Там полнейшая тишина и полутьма быстро убедили их, что они не на правильном пути.

— Конюшня! — вдруг вспомнил Чик. — Нужно проверить конюшню.

— Они явно убрались отсюда, — заметил Патси.

— Похоже на то. Идем, осмотрим конюшню.

Они стали спускаться по лестнице.

В следующую секунду Килгор, Пилот и Мэтт Столл влетели в дом через черный ход. В ярком свете, падающем из зала, бандиты и сыщики увидели друг друга одновременно. Килгор мгновенно сообразил, что произошло. Издав яростный вопль, он выхватил револьвер и два раза пальнул не целясь в двух человек на лестнице.

— Стреляйте в них, ребята! — заорал он. — Стреляйте в них или всем нам конец!

Одна из его пуль срикошетила от перил рядом с Чиком и впилась в стену у него за спиной.

— Огонь, Патси! — тут же выкрикнул Чик. — На поражение!

— Вперед! — взревел Патси, вынимая револьверы.

Начавшаяся пальба заглушала рокот грозы, ярившейся за стенами. Правда, длилось это сравнительно недолго.

Пилот упал с пулей в голове после первого выстрела Чика. Когда выстрелы посыпались с обеих сторон, сыщики спрыгнули на несколько ступенек вниз, спасаясь от свинцового ливня, потому что Килгор и Столл молниеносно разряжали револьверы.

Одна пуля обожгла ухо Патси, другая сбила с Чика шляпу. Потом Килгор пригнулся, схватившись за раненое плечо. Но множество пуль было израсходовано впустую.

Противники рассредоточились по залу и лестнице. Ожесточенная перестрелка продолжалась добрых три минуты. Потом Чик, прятавшийся за перилами, свалил Мэтта Столла, ранив его в бедро. Когда Столл с воплем боли и ярости повалился на пол, Килгор остался в одиночестве. Он развернулся и опрометью бросился к черному ходу. Предводитель бандитов понимал, что игра окончена, что он лишился сообщников и что ему самому, скорее всего, не спастись. Никогда еще этот человек, всю жизнь попиравший закон, не попадал в такой переплет. Одна мысль овладела им — мысль о мести, желание уничтожить главного виновника его провала Ника Картера.

Килгор, словно обезумев, выбежал в ночь под проливной дождь и помчался со всех ног к бриллиантовому заводу.

Несмотря на безвыходное положение, в которое Ник попал по собственному желанию, положение намного более отчаянное, чем он поначалу представлял, бесстрашный сыщик поздравил себя с успехом операции, в результате которой так быстро был обнаружен подпольный завод по изготовлению фальшивых бриллиантов.

Да, ему ради этого пришлось пожертвовать личной свободой, но тот факт, что он был крепко привязан к стулу в логове банды и за ним наблюдала Сервера, не особенно его беспокоил.

Нику не раз доводилось бывать в куда более опасных переделках, и он не сомневался, что и теперь ему удастся выбраться целым и невредимым, а потом воздать по заслугам бандитам.

Поэтому, пока Килгор и его сообщники привязывали его руки к спинке стула, а лодыжки к деревянным ножкам, он осмотрел помещение с понятной заинтересованностью.

Грубые стены, являющие собой часть фундамента здания, массивная каменная перегородка, возведенная, чтобы скрыть тайную комнату, электрическая печь сложной конструкции, огромный гидравлический пресс, лабораторный стол с инструментами, свисающая с потолка мощная электрическая лампа — все говорило о том, что Ник находился в тайной мастерской ученого, чьи познания в химии и изобретательный ум помогли наладить такое производство, о каком другие могли только мечтать.

Производство искусственных бриллиантов!

Лишь после того, как с грохотом закрылась каменная дверь и лязгнули железные засовы, Ник сосредоточил свое внимание на Сервере, злобной испанской интриганке, которой поручено было сторожить его.

Когда она резко развернулась к нему, он внимательнее всмотрелся в ее прекрасное смуглое лицо и был поражен происшедшей с ним переменой.

Лик ее утратил красоту. Румянец на щеках исчез, оливковая кожа приобрела сероватый оттенок, когда-то сияющие глаза теперь блестели по-змеиному. Всепоглощающая жажда мести исказила ее черты, и теперь это было скорее лицо демона.

Ник понял, что дело приняло неожиданный и весьма опасный оборот, но внешне остался спокоен. Он не дрогнув встретил взгляд женщины, когда она ненадолго остановилась перед ним, искривив в хищной ухмылке посеревшие губы.

— Ну вот вы и попались, Ник Картер! — насмешливо сказала она.

— Да, некоторым образом, — признал он.

— Теперь вы в моей власти, — злобно прошипела Сервера.

— А это как посмотреть, — обронил Ник.

— На что посмотреть?

— На то, что я в вашей власти.

— Разве мы не одни здесь, глупец?

— Да, совершенно одни.

— А вы беспомощны.

— Это очевидно.

— Если я захочу, Ник Картер, я могу убить вас.

— В таком случае очень прошу вас не хотеть этого, — отозвался Ник. — Я еще слишком молод, чтобы быть бессердечно убитым, пусть даже убийцей будет такая красивая и очаровательной женщина, как вы.

— Карамба! Вы смеетесь надо мной! — вскричала Сервера и бросилась к нему, сверкая глазами и дрожа всем телом от негодования. — Вы смеетесь надо мной! Вы… вы заплатите за это! Проклятье! Вы заплатите!

— Неужели?

— Заплатите, клянусь!

— На этом свете или на том? — осведомился Ник.

Он вел этот разговор, выигрывая время в расчете на то, что скоро ему на подмогу придет Чик.

Сервера не сразу ответила. Она метнулась к двери, чтобы еще раз проверить, надежно ли она заперта. На испанке было черное платье, то самое, в котором прошлой ночью она сбежала от Ника. Этот мрачный наряд изредка оживлялся лишь мельканием изысканных нижних кружевных юбок, когда Сервера металась по помещению.

Наблюдая за ней, Ник вспомнил ее неподражаемое выступление на сцене. Дикая грация и огненная страсть завораживали как мужчин, так и женщин.

Через секунду она снова встала перед ним и впилась в него пылающим взором.

— Не на этом, так на том! — ответила она, и звук ее голоса разрубил воздух, как удар хлыста. — На раскаяние у вас будет очень мало времени.

— Значит, вы все же решили сделать это, да? — спокойно поинтересовался Ник.

— Да.

— Что ж, очень жаль.

— Сейчас мы уравняем счет.

— Уравняем?

— Вы слышали, что я сказала.

— Но я не знал, что выигрываю.

— Выигрываете.

— Каким образом?

— Карамба! Вы слишком много знаете.

— А, вы про девушку.

— Да.

— Понимаю, — кивнул Ник, незаметно пытаясь развязать путы на руках. — Ну так вот что я вам скажу, сеньора. Настанет день, и я сделаю вашу жизнь не такой радужной.

— Это будет либо сегодня, либо никогда, потому что до следующего дня вы не доживете.

— Возможно.

— Карамба! Вы сомневаетесь в том, что я могу убить вас?

— Вовсе нет. Как я могу сомневаться в очевидном?

— Или что захочу?

— Это тоже не вызывает сомнений.

— Еще бы! — прошипела Сервера. — И я сделаю это! Вы слышите, Ник Картер? Сделаю!

— О да, я прекрасно слышу вас.

— Почему вы не дрожите? Почему не молите о пощаде?

— А зачем?

Она в ответ захохотала так, что на столе звякнула стеклянная посуда.

— К тому же, — прибавил Ник, — я не привык поджимать хвост.

— Увидим! Карамба! Увидим!

Она подошла к нему ближе, наклонилась так низко, что ее дыхание коснулось его щеки, а потом быстрым движением прижала острие кинжала к его груди так сильно, что оно укололо кожу прямо над сердцем.

Связанный по рукам и ногам Ник находился полностью в ее власти… которой у нее не было.

Ник невольно подался назад и впервые вздрогнул, осознав, какая опасность ему угрожает и что спасения, похоже, нет.

Сервера снова рассмеялась, и это был хохот обезумевшего человека.

— Больно? — крикнула она, жадно бегая взглядом по его лицу. — Проклятье! Надеюсь, что больно. Вы тысячу раз истязали меня страхом, а теперь я хочу, чтобы вы испытали такую же боль.