Наконец пришло решение. Он пойдет по дороге в ту сторону, куда течет речка. Он доверит свою судьбу проточной воде. Припомнилось читанное когда-то, многие годы назад: вода выводит к цивилизации, следуй за потоком — и рано или поздно найдешь людей. На Земле это, наверное, так, но применима ли земная логика в этом мире? Здесь что в одном направлении, что в другом легко прибыть прямиком в никуда. Не исключено, что здесь просто некуда прибывать.

Некоторое время Бун брел по дороге, считая шаги. Двести шагов, пятьсот — ничто не менялось: прямая дорога и петляющая речка, то чуть поближе к колее, то чуть подальше. Потом за спиной послышалось клацанье когтей, он обернулся — за ним по пятам бежал волк. Тот же самый? Сразу и не разберешь: тот волк был серый и этот серый, но это ничего не доказывает, здесь все серое. Вот и рукава куртки серые, а ведь пока он не попал сюда, куртка была бежевой.

Волк остановился и присел всего-то футах в шести от Буна. Обвил лапы хвостом, склонил голову набок и оскалился.

— Хорошо, что ты в добром настроении, — сказал Бун. — Может, хоть ты знаешь, куда это нас занесло? — Волк не ответил, а все так же сидел и скалился. — Надо думать, ты тот самый волк, которого я знал. Если действительно тот, тогда зарычи на меня… — Волк приподнял губу, коротко рявкнул, показав отменные зубы, и вновь оскалился, а может, и улыбнулся. — Выходит, ты мой старый приятель? Ну что ж, давай путешествовать вместе…

Бун пустился дальше широким шагом, а волк пододвинулся вплотную и побежал у ноги. Хорошо, что волк тоже ухитрился сюда попасть, решил Бун. Как бы то ни было, а в компании всегда веселее…

Других происшествий не было, перемен тоже. Бун шагал, волк трусил рядышком, но с тем же успехом они могли бы стоять на месте — ландшафт, если его можно было так назвать, оставался неизменным. Интересно бы узнать: куда запропастилась Инид, отчего не вернулась? А вдруг с ней что-то стряслось?

— Ты помнишь Инид? — обратился Бун к волку.

Волк не ответил.

Далеко-далеко на дороге показалась точка. Показалась и начала расти.

— Слушай, а ведь что-то едет! — сказал Бун волку.

Отступил с колеи, подождал. Да, по рельсам двигалась какая-то повозка.

— Но она же едет не в ту сторону!.. — Волк зевнул, словно говоря: «А какая, собственно, разница, куда? С чего ты взял, что нам надо в другую сторону?..» И Бун согласился: — Вероятно, ты прав…

Точка превратилась в вагонетку, неказистую вагонетку, открытую всем ветрам, хотя над сиденьями и был натянут полосатый тент. Сидений было два — одно смотрело вперед, другое назад. Водитель отсутствовал, вагонетка катилась сама по себе. Подъезжая к Буну, она замедлила ход, и он скомандовал волку:

— На борт!

Волк понял, подпрыгнул и уселся на одно из сидений.

Бун вскочил следом и сел рядом с волком, лицом по ходу движения. И вагонетка сразу же стала снова набирать скорость.

Разумеется, вагонетка тоже была серая. Тент был полосатым только в том смысле, что светло-серые ленточки чередовались с темно-серыми. Серая вагонетка мчалась по серой равнине, и под хлопающим на ветру серым тентом сидел серый человек в обнимку с серым волком.

Наконец далеко впереди и немного левее обозначился кубик. Кубик начал вырастать в размерах, а вагонетка — тормозить, и стало ясно, что это не просто кубик, а дом. Возле дома на вольном воздухе стояли три стола и вокруг них стулья. За одним из столов кто-то сидел, и как только вагонетка остановилась, Бун узнал в сидящем Шляпу, того самого, что являлся ночью к костру и толковал о родстве для человека и волка. Шляпа был тем же самым, и огромный конический клобук — тем же самым, спускающимся на плечи и закрывающим лицо целиком.

Волк соскочил наземь, подбежал к столу и уселся, не сводя глаз с давешнего своего переводчика. Бун спустился чуть степеннее и, приблизившись, выбрал себе стул напротив Шляпы.

«Я ждал тебя, — заявил Шляпа. — Мне сообщили, что ты прибудешь.»

— Кто сообщил?

«Неважно. Важно одно — что ты действительно прибыл и привел с собой своего друга.»

— Я его не приводил. Он сам за мной увязался. Это он домогается моего общества, а не наоборот.

«Вы созданы друг для друга. Я говорил тебе, что вам суждено стать друзьями.»

— По первому впечатлению, тут что-то вроде столовой. Как насчет того, чтобы поесть?

«Ваши потребности известны. Пищу скоро подадут.»

— Для нас обоих?

«Разумеется, для обоих.»

Из дома выкатился приземистый робот. Сверху голова у робота была стесана горизонтальной площадкой, и на площадке покоился поднос. Подкатившись, робот поднял руки и переместил поднос на стол.

— Вот эта тарелка для хищника, — пояснил робот. — Как я должен ее подать?

— Поставь на землю, — посоветовал Бун. — Так ему будет привычнее.

— Я не готовил мясо, не варил и не жарил.

— И правильно сделал. Он любит мясо сырым, с кровью.

— Однако я нарезал мясо кусочками для удобства поглощения.

— Очень предусмотрительно, — ответил Бун. — Благодарю тебя от имени нас обоих.

Как только робот опустил миску с сырым мясом на землю, волк жадно набросился на еду. Он был голоден и глотал куски, не утруждая себя жеванием.

— Он проголодался, — заметил робот.

— Я тоже, — откликнулся Бун.

Робот поспешно разгрузил поднос на стол. Перед Буном, как в сказке, возник большой поджаристый бифштекс, печеная картошка, судок со сметаной, салат, заправленный сыром, блюдо зеленой фасоли, кусок яблочного пирога и в довершение всего целый кофейник кофе, Бун, не веря своим глазам, воскликнул:

— Первая цивилизованная еда, предложенная мне за неделю, если не больше! Но я, признаться, удивлен, что в местечке, подобном этому, понимают толк в настоящей американской кухне двадцатого века…

«Мы знаем вкусы наших клиентов, — ответил Шляпа, — и стараемся приспособиться к их запросам. И раз мы узнали, что вы с волком будете нашими гостями…»

Бун пренебрег салатом и с места в карьер принялся за бифштекс. Зачерпнул ложку сметаны, выпростал ее в картофелину и спросил с полным ртом:

— Можете вы сообщить мне, где мы находимся? Или какие-нибудь дурацкие правила секретности обязывают вас к молчанию?

«Никакой секретности, — ответил Шляпа. — Если тебе от этого легче, сообщаю, что ты вышел на Магистраль вечности.»

— Никогда о такой не слышал.

«Конечно, не слышал. Тебе и не полагалось слышать. Ни тебе, ни кому бы то ни было из землян.»

— Но мы же здесь. Не только я, но и волк.

Шляпа объяснил опечаленно:

«Были основания полагать, что этого не произойдет никогда. Мы считали, что низшим видам доступ сюда закрыт. Что эволюция выкинет такой фокус и наделит тебя несвойственным человеку даром — шансы на это были не меньше, чем один на много миллионов. Некогда Вселенная было стабильной. Можно было вычислить, что произойдет и когда. Можно было планировать. Увы, сегодня это отошло в прошлое. С тобой, например, ничего заранее не предскажешь. Случайные биологические процессы посмеялась над логикой.»

Бун продолжал жевать — он был слишком голоден для того, чтобы блюсти хотя бы формальную вежливость. Волк расправился с миской мяса и улегся рядом с тем расчетом, чтоб остаться в готовности на случай, если кому-нибудь вздумается принести еще еды. Конечно, он утолил голод, но не бесповоротно. Волк не принадлежал к числу неженок, которые, едва насытившись, не в силах больше проглотить ни кусочка.

Пожевав, Бун переспросил:

— Вы сказали — это дорога к вечности?

«Не вполне так. Я сказал — Магистраль вечности.»

— Небольшая разница.

«Разница больше, чем ты думаешь.»

— Ладно, не стану спорить. Значит, если следовать по этой дороге, можно достигнуть Вечности? Но что такое Вечность? Что я там найду? И кто, позвольте спросить, захочет стремиться к этой самой Вечности?

«Ты уже находишься в вечности, — ответил Шляпа. — Где же еще, по-твоему?»

— Я и понятия не имел где. Но в Вечности!..