— К вашим услугам, господа, — человек из прошлого заговорил, ни на секунду не прерывая зрительного контакта со старой знакомой. — Какими судьбами к нам?

У него был нормальный, даже приятный, земной голос с бархатным оттенком, но Раиса ответила без присущей ей теплоты: — Транзитом, Жиль. Исключительно транзитом, — Коршак расслышал в её словах вежливую напряжённость, а следующую фразу она адресовала им с Михалычем: — Полагаю, что убеждать в чём бы то ни было этого аркила совершенно бесполезно, я потеряла на споры с ним достаточно времени ещё на Земле, — тут Раечка встала, наконец, навстречу гостю, но с места не сдвинулась: — Удивляюсь, что нашла тебя так далеко от твоего «проекта».

— Успешно реализованного проекта, ты хочешь сказать?

— Признаю. — Раиса, казалось, решала, какой встречи заслуживает гость. — Познакомься — это мой муж Владимир Михайлович, я посылала тебе приглашение на свадьбу. — Михалыч крякнул, что вполне могло сойти за приветствие, хотя возглас передавал, скорее, удивление редкому сочетанию собственных имени и отчества. — А это наш техник Степан, Стефан Коршак, но ты и сам должен знать, раз уж пожаловал на знаменитый «Эскорт». Кстати, а как ты… — Внезапно округлившиеся глаза Раисы, казалось, доставили мужчине нескрываемое удовольствие: — Как я что? — лучился и дразнил Раису его взгляд. — Тебя интересует, как я сохранил способность к телепортации?

Он засмеялся, склонив голову в вежливом поклоне, и переступил порог кошеварного отсека. «По всей видимости, приглашения я сегодня не дождусь» — пробормотал он на ходу и предложил старой знакомой самые настоящие широкие объятья: — Дорогая, ты видела, что эти разбойники сделали с нашей Землёй?!

Раиса охнула от удивления и сделала, наконец, тот самый первый шаг ему навстречу: — Мы здесь как раз по этой причине! — воскликнула она и приняла от бывшего оппонента всё, что он ей предложил: пожатие руки, лёгкий чмок в раскрасневшуюся щёку, и даже разрешила себя обнять и постучать по спине, как старого друга.

— Поверить не могу, Жиль! Значит, и ты понял, насколько опасна землянам наша дружба? Сколь губительны для их неокрепших умов соблазны развитой цивилизации?

— Слышу, ты перешла на лозунги, — человек засмеялся и отступил на шаг, оглядывая Раису с восторгом: — Хороша! Ничуть не изменилась. Кроме напыщенного слога. Но на это я отвечу так: не проповедуй обращённым! То есть не трать попусту свой бесценный дар убеждения. Я на твоей стороне. И я такой не один. Пойдём-ка я тебе кое-что покажу.

Коршак подпрыгнул. Куда это они собрались? Он с ними! И Михалыч пойдёт! По решительному выражению лица последнего Степан понял, что человек в комбезе механику не понравился. Очень. Собственно, неудивительно. Уж больно по-хозяйски отнёсся гость к его Раечке, едва ли удостоив самого Михалыча мимолётным взглядом. Ему же ясно сказали «мой муж», мог бы и руку пожать, тем более что земные обычаи знает. О себе Степан в таком ключе, конечно, не думал. Нормальные люди рук в его сторону не протягивали уже давно — боялись. Но Михалыч-то другое дело! И окажись Коршак на его месте, он бы за такую жену… Что? Что бы он сделал?

Пропустив механика вперёд, техник вздохнул: а окажется ли он когда-нибудь на месте Михалыча? То есть на месте мужа. Не Раиного, а вообще. Теоретически, почему бы и нет, конечно, ведь, руки-ноги можно отрастить! Но если «Эскорт» уговорит аркилов убраться с Земли, то они уйдут со всеми своими технологиями, и плакали тогда Степановы матримониальные планы. Ох! Эта мысленная лента Мебиуса — о плюсах и минусах их крестового похода по вселенной — крутилась в его голове давно и натёрла где-то внутри болезненную мозоль…

Тут сердце Коршака попыталось остановиться. И совсем не от дилеммы о добре и зле, а оттого, что в коридоре, в невесомом слое, на высоте вытянутой руки плавали две прекрасные русалки. К слову сказать, к полуголым особям мужского пола Степан привык быстро, хвосты-то у всех одинаковые. А вот к женщинам привыкнуть не смог. Может, оттого и существовал в его подсознании для всех аркиловских дам всего один подраздел? Поди их классифицируй, когда глаза так и слепит!

