– Хочу узнать про Акселя.

– Что именно? – Некрос глянула на меня сквозь облако дыма.

– Все, что ты можешь рассказать.

Хозяйка неопределенно пожала плечами и пошла обратно по коридору.

– Сейчас покажу тебе твою комнату, – сказала она. – А по поводу Акселя могу сказать только пару вещей. Для начала, никогда не говори ему про его зубы.

«Вот черт, – стрельнуло в голове. – Хотя этого следовало ожидать. Не понимаю, чем я думал, когда подкалывал его».

– А второе… лучше вообще с ним никак не общаться. Он старается убивать тех, кто знает о нем слишком много, – Некрос затянулась, ее щеки впали, обнажая остроту скул. – Думаю, и твою подружку он прикончит при первой же возможности.

– Она говорила, что на ней висит какой-то долг…

– Я ничего о нем не знаю. Думаю, у Акселя пока есть причина ее не убивать. Либо долг, либо симпатия. А может, все вместе. В любом случае, – Некрос посмотрела на меня. – Мой тебе совет: прикончи его раньше, чем он прикончит твою Алису. А не то вас ждет увлекательное турне по Аду. Думаю, тебе там многие будут рады.

– Ты так уверена?

– Любому демону, хоть новенькому, хоть старенькому, всегда рады в этой помойной яме.

Я посмотрел на Некрос.

– «Помойной»? Разве демоны не любят Ад?

Собеседница рассмеялась и бросила окурок куда-то за плечо.

– Это все равно, что спросить у свинопаса, нравится ли ему свинарник, – с весельем ответила Некрос. – Загон с дерьмом всегда загон с дерьмом, кем бы ты ни был в нем: хоть свиньей, хоть человеком. У демонов свои причины не любить Ад. Нет, я признаю, есть исключения, но я бы не сказала, что их стоит брать в учет. Полоумных везде хватает.

– А что собой представляет Ад? – я с интересом посмотрел на Некрос. – Его по-разному описывают.

– Кто его знает, что он такое, – сказала Некрос, а потом, заметив мой взгляд, махнула рукой и улыбнулась. – Ад не был бы Адом, если бы его можно было запомнить. Это как подводный камень – напорешься раз, ну два. Но если ты сможешь его запомнить, то он будет не более чем точкой обхода для тебя. А если ты постоянно будешь забывать…

– То подводный камень всегда будет оставаться подводным камнем?

– Почти. Дело не в его сути, а в том, какие чувства он будет вызывать. Снова и снова натыкаясь на то, что оставляет пробоины в твоей лодке, ты вряд ли будешь рад. Особенно, если это снова и снова будет неожиданно. Ад – это Ад. Это не ночь с какой-нибудь девкой, чтоб помнить его и рассказывать о нем.

Я кивнул.

– В этом есть логика.

– Она везде есть, просто не всегда заметна, – Некрос остановилась и посмотрела на кучу ящиков. Чуть обошла их, а потом, подняв руку, указала на небольшой проход между ними. – Вот там если пролезешь, то наткнешься на дверь. За ней твоя комната.

С сомнением посмотрев на зазор, оставленный между стопками ящиков, за которыми, как могло сначала показаться, только стена, я повернулся к демонице.

– А дырки поприличнее не нашлось?..

– Привереда, – недовольно ответила Некрос. – Я не была готова к гостям. У меня их вообще почти не бывает, поэтому в этом коридоре столько хлама. Не бурчи и лезь. Радуйся, что у тебя комната безопасная и ее даже я вряд ли сразу найду.

– Да дело не в безопасности… – ответил я, подходя ближе к щели. – Если что-то случится, как мне тебя отыскать?

– Тут коридор с двумя концами, – пробурчала демоница. – Ты либо попадешь к Алисе, либо выйдешь к купальне. Если я не буду плавать, то посидишь и подождешь. Я часто хожу туда. Не бойся, лезь уже. Мне работать надо.

Я глянул сначала на щель, потом на Некрос. Пожав плечами, я выдохнул и пустился в тесные объятия ящиков, стоящих преградой на моем пути к отдыху.

Глава 12-3: Сон с широкой улыбкой

Темнота была недвижима, молчалива и мрачна. Она скрывала все, и я, попав в нее, почувствовал ее мрак. В комнате пахло чем-то затхлым. Но при этом чувствовался легкий запах парфюма. Тонкий, неестественный, но сладкий, он витал повсюду, пробиваясь через тяжелый слой пыли. Я закашлялся. Воздух был неприятным, грязным… отвратительным. Я выдохнул. Мои пальцы ощупывали пустоту передо мной. Я наткнулся на что-то. Дерево. Резьба. «Я так понимаю, кровать?» – я опустил руки. Под ними оказалась мягкая ткань.

Я осторожно уперся коленом в невидимое ложе и опустился на него. Тело моментально откликнулось, наслаждаясь накатившей расслабленностью.

– Отдых… – одними губами прошептал я: воздуха в легких не было. Просто потому что я мог себе позволить не дышать пылью и смрадом.

Прислушиваясь к ощущениям, я с удивлением понимал, что дискомфорта не испытываю. Сердце грифона подхватило работу, и легкие стали не настолько важны для меня. Я сморщился. Ощущение пустоты в груди непонятное. Необычное. Я не чувствовал своего дыхания, и это создавало впечатление полной закрытости, непроницаемости. Как будто бы я из железа… мне не нужен воздух, скорее напротив – он, кажется, даже мешает. С пустыми легкими гораздо лучше: в груди легче, и я сам стал будто бы легче… Необыкновенно.

– Ты еще кто? – прошептали у моего уха. Холодная полоса чего-то прикоснулась к моему горлу.

Судорожно вдохнув, чтобы ответить, я понял, что не успел сказать и слова. Горло кольнуло. Резануло. Я точно почувствовал, как лезвие прорезало кожу.

Ухватившись за рану на горле, я попробовал выдавить из себя хоть звук, но моего голоса почти не было слышно. Он стал тише в разы. И я, зажимая разрез, чувствовал, как из моей глотки идет… воздух.

– Зачем? – просипел я.

Темнота ответила тишиной. Кровать подо мной скрипнула. Чьи-то пальцы требовательно ухватились за мою кисть, убирая ее от горла. Я почувствовал, как кто-то коснулся свежей раны.

– Где твоя кровь? Или ты один из тех мертвяков, бегающих на побегушках у моей маман?

– Мертвяков?.. Маман?.. – я приподнялся, вглядываясь во мрак. – О чем ты?

– Ясно. Мертвяк, – сухо ответил чей-то голос. – Проваливай из моей спальни.

Тщетно силясь разглядеть хотя бы очертания незнакомца, я с удивлением понимал – горло перерезано. Его разрезало. Достаточно глубоко, чтобы любой другой уже корчился в агонии. А я жив. Но все же… вот так вот глотки резать в темноте?! «А Некрос ведь говорила, что безопасно…» – подумалось мне.

– Объясни! – потребовал я.

– Мертвым объяснения не нужны.

Я помотал головой, будто кто-то это мог заметить.

– Объясни, какого черта ты перерезал мне горло! – твердо сказал я. Голос начинал звучать громче и четче.

Коснувшись раны, я обнаружил, что она почти затянулась.

– Потому что ты лег в мою кровать, – без выражения сказал кто-то.

Сыпнули искры. Загорелся фитиль. Свечка осветила чьи-то руки. Подсвечник подняли. Фитиль разгорался все сильнее, растапливая воск. Постепенно света становилось больше, и вскоре я увидел лицо, прикрытое красноватыми прядями. «Я знаю его!» – выстрелило в голове. Несмотря на то, что тогда его волосы были скрыты под шляпой…