Телефонный звонок прозвучал как взрыв.

— Алло! Да!

Звонил сын.

— Ma! Это я. Довел! Внутрь пройти не могу. Это уж по твоей части. Не звонили?

— Нет, Макс, — ответила Клавдия. — Где это?

— Лубянка, мама, как и было предсказано.

— Он только что вошел?

— Нет, уже часа два как…

— Что ж ты не звонил?

— Я думал, он выйдет, думал, придется дальше следить.

Все сходилось. Удивительно, что так оперативно сработали.

Клавдия почувствовала, что ее одурачили со всех сторон.

Или все-таки она их одурачила?

Смерть Гагуева отчерчивала однозначно — одурачили Дежкину.

— Возвращайся, Макс, — устало сказала Клавдия. — У нас не очень хорошие новости.

И положила трубку.

Алпатов старался не смотреть на диван.

Он не спал уже несколько ночей подряд. С тех самых пор, как Карапетян вдруг выплыл в Москве, хотя должен был явиться на явку в Грозном.

Мовлад сообщил, что Карапетян уходил из отряда шумно. Завалил чуть не с десяток боевиков. Зачем? Неужели не догадывался, что в штабе Гагуева сидит наш? Или что-то этим хотел сообщить, минуя соглядатая?

Мовлад докладывает, что Карапетян его, скорее всего, раскрыл. Значит, Карапетян хотел сказать прямо Москве.

Аналитическая группа ломала голову над всеми этими осколками.

Алпатов догадался сразу — Карапетян Мовлада не вычислил. Ушел шумно без всяких знаков — просто хотелось пошуметь. И решил идти прямо к Президенту. Все проще, естественнее, господа контрразведчики. И пошел с этими выводами к Главному.

А тот, хитрюга, еще советской закваски! Свою задницу никогда не подставит.

— Хорошо, говорит, возможно, вы и правы. Но Саперов — опытный контрразведчик, будете работать параллельно. Он поведет свою версию, вы — свою.

— А кто будет координировать?

— Саперов, как старший по званию.

И все. Он ни при чем.

Саперов тут же послал группу в Грозный и на границы с мятежной республикой, а Алпатов стал ждать Карапетяна в Москве.

Тот появился довольно быстро. Алпатов мог праздновать победу. Его версия срабатывала. Карапетяну на хвост посадили троих топтунов. Не очень-то те и скрывались. Это уже Саперова заслуга: вдруг решил полковник, что Карапетян от кавказских киллеров уходит. Топтуны должны были дать знать ему, что он под защитой.

А Карапетян стал от топтунов уходить. И вертеться вокруг Президента.

Опять прав был Алпатов. Снова пошел к Главному.

— Давайте пропустим его до Чернова, — предложил. — Уж Чернову-то он раскроется. А то ведь можем и упустить. Ляжет на дно, потом ищи-свищи.

— Ну, вы решите там. Что ж мне в разные детали вникать?

Саперову идея с Черновым не глянулась.

— Нет, — сказал, — будем брать.

— Да ведь уйдет, а не уйдет, так выдави потом из него информацию…

«Информация» — так целомудренно называли в ведомстве эти взрывные документы. Алпатов понимал, что ему даже взглянуть на них не дадут. И, черт возьми, понимал Карапетяна. Действительно, соблазн большой — бухнуть всю папку на стол Президенту, решай, мол, сам!

— Не боись, все будет тип-топ, — успокоил Саперов.

Алпатов ненавидел это «тип-топ». Он ненавидел и Саперова. И вдруг ловил себя на том, что иногда так же, как тот, говорит и так же думает.

Седьмого ноября решили брать Карапетяна.

Повели его от дома. Он сразу почувствовал слежку. Как потом докладывали топтуны, несколько раз мог уйти. Особенно в толпе демонстрантов.

А потом вдруг сам дался в руки.

Алпатов был не в курсе этих саперовских топорных операций. Ни накануне ему ничего не сообщили, ни седьмого утром, ни днем, более того, вдруг подсунули какое-то мелкое, но кропотливое дельце.

А вечером прибежали. Сам Главный позвал.

— Ты прав, наверное, был, майор. Хитрее надо было. В общем, начинай все сначала. Карапетяна не раскололи.

— Я сам с ним поговорю, — предложил Алпатов.

— Поздно…

— Убили? — ахнул майор.

— Он сам ухитрился…

Майор отправился в морг. Карапетян — сильный, кряжистый мужик, был уже сам на себя не похож. Его били несколько часов подряд. Руки были исколоты. Это вводили «делатель правды». Ара все вынес.

— Как он покончил с собой?

— Упал горлом на угол кровати. Не уследили.

Алпатов не стал спрашивать, обыскали ли Карапетяна. Обыскали, конечно, и не раз. Просветили даже рентгеном.

— Ничего?

— Ничего.

— Побрейте его.

— В смысле?

— Сбрить все волосы.

Была еще слабая надежда, что Карапетян нарисовал что-нибудь на своем теле, на голове или лобке.

Нет. Ничего.

Действительно, надо было начинать все сначала. Внедрять в штаб Гагуева нового человека. Мовлад, к сожалению, к Гагуеву не приближен. Да такого задания и не получил.

Это еще полгода работы. И то неизвестно, выгорит ли? После Карапетяна Гагуев станет собственной тени шарахаться.

— Подождите, — сказал тогда Алпатов. — Вы говорите, что после демонстрации он сам в руки дался?

— Да. Просто остановился и говорит — берите…

— Ну-ка, есть оперативная съемка? Показывайте.

Этот момент он увидел сразу. Карапетян заметил в толпе телеоператора и направился прямо к нему. Дальше там случилась какая-то заварушка. Но Карапетян успел засунуть руку в карман какой-то женщине.

— Ну что, может, и не придется начинать все сначала, — сказал Алпатов. — Старая как мир истина — ищите женщину.

Тут же отправили к оператору домой двоих агентов, чтобы те забрали пленку.

— А с женщиной я сам разберусь, — сказал Саперов.

Идиот! Дубина стоеросовая! Если бы не его гангстерские методы, они бы давно уже имели «информацию».

Снова Алпатова отодвинули в сторону, снова чего-то там стали мудрить. И, видно, перемудрили.

Женщина оказалась следователем прокуратуры. Дежкина Клавдия Васильевна. Саперовские мозги этого не учли. На Дежкину навалились как на обыкновенную домохозяