– Твои мысли – это твои мысли, – усмехнулся демон. – Меня никогда не интересовали гули. Ты сам решил трахнуть ее.

– Но я никогда не стал бы издеваться над ней! – рявкнул я. – Та девочка была невинной! А ты заставил меня быть с ней злым и жестоким. Это ты заставил меня оттолкнуть ее. Это ты мешал мне наслаждаться близостью. Ты мог мне ничего не внушать, но сам факт того, что ты сидишь в моей душе, заставлял меня видеть мир грязным и ничтожным. Он не такой, чертов ты демон! Это вы делаете его таким!

– Наивный червь. Юный и ничтожный, – расхохотался Плачущий. – О чем ты хнычешь, ребеночек?

– Я не стал бы бить пса за то, что он на меня лаял! Я не стал бы унижать Яна за его выбор! Да, южанин молод, не знает, что такое грех, не знает, как жить. Но это не повод плеваться в него ядом! Я не сделал бы ничего из всего того дерьма, что сделал ты!

– Мне плевать, – процедил демон. – Я живу больше тысячи лет. Я вижу мир так, как вижу. И твои попытки превратить меня в монстра – это то, что делают люди. Жалкие и ничтожные слизняки.

– Может и слизняки, но они те, кто может стать кем угодно! Богами, дьяволами, ангелами, демонами, вампирами, монстрами, инквизиторами! Их души уникальны, универсальны… А ты обесцениваешь то, чем и сам был когда-то. Только потому что люди – наивные дети, которые боятся всего страшного. Ты ненавидишь их за это. Ты убиваешь их за это. Я словами не могу передать, как ненавижу тебя за то, что мне приходилось делать все эти годы.

– Тогда не передавай. Кончай трепаться, тряпка! Убей меня, сожри мою душу, встань у штурвала и плыви! – демон кричал, и кровавая слюна летела с его губ. – Будь умнее меня, лучше меня! Я дал тебе жизнь и возможность выживать. А ты – давай, прикончи меня за то, что я демон. Прерви мою жизнь, оборви вторую тысячу лет! Закончи то, что я не успел закончить, если смыслишь лучше меня!

– Я… – мой голос оборвался. – Я знаю, что ты меня спас. Но ты сделал это из корыстных целей. Ты подавлял многое во мне. Мы стали симбиозом – объединили наши черты. Только твоих было больше. Я… пытался с этим бороться. Но я не смог. Это и моя ошибка тоже, я знаю! Но… ты мог бы быть добрее. Хотя бы ко мне. Если ты ценил меня, ценил свое воплощение, которое сам же решил спасти от смерти в приюте «Арге»… Я знаю, что впервые убил человека лишь благодаря тебе. Не будь тебя, меня бы забили лопатой. Я знаю, что сапка в черепе того мальчишки – это благодаря тебе. И я говорю: спасибо, что спас мне жизнь. Я рад, что ты вселился в тот момент, когда меня избивали в кустах, пока не видят воспитательницы. Но на этом мои благодарности кончаются. Дальше – был лишь Ад, который ты взрастил во мне.

Спящий молчал. А по его щекам катились слезы. Насыщенные кровью. Его губы двинулись:

– Ты поблагодарил. Хотя бы так. Теперь убей меня. Хватит разговоров. Ты победил. Твой Дар сильнее моей Симфонии и меня. Ты вампир, который убил демона. Гордись. Теперь добей.

– Сам знаешь, я бы не стал этого делать в другой ситуации. Но если оставить тебя в живых – ты вновь проснешься в моей душе. И я снова стану… демоном. Демоном-инквизитором. Двумя противоположностями, которые я никогда не желал смешивать в себе. Ты пробудил бы это, чтобы побороть меня.

– Так бы и сделал, – демон оскалился, но на лице его была грусть и тоска. – Всем хочется жить. И мне в том числе. Убей меня. Только пожалуйста, не используй свой Дар. Я хочу чувствовать, как коготь погружается в мое тело.

Некоторое время я смотрел в лицо демону. А потом расхохотался. Я смеялся долго, до слез. Пока наконец не остановился. Спящий за это время не сдвинулся с места, лишь смотрел с недоумением и раздражением.

– Прямолинейность – моя черта, от отца досталась. А вот ты – лживый и юродивый. Приблизиться к демону, который вонзил мечи под свою кожу? Без Дара убить? Черт возьми, я прожил с тобой внутри двадцать лет. Скоро мое тридцатилетие. И я хочу отметить его со своей сестрой, Яном и Тласолтеотль. Я не хочу быть пищей демона, который продолжит рубить кисти моей Алисе и унижать южанина за его попытки найти себя. Так что… нет, друг мой. Я убью тебя с помощью Дара. Раз и навсегда.

Плачущий не успел ответить. Время замерло. На этот раз у меня не было настроения говорить глупые фразочки, которые так любил мой папа.

Когти были сжаты в моих пальцах. Я подошел к демону, взобрался по его руке. Замахнулся – воткнул первый осколок в шею. Тот замер на самой поверхности, упершись в нее кончиком. Я замахнулся и вторым. Тот так же само остановился, не смея пронзить хоть малейший слой кожи. Вытащив клинок, я плашмя ударил им по когтям, придавая силу, достаточную, чтобы глубоко войти в глотку демона.

Все десять осколков упирались в шею Спящего. Я остановился перед ним, с сожалением глядя на бугрящиеся под кожей клинки. Да, конечно же. Я не мог полностью избавиться от демона внутри. Убить его сущность – да. Но она будет появляться каждый раз, когда я прикоснусь к Симфонии металла. Если я хочу больше никогда не иметь дел с этим дерьмом, мне стоит забыть все, что я знал о демонической силе.

Я не знал, что случится со связью демона и Алисы. Он ведь вроде как… ее демон-прародитель. Но я надеялся, что все будет хорошо. В конце концов, я – воплощение Плачущего. Значит, связь проходит и через меня тоже. Если я жив, то и Алиса должна быть в порядке.

– Друг мой, – прошептал я, глядя на демона, замершего перед своей смертью. – Ты прожил больше тысячи лет. И правда, конец твой выглядит ничтожно и жалко. Но каждая история имеет завершение. Думал ли ты о чем-то, когда давал мне силы убить невинных? Печалился, когда бил пса? Рыдал, когда отрезал моей сестре руки? Есть столько причин для того, чтобы уничтожить тебя. Ты несешь зло. И ты поселил его в моей душе. Но черт возьми, я не могу скрыть. Ты за двадцать лет стал моим другом. Вампир без клыков и демон, бывший некогда Жнецом. Наверное, история твоей жизни ужасно длинна и невероятно удивительна. Но теперь она окончилась. Начинается моя собственная. Я поглощу твою душу. Что я буду делать с силой демона, которая копилась больше тысячелетия? Черт возьми, черт, черт, я не знаю. И я даже не знаю, что тебе еще сказать. Все сказано, наверное. Только вот… Хочу, думаю, пообещать. Перед тем, как ты умрешь. Твоя Симфония останется твоей козырной картой. Твоим коронным приемом. Я не стану присваивать ее себе. Конечно, иногда мне придется пользоваться историями. Но… я буду помнить, кем они написаны. Это будет справедливо. Пора наконец-то перестать быть девятилетним мальчиком, который нуждается в помощи демона. Скоро мне исполнится десять лет. Те десять лет, которые я проживу без тебя. Все еще в два раза меньше, чем с тобой. Но своими силами легче. Я ведь – не ты. Не молчаливый подонок, грубый и озлобленный на все вокруг. Я… даже не хочу допускать возможность, что это на самом деле я. Мне всегда хотелось говорить. И играть настоящую музыку – не твою любимую кровавую Симфонию. А что-то искреннее и чистое… Эх. Прощай. Навсегда.

Время вздрогнуло. Одновременно с телом демона. Когти вонзились глубоко в шею, и потоки крови хлынули из нее, заливая грудь и плечи. Спящий захрипел, яростно впившись пальцами в раны, пытаясь или закрыть их, или вытащить смертельные осколки… Он не призывал Симфонию, не пытался убить меня. Но его глаза – глаза умирающего – смотрели на меня с такой ненавистью, что меня пробрала дрожь. Я отер глаза от слез и отвернулся. За моей спиной умирала большая часть моей жизни.

Все истории кончаются. И все так или иначе имеет смысл.

***

– Джордан! Джордан, мать твою! Когда ты выпустишь меня отсюда?! Пожалуйста, я хочу отлить! Если ты сейчас же не откроешь чертовы двери, я распахну глотку этой упырихе и нассу туда! Ты слышишь меня?! Ублюдок, открой карету, я сейчас затоплю здесь все к чертям!