Раечка понимающе усмехнулась и милостиво свистнула русалкам подсказку, чтобы те скрестили руки на груди. Обычно это срабатывало, но на этот раз не помогло — щёки Коршака продолжали пылать. Он расстроился. Как пить дать, сейчас Раиса предложит замерить ему пульс, а ему ужасно надоело служить поводом для всеобщих шуток! И почему только у него не возникает привыкания, как у Михалыча?! Причём, механик охотно (и неоднократно) делился с подчинённым своим секретом. «Достаточно присмотреться, — говорил он, — и делается понятно, что бюсты у всех одинаковые. Как хвосты. Или как волосы». Коршак очень старался, но у него не получалось. Все его попытки «присмотреться» позорно проваливались в омут багряного стыда. Хорошо Михалычу говорить! У него под рукой Раечка! Будь такая у Степана, может, и его бы не тянуло на аналоги!

— Ты просто не задумывалась, — обратился гость к Раисе, врываясь в зациклившиеся рассуждения Степана, как свежий ветер, — пользуются же аркилы эфиром для переноса тяжестей. С живыми существами есть определённые сложности, но ничего невозможного.

— Ах! — выдохнула Раечка, — действительно! Тебя принесли сюда на руках?

— Так и есть. Меня перенесла Елеса, а её сестра Мелиса здесь для того, чтобы предложить свои услуги тебе.

Дамы по очереди поприветствовали людей вежливыми кивками кукольных головок и чирикнули, а в глазах Раисы загорелась новое, незнакомое Степану чувство надежды и вопроса одновременно: «Неужели это возможно?». Она оглянулась на Михалыча: «Ты не против?» — вот где была мольба!

Механику такое внимание откровенно польстило. «Накося выкуси, Жиль Симон. Моя жена своё место знает, без разрешения мужа — никуда!»

— Лети уж, — сказал он баском. — Я до ужина собирался вентиляционную систему продуть. Всё равно буду занят. Плавки не забудь.

— Этого не потребуется, — ничуть не растерявший самоуверенности соперник улыбнулся довольному землянину от уха до уха, и механик снова набычился. «Ты остаёшься, а она уходит со мной!» — говорил ему смеющийся взгляд аркила. «Из под земли достану!» — отвечал глазами тот.

— Плавки не нужны, комбинезон вполне подойдёт. Мы тут совсем недалеко согнали на общую орбиту группу астероидов и поместили их в газовое облако. Ты не представляешь, какая получилась красота. Висячие сады Семирамиды. По созвучию, дорогая, исключительно по созвучию! Мы зовём Семирамидой нашу звезду. Она холодная, но какая красавица! Жаль, что я не могу пригласить к нам твоих друзей. У нас прекрасное давление и влажность, но состав газовой смеси, уверен, не придётся им по вкусу.

— А мне придётся! — Коршак даже не понял, зачем он это сказал. Ему не хотелось ни в какие сады! Ему хотелось, чтобы присутствующие дамы, продолжавшие разрушать его чувство комфорта одним своим присутствием, покинули поскорее «Эскорт»! Но сказанного не воротишь, и на вопросительные взгляды придётся отвечать. Как бы выкрутиться?

— У меня искусственные лёгкие, — выдохнул он, к собственному удивлению. — С фильтрацией справятся.

Выкрутился, называется!

— Хм, — не сказать, чтобы Жиль удивился, расстроился или обрадовался. Он остался невозмутим. А вот милашки у него над головой заулыбались и даже попытались захлопать в ладоши. Получилось это у них не особо хорошо, невесомость резких движений не любит. Разлетевшись в стороны, они запутались в волосах и почти беззвучно рассмеялись друг дружке, компенсируя странное положение тел изгибами хвостов. Грудь они больше не прикрывали и Коршак снова задохнулся. Ну, куда ему лететь?

— Что ж, тогда нам понадобится ещё одна помощница, — сказал на это друг-враг Раисы. — Или помощник? — переспросил он Степана, прищурившись, и техник яростно закрутил головой из стороны в сторону. «Нет-нет! Всё нормально!»

Лицо гостя свела самая настоящая судорога — спасибо, хоть не засмеялся: — Ладно, что-нибудь придумаем. Мелиса сделает две ходки.