Если это действительно имело место, передача должна была произойти где-то поблизости. Вор, очевидно, знал, когда собиралась приехать миссис Стивенс, или ждал ее где-то на подъезде к дому полковника. Примерно в трех сотнях ярдов от ворот дорога проходила через густую рощу, так что заколка была передана там, если это действительно случилось. Ник решил попытаться выяснить это немедленно.

Спрашивать кучера, который привез миссис Стивенс, разумеется, смысла не имело — он бы все равно солгал по указке своей хозяйки. Поэтому Ник ушел, сославшись на то, что хочет еще раз осмотреть комнаты миссис Понд.

Он помнил, что, как только прибыла миссис Стивенс, во двор въехал принадлежащий полковнику фургон. Ник нашел двух слуг, которые были в фургоне. Они рассказали, что видели, как подъезжала миссис Стивенс.

Ее экипаж обогнал их, и они еще примерно милю видели его, пока он не свернул к дому полковника Ричмонда.

Ее экипаж ехал быстро и нигде не останавливался, а значит, никто к нему не подходил.

Сомнений в правдивости рассказа этих людей у Ника не возникло. Тогда каким образом миссис Стивенс получила застежку? Как к ней попали остальные украшения, можно было как-то объяснить, но застежка… Это оставалось загадкой.

После разговора со слугами в конюшне Ник направился в дом. По дороге ему встретился Хорэс Ричмонд.

— Миссис Стивенс уехала, — сообщил Хорэс. — Она отказалась остаться на обед, хотя ей предстоит проделать долгий путь. Все эти загадки ее очень расстроили.

— Что говорил ей ваш дядя?

— Они мало о чем беседовали, — был ответ. — Но я очень удивился. Он просил ее не волноваться и вообще разговаривал с ней очень деликатно и ни словом не обмолвился о драгоценностях. Не понимаю! Я думал, он начнет настаивать на, как он выражается, возвращении собственности.

— Быть может, он все-таки не настолько заблуждается в том, что касается потустороннего, как вам кажется, — сказал Ник.

— Не обманывайтесь. Он так же уверен, что дух его тетушки похитил эти драгоценности, как вы уверены в том, что это здание стоит на фундаменте. И сейчас я бы не стал пытаться его переубеждать, — серьезно продолжил Хорэс. — Сегодня вечером ничего не говорите об этом деле. Просто оставайтесь с нами, пока можете, присмотритесь, а потом расскажете мне, что обо всем этом думаете.

Нику этот совет показался дельным. Он провел тихий вечер в доме, и никто, кроме миссис Понд, не упоминал похищения. Впрочем, и ее Хорэс сумел довольно быстро успокоить. Но на следующее утро, после завтрака, она явилась к Нику с постным лицом.

— Со мной разговаривал отец, — сказала миссис Понд, — и я поняла, что наверняка лишусь драгоценностей, если вы не предпримете чего-нибудь, и очень быстро. Для меня не важно, сколько они стоят, но они принадлежат мне по праву, и я хотела бы сохранить их, если будет такая возможность. Но, конечно же, я не хочу сделать своего отца несчастным. Не исключено, что я буду просить мужа позволить мне отказаться от них.

У Ника на этот счет имелись определенные сомнения, и, надо сказать, очень скоро они подтвердились.

Мистер Понд прибыл неожиданно. Когда ему рассказали, что произошло, он «пустился в боевой пляс», как мог бы выразиться наш юный друг Патси.

— Вы не понимаете, насколько это серьезно! — вскричал он. — Да это же похищение на миллион долларов! Если мы откажемся от драгоценностей, полковник возместит нам их стоимость. Черт возьми, ему придется это сделать! И что это, если не обыкновенная кража миллиона?

Нику пришлось согласиться, что это именно кража и ничто другое.

— А кому это выгодно? — продолжал Понд. — Да Стивенсам, конечно же, и больше никому. Они играют на предрассудках полковника, а на кону миллион. Мистер Картер, раскройте эту тайну, поймайте вора! Не слушайте полковника, если он захочет убрать вас с дороги. Если вопрос в деньгах, я готов заплатить, сколько скажете.

В тот день Ник первым делом отправился с визитом к миссис Стивенс. Собственный, пусть и небольшой доход позволял ей жить, не задумываясь о деньгах, в красивой старой усадьбе с большим участком и конюшней, в которой содержалась пара хороших лошадей.

Ник решил поехать туда на одной из верховых лошадей полковника Ричмонда.

Когда сыщик скакал по ведущей к дому тенистой дорожке, впереди он увидел слугу, который держал в руках газету и несколько писем. Похоже, он возвращался из деревенского почтового отделения. На террасе, облокотившись на перила и как будто дожидаясь слугу, стояла одна из самых красивых девушек, каких Нику когда-либо приходилось видеть, — темноглазая яркая красавица, леди с мужественным лицом и волевым взглядом. Слуга передал ей письма, как только показался Ник. Причем он отдал ей не только те письма, которые держал в руке, но и еще одно, достав его из кармана и стараясь сделать это незаметно.

Ник подъехал к террасе, представился и попросил провести его к миссис Стивенс.

— Джеймс примет лошадь, — сказала девушка. — Прошу, заходите в дом, я поговорю с матерью.

Ник вошел в красивую и прохладную гостиную. Мисс Стивенс вышла и через минуту вернулась с матерью.

Сыщик поговорил с миссис Стивенс о вчерашних событиях и спросил разрешения осмотреть комнату, в которой столь таинственным образом появились драгоценности. Пока они разговаривали, мисс Стивенс достала из кармана платок, и при этом на пол упали два небольших обрывка бумаги.

«Значит, прочитав письмо, она порвала его», — отметил про себя Ник.

Почти в ту же секунду мисс Стивенс произнесла:

— Я забыла тебе сказать, мама, почта на столе. Там несколько писем.

Миссис Стивенс просмотрела адреса.

— Все мне. А тебе ничего не было?

— Ничего! — воскликнула девушка. — Мне никто не пишет писем.

«Обманывает мать, — подумал Ник. — Это говорит не в ее пользу».

Мисс Стивенс не заметила клочков бумаги на полу, и Ник, ловко переместившись, незаметно завладел ими. Затем, с позволения миссис Стивенс, он отправился осматривать упомянутую комнату. Оказавшись на месте, он избавился от леди под благовидным предлогом и получил возможность изучить обрывки бумаги.

Это была обычная писчая бумага, происхождение которой установить не представлялось возможным. Один обрывок оказался чистым с обеих сторон, на втором, очень узком клочке, имелись какие-то маленькие точки и черточки. Сыщик сразу понял, что это такое: азбука Морзе. Ник тут же расшифровал значки, это были буквы н, п, о, д, в, д, и.

— «Не подведи», — пробормотал Ник. — Так-так. К мисс Стивенс явно стоит присмотреться.

Что касается комнаты, ее осмотр не принес ровным счетом ничего. Да Ник многого и не ожидал. Сюда он явился, главным образом, чтобы увидеть мисс Стивенс, и в этом отношении ему сопутствовала удача. Мисс Стивенс явно была в чем-то замешана. Она прятала письма от матери, она подкупила одного из слуг. Последнее доказывал тот способ, которым письмо было доставлено ей.

Пока он так размышлял, в комнату вошли миссис Стивенс и ее дочь.

— Вы что-нибудь нашли, мистер Картер? — спросила девушка. — Мама все рассказала мне об этом странном деле, и мне очень интересно узнать, что происходит.

— К сожалению, ничего существенного, — ответил Ник. — Правда, выяснилось, что в эту комнату можно без труда проникнуть даже при запертых дверях. К примеру, возьмите вот эту дверь, ведущую в заднюю комнату. Да, ключ был вставлен в замок с этой стороны, но, если у человека есть щипцы, ему ничего не стоит повернуть ключ, а потом опять замкнуть дверь. По внешнему виду ключа я не могу сказать, проделывали ли с ним нечто подобное, но думаю, что это вполне вероятно.

— Вы хотите сказать, что, пока мама завтракала, кто-то забрался в ее комнату и подбросил украшения?

— Именно.

— Но кто это мог сделать?

— Не знаю, — откровенно признался Ник.

— А как, по-вашему, та застежка попала в коробку? — спросила миссис Стивенс.