— Скорее, — шепнул сыщик, — они могут явиться сюда!
Лючия улыбнулась и сказала:
— Пусть явятся! Здесь они нас не найдут!
Затем Лючия подошла к стене и стала ощупывать рукой деревянную обшивку.
Вдруг сыщик расслышал легкое щелканье, и в тот же момент Лючия вошла в отверстие, образовавшееся в стене.
— Идите за мной, — сказала она.
Ник Картер последовал за ней и отверстие снова бесшумно закрылось.
* * *
— У вас есть спички? — спокойно спросила Лючия.
— Есть.
— Зажгите свет. За вашей спиной находится газовый рожок.
— Разве это не будет рискованно? — возразил он, — ведь наши враги находятся в непосредственной близости от нас!
— Теперь они нас не могут тронуть, — ответила Лючия, — мы находимся между толстыми стенами, которые доходят до самой крыши.
Ник Картер молча зажег свет и увидел, что они стоят в высоком, узком проходе, конца которого не было видно.
— Если мы здесь находимся в безопасности, — шепнул сыщик, — то расскажите поскорее, каким образом вы попали в плен.
— Этого я и сама не знаю, — вздохнула Лючия, — у меня голова кругом идет! Я помню только то, что сидела в какой-то карете вместе с несколькими замаскированными, а потом и мне завязали глаза платком; затем я почувствовала, что карета въезжает на паром, который направился в Бруклин. Там меня посадили в лодку, и…
— Остальное я могу себе представить, — прервал ее сыщик, — но почему вы не кричали о помощи?
— Потому что мне угрожали моментальной смертью, если только я крикну!
— И вы не знаете, кто именно похитил вас?
— Я могу только догадываться, — ответила Лючия, — но наверно ничего не могу утверждать! Если однако моя догадка верна и меня похитили члены союза «Черной сотни», то я уверена, что ни один из них не посмел бы причинить мне какой-нибудь вред. Что касается причины похищения, то по всей вероятности меня хотели заставить выйти замуж за одного из этих молодцов!
— Вот как!
— Да, все они ухаживают за мной, — мрачным тоном продолжала Лючия, — надо вам знать, что в качестве единственной дочери и наследницы последнего из рода Беллини я являюсь также его наследницей в качестве верховного главы союза «Черной руки». Стало быть, тот, за кого я выйду замуж, сделается после смерти моего отца верховным руководителем союза «Черной руки».
— А как вы полагаете, кто именно домогался вашей руки столь преступным образом?
— Мало ли их! Если бы я знала наверно, что Михаил Пеллурия состоит членом «Черной сотни», то…
— Он состоит им! — прервал ее Ник Картер, — и, по-видимому, даже, пользуется там большим влиянием, так как обещал ввести меня в этот союз в качестве действительного члена!
Лючия изумленно взглянула на сыщика.
— Как же это возможно? — воскликнула она — да и, вообще, каким образом попали вы сюда? Ведь вас вместе с Пеллурия и еще восемнадцатью членами союза арестовали и посадили в тюрьму?
— Так-то оно так, — ответил сыщик, улыбаясь, — но мы воспользовались удачным моментом и бежали.
— Кто именно бежал?
— Пеллурия и я!
— А где теперь находится Пеллурия? — спросила Лючия.
— Вероятно, он вместе с другими, разыскивает вас в товарном складе!
— Но, ведь он не мог принимать участия в моем похищении?
— Конечно нет! Я убежден, что в тот момент, когда я освободил и перенес вас в нижний этаж, он находился в подземном помещении! Я выследил его и преследовал тем же путем, каким направлялся он в своей лодке!
— Стало быть, вы без посторонней помощи попали в те помещения, где происходят сходки «Черной сотни»?
— Совершенно верно! Но не забывайте, что мне при этом сильно везло!
— А Калиостро?
— Он уходил как раз тогда, когда я появился там!
— А! Теперь я все понимаю! — воскликнула Лючия, — я назову вам имя того человека, по распоряжению которого я была увезена! Это мог сделать только такой негодяй, как Калиостро!
— Но, ведь он лишь немногим моложе вашего отца! Неужели же он собирался жениться на вас? — спросил изумленный сыщик.
— Так то оно так, но ведь ему была интересна не я сама, а лишь власть, которая перешла бы к нему, как к моему супругу! Несколько времени тому назад я уже отказала ему и с того времени между нами установились весьма натянутые отношения, пока он, наконец, оставил надежду убедить меня. Теперь он применил насилие и, вероятно, намеревался держать меня в плену до тех пор, пока я не соглашусь выйти за него замуж! Теперь я понимаю его замысел.
Она умолкла и взялась за голову.
— Теперь я припоминаю, — продолжала она, — когда меня доставили там внизу в ту комнату, которая должна была служить мне тюрьмой, я попросила стакан воды. Вместо воды мне принесли холодного чаю. Как только я выпила чашку, я впала в беспамятство и уснула. После этого я уже ничего не помню и пришла в себя лишь тогда, когда лежала уже на тюке.
— Хорошо, что я успел явиться еще вовремя, чтобы освободить вас и расстроить планы Калиостро, — заметил сыщик.
— Значит, вы на самом деле собираетесь записаться в «Черную сотню»?
— Конечно, я с нетерпением жду этого!
— А знаете ли вы, что вы рискуете вашей жизнью? Малейшее подозрение — вы немедленно будете убиты!
— Не думаю, чтобы меня теперь еще подозревали в чем-нибудь, — возразил Ник Картер, — разве только, если Пеллурия, возвратясь домой, не застанет меня. И вот почему нам не следует больше здесь оставаться. Ведь теперь уже половина первого, — продолжал он, взглянув на часы — и мне надо очень торопиться.
— Хорошо, в таком случае пойдем, — отозвалась Лючия, — через несколько минут мы выйдем на узенькую улицу, откуда и скроемся дальше без всякой опасности.
Она пошла вперед, вскоре остановилась, нажала на какую-то кнопку, стена бесшумно раздвинулась и образовалось отверстие, через которое свободно мог пройти человек.
На них пахнуло свежим воздухом после удушливой атмосферы в тесном проходе, в котором они до этого стояли.
Однако, дверь выходила не прямо на улицу, как предполагал Ник Картер.
По просьбе Лючии он засветил электрический фонарь и увидел, что им надо пройти еще один коридор, настолько узкий, что можно было продвигаться вперед лишь боком.
По-видимому, коридор проходил внутри толстой стены, в которую воздух поступал из маленьких отверстий.
После крутого поворота показалась тяжелая железная дверь.
Лючия снова остановилась. Она дотронулась до руки сыщика и проговорила:
— Теперь мы у цели. Вот эта дверь покрыта снаружи кирпичами и так искусно вделана в стену, что никто не может догадаться, что здесь имеется выход. Даже днем его никто не найдет, а тот кто его знает, не сумеет открыть его, не зная секретного механизма.
— Отлично! отлично! — заметил сыщик.
— Вы видите, что на дверях нет замка, — продолжала Лючия, — да и не пружиной она открывается, а особым специальным затвором, изготовленным по специальному заказу Калиостро. Вот посмотрите, — продолжала она, опускаясь на колени, — видите вот этот маленький засов? На нем держится вся дверь. А теперь обратите внимание!
Она отодвинула засов и встала.
Тотчас же большая дверь открылась во внутрь, образовав, однако, щель только сантиметров в пятнадцать. Потом она остановилась и начала подниматься вверх.
— Идем, — торопила Лючия, — дверь сейчас же опустится вниз.
Как только сыщик вышел вслед за Лючией на улицу, стена опять опустилась вниз и бесшумно закрыла отверстие, от которого не осталось и следа.
— Калиостро большой умница! — заметил Ник Картер, — ведь это замечательный механизм! Быть может, в будущую ночь нам придется им воспользоваться!
— Вот для этого я и объяснила вам все так подробно, — ответила Лючия, причем лицо ее омрачилось, — вы знаете, что моему отцу и мне пришлось много выстрадать из-за общения с союзом «Черной руки» и никакая небесная и земная сила не может освободить нас от этого общения! В качестве прямого потомка первого Беллини, отец мой с самого рождения уже состоял верховным главой этой шайки грабителей, вымогателей и убийц и если бы он хотя единым словом или даже взглядом показал, что он тяготится этой ролью, то был бы убит; та же участь ожидает и меня, если я дерзну воспротивиться законам «Черной руки». Я ненавижу преступные деяния этого союза и потому стала предательницей и выдала вам его тайны, так как вы преследуете те же цели, что и я. Вы тоже добиваетесь уничтожения «Черной руки» по неизвестным мне причинам! А если нам с вами удастся обезвредить эту шайку, которая причинила человечеству неисчислимое горе и печаль, то мой отец будет свободным человеком, — только тогда мы будем счастливы и довольны!
