды…

Степан подавился. Это заявление прозвучало ужасно несправедливо. — Раиса! Не говори ерунды! И не выдумывай Пекарю оправданий! Он — преступник. А преступников нужно судить и изолировать от общества. Другое дело, что поди его достань с его царским иммунитетом… Но наказать его нужно!

Руки Коршака интуитивно исполнили мини имитацию кулачного боя, и Раиса грустно улыбнулась: — Конечно, Коршак, нужно. Но это не решит проблему вседозволенности аркилов. Лечить нужно первопричину. Нам нужны союзники, втроём нам этой войны не выиграть.

— Мы справимся, капитан, — разнеслось под потолком, и на этот раз голос пилота показался Коршаку прекрасным и долгожданным. Капитан?! Она проснулась?! Техник с радостью завертел головой по сторонам, высматривая Чикиту. Но кроме грустной Раисы, растерянного механика и самого Степана в кают-компании никого не было.

— Выходит, что капитан, — послушно сказала Раиса. — Принимаю управление, — и сердце Коршако упало на какую-то невыразимо одинокую глубину.

Михалычу это тоже не понравилось, он стал чернее тучи, но факт оставался фактом — Раиса была вторым человеком на борту, со-основателем команды и первым замом капитана. В отсутствие последнего, ответственность за управление кораблём ложилась на неё. Механик даже съёрничал, козырнув по уставу, но Раиса улыбнулась ему настолько грустно, что его руки сами собой спрятались за спину.

— Не называйте меня так. — Раечка покачала головой, выдыхая: — Пилот, запросите курс и координаты промежуточных станций до сектора Беты Арка, а так же схематику всех заселённых аркилами секторов. Традиционалисты отказались от землян, значит, наш путь лежит к либералам. Мы облетим их всех. Мы расскажем им, до чего довёл землян наш общий интеллектуальный фон. И я буду не я, если не найду союзников среди своих бывших противников. Мы это заварили, нам это и разгребать.

Корабельные сутки мелькали перед глазами Степана как сумасшедшие. Одинаковые эф-станции, одинаковые туннели, одинаковые сценарии развития событий…

На выходах из векторов Раиса приглашала на борт дежурных временщиков и требовала расклада по ближайшим к переходу обитаемым участкам. За этим следовали короткие — за счёт ухищрений аркилов занимавшие у «Эскорта» день-два вместо недели — броски между отобранными планетами, и такие же короткие переговоры (происходившие на борту, ведь Раиса утратила способность к телепортации).

О чём пели, свистели и щёлкали гости, Степан не понимал, но если верить Раисе, то и тут обошлось без сюрпризов. Как известную традиционалистку её встречали напряжённо, но провожали в конечном итоге тепло.

То есть в дипломатической миссии команде «Эскорта» сопутствовал успех, и омрачало его только то, что достигался он очень медленно. За месяц «Эскорт» облетел планеты трёх обжитых секторов, приютивших коммуны аркилов. Трёх! А по информации пилота, их существовало более тысячи. Такая математика не способствовала поддержанию боевого духа экипажа. Работа по переубеждению большинства аркилов обещала занять годы. Из-за этого чувство удовлетворения от проделанной работы у эскортовцев оставалось под вопросов. Неоспоримыми были только физическое и моральное утомление. И грусть. Оттого, что никак не просыпалась Чикита.

Краткое головокружение и лёгкий толчок подсказали Коршаку, что «Эскорт» не очень удачно поймала очередная эф-станция. Ну, сейчас закрутится! Раиса привычно запросит карту расселения по сектору, пилот рассчитает самый краткий маршрут облёта и…

— Ничего себе! — выдохнул он, глядя на экран, — богатый сектор.

— Так и есть, — согласилась Рая, усаживаясь напротив, — но ты пока не радуйся, Коршак. Видишь вот эти значки? Похоже, что этот вектор облюбовали исключённые.

— Исключённые, разлучённые, разочаровавшиеся, защищающиеся, воспользовавшиеся возможностью…

— Делаешь успехи, Стёпка! — механик мало спал после длинной смены и был не в духе, но подбрасывать парню тяжело произносимые русские слова (для практики!) стало его новым хобби. А значит, надо поливать и удобрять, тьфу ты… хвалить и ободрять ученика!

Раечка улыбнулась и отхлебнула чаю. Она радовалась лёгкости сложившихся на борту отношений. А чаепития в этом полёте, и вовсе, превратились в ритуал.

Обязанности кока принял на себя Михалыч. Степан и Раиса отнеслись к этому с огромной благодарностью и уважением, и провозгласили его кормильцем. Называть его поваром после Вени язык у них не поворачивался, тем более что в синтезе пищи механик не понимал ничего. Роль его сводилась к простому: в перерывах между рутинными проверками коммуникаций корабля — а бодрствующий экипаж создаёт иногда массу проблем бортовым системам, таким как дренажная, например, — Михалыч совершал набеги на закрома и выдавал нахлебникам галеты и сух пайки. Он же заведовал заказами новых, таких же невкусных. Команда не бунтовала, понимая, что для достижения цели приходится иногда терпеть лишения, к тому же заняты они были по горло. Но чай… Чай оставался тем самым вкусом дома, который подспудно хочется растянуть, и кают-компания всё чаще уступала камбузу свои права на совещательные функции.

— Исключённые из основного поля, вот что это значит, — отхлебнула из чашки Рая. — Заручаться поддержкой этих аркилов нам нет никакого смысла. Они здесь потому, что отказались от участия своего голоса в формировании общего интеллектуального фона.

— Смотри-ка! — удивился Коршак, — И у аркилов есть свой Бенин.

Раечка попробовала возразить, Бенин ассоциировался у неё исключительно с Веней, но тут в коридоре что-то хлопнуло, и зазвенела система оповещения. Само собой, Рая чувствовала эфирные скачки и без оповещений, но механику с техником настолько надоело натыкаться в коридоре на чужие хвосты, что они единодушным решением соорудили из подсобных материалов простенькую сигнализацию.

— И чаю выпить не дадут! Любопытные всё-таки твари, эти временщики, — механик шумно втянул очередной глоток и тут же поставил чашку в захват. Степан сделал то же самое. Если его не подводил сейчас слух, то по коридору кто-то шёл. Ногами!

Немая сцена удалась, и закончилась достойной кульминацией: — Жиль?! — воскликнула Раиса, и мужчины перевели удивлённые взгляды с появившегося в дверном проёме высокого астронавта в лёгком защитном костюме на удивлённую Раису.

— Познакомьтесь, это Жиль Симон, — выдохнула она, — мой основной оппонент и противник консервативного подхода к контакту. Из прошлого. С Земли.

Мужчина одарил хозяйку широкой улыбкой и поклоном, очень по-земному, но это, несомненно, был аркил, хотя и с ногами. Лицом он был немолод, но фигурой и статью напоминал античную скульптуру. Коршак мысленно отнёс его к подгруппе младших братьев Посейдона. За последний месяц он систематизировал свои наблюдения и поделил расу аркилов на типажи. Женщин не делил, они все были сплошь красавицы. А среди мужчин попадались Посейдоны, Водяные и Угри. Первые, понятно, до пояса были сложены как боги. Вторые, из-за расширения по центру тела, напоминали рыб. А третьи вообще нигде не расширялись, эти, казалось, могли пролезть сквозь теннисную ракетку. В придачу, у них были высокие голоса и жеманные (на человеческий вкус) манеры. Степан даже как-то уточнил у Раисы, не связано ли это с их сексуальными приоритетами, на что медик предложила ему померять температуру.