— Только попробуй! — прошипела Даниелла, пытаясь оттолкнуть его.

Ник ловко расстегнул застежку бюстгальтера и стал теребить пальцами упругие соски, набухшие от первого же прикосновения к ним мужчины. Сердце Даниеллы учащенно забилось, она порывисто задышала, теряя контроль над собой под напором его плоти, и, сжав зубы, выгнулась дугой, закрыв глаза и закинув голову, рассыпая по плечам золотистые волосы.

— Расслабься, — прошептал ей на ухо Ник. — И ничего не бойся. Он поцеловал ее в губы и ощутил нежное прикосновение ее языка. Даниелла обмякла, полностью капитулируя, и тоже обняла его, повинуясь порыву страсти.

— О Ник! Ник! — низким грудным голосом воскликнула она, прижимая его голову к своей вздымающейся груди. — Люби меня! Умоляю, сделай это сейчас же!

Он медленно провел ладонью по ее спине и стянул с нее трусики. Выгнув спину, Даниелла торопила его, но он нарочито медленно целовал ей грудь, наслаждаясь ее божественной красотой, как выдержанным коньяком, который смакуют по каплям, отдавая должное неповторимому вкусу и аромату. Наконец он сделал то, о чем она умоляла его, и она закричала, приходя в неистовое возбуждение и сжимая его в объятиях. Постепенно убыстряя телодвижения, Ник вознес ее на пик блаженства и воспарил вместе с ней, почувствовав себя на мгновение Богом. Даниелла уронила руки, сотрясаясь в рыданиях от упоительного счастья.

— Ты проиграла спор, — отдышавшись, произнес Ник, вытягиваясь в изнеможении рядом с ней на специальном кресле. — Я победил.

Даниелла улыбнулась ему в ответ и положила голову ему на грудь. Он сжал ее розовую ягодицу, вновь разжигая в ней огонь желания, и сказал:

— Ну, ты признаешь свое поражение?

— Я целиком в твоей власти, мой победитель, — промурлыкала она и встала на колени, прекрасная, как нимфа.

Ник затаил дыхание, боясь спугнуть это божественное создание, вновь давшее волю естественным чувствам, которые она так долго и упорно скрывала. Она плавно села между его чреслами, переполняемыми мужской силой, и принялась исполнять танец живота, постепенно убыстряя темп и сопровождая свои движения легкими стонами. Ник лишь громко дышал, охваченный волшебством чарующего действа, за которым с любопытством наблюдали в иллюминатор пестрые рыбки. Потом они долго лежали рядом, не произнося ни слова, пока Даниелла наконец не пришла в себя и не сказала с грустью в голосе:

— Пора подниматься на поверхность. Наше время истекло. «Тритон» легко найдет нас.

Она включила мотор, батискаф вздрогнул и стал всплывать.

А Ник с сожалением подумал, что Даниелла гораздо лучше смотрится обнаженной, чем в купальнике.

— У меня будет возможность взять отпуск на несколько дней, — обнимая ее сзади за плечи, сказал он. — Приглашаю тебя в Нью-Йорк. Придумай какой-нибудь предлог.

— Я подумаю над твоим предложением, — строгим тоном ответила она, сверкнув голубыми глазами.

Наконец они всплыли на поверхность моря, открыли люк и выглянули наружу.

— Так и быть, — выдохнула Даниелла, прижавшись к Нику. — Я полечу вместе с тобой.

Довольно ухмыльнувшись, Ник огляделся по сторонам.

Притихшее море вновь обрело изумрудный оттенок.

Остров и атолл исчезли под водой.

В полумиле от батискафа Ник заметил «Тритон».

Ярко-желтый «Спрут» тоже наверняка уже привлек внимание экипажа научного судна.

Они улыбнулись — сперва солнцу, потом друг другу — и поцеловались.

Ник подумал, что в этот момент сотни влюбленных парочек делают примерно то же самое, и на душе у него стало легко и приятно.

В кабинет Хоука Ник и Даниелла вошли вместе.

Ее темный загар прекрасно дополнял элегантное белое открытое платье с нескромным вырезом.

Ник мысленно ухмыльнулся, заметив, как блеснули стальные глаза шефа: он явно одобрял его выбор.

— Позвольте вам представить доктора Фразер, — проговорил Ник подчеркнуто официальным тоном, исподтишка поглядывая на оторопевшего босса.

— Я уже и сам догадался, — быстро взял себя в руки он. — Признаться, сомнения возникли у меня после того, как я прочитал твою телеграмму. Вряд ли ты стал бы заказывать билет для бородатого профессора.

— Рада познакомиться с вами, — с улыбкой сказала Даниелла. — Именно таким я себе и представляла начальника Ника.

В глазах Хоука заплясали веселые чертики.

— Я заказал для вас ужин на двоих в ресторане, — сказал он. — Выбор вин я оставил Нику, он разбирается в них лучше меня. Желаю вам приятного отдыха, вы славно поработали, должен я вам обоим сказать. Правительство США выносит вам свою благодарность. — На прощание шеф одарил Ника очаровательной улыбкой.

Однако сомнения и подозрения не покидали Ника даже тогда, когда они уселись за столик в ресторане.

— Ты слишком мнительный, — заметила Даниелла. — Мне кажется, что твой шеф — очень милый джентльмен. Так любезно с его стороны было заказать для нас столик.

— Именно его любезность и настораживает меня, — хмыкнул Ник. — На него это совсем не похоже. Он не может мне простить, что я так долго не давал о себе знать, и непременно отомстит мне. Ты в этом и сама скоро убедишься. Мне ли не знать своего босса!

— Чепуха! — отмахнулась Даниелла. — Лучше закажи вина!

Ник уткнулся носом в карту вин и не поднял головы, даже когда официант поставил на стол большое блюдо. Даниелла сначала тихонько захихикала, потом откровенно расхохоталась. Ник взглянул на блюдо и раскрыл рот: его изумленному взору предстала гора дымящихся моллюсков.

Ник глубоко вздохнул, широко улыбнулся и воскликнул:

— Ну, что я тебе говорил? Вот видишь, я всегда оказываюсь в конце концов прав. Разве не так? Да ты и сама это знаешь.

— А как ты угадал, что я это знаю? — прищурилась Даниелла. — Уж не считаешь ли ты, что я нарочно подыгрывала тебе тогда, в батискафе, изображая неприступную ученую даму?

— Этот номер у тебя не пройдет, моя дорогая! — шутливо погрозил ей пальцем Ник. — Я вижу тебя насквозь, ты не можешь никак смириться со своим поражением. И вот что я еще хочу тебе сказать, Даниелла: ты, возможно, дока в биологии моря, но артистка ты никудышная, заруби это у себя на носу.

Он потрепал ее по щеке, и они оба рассмеялись.

А ночью, лежа в объятиях этого сильного и удивительного во всех отношениях мужчины, Даниелла вдруг снова залилась счастливым смехом и прошептала Нику на ухо:

— А знаешь, любимый, ведь тогда, в моей каюте на «Тритоне», ты был абсолютно прав! Я и в самом деле не хотела победить тебя в нашем споре…

Чудный сентябрьский день подходил к концу. Лучи заходящего солнца золотили верхушки деревьев и рассыпались бесчисленными искрами по листве, окрашивая ее всеми цветами радуги.

Ник Картер, только что поужинавший, смотрел из окна своей виллы, расположенной недалеко от Центрального парка, на расстилавшийся перед ним осенний ландшафт, уже говоривший о приближении зимы.

Легкий шум заставил Картера обернуться…

— Вас желает видеть какой-то господин, — сказала экономка, подавая сыщику визитную карточку.

Бегло взглянув на нее, Картер проговорил:

— Проводите этого господина в приемную, я сейчас к нему выйду.

Когда спустя несколько минут сыщик вышел в приемную, ему навстречу поднялся молодой человек лет тридцати, одетый по последней моде.

— Филипп Шервуд, — мягким баритоном представился посетитель. — Я имею честь видеть перед собой знаменитого сыщика Ника Картера?

— Да, — ответил сыщик. — Чем могу служить? Садитесь, пожалуйста.

Сев у письменного стола, молодой человек после некоторого колебания обратился к Нику:

— Я пришел, мистер Картер, чтобы попросить вашей помощи в раскрытии одного дела, которое возбудит в вас, несомненно, живейший интерес. Надо доказать невиновность молодой девушки, обвиненной в воровстве.

— Кто же эта особа, которую обвиняют в таком преступлении? — задал вопрос Ник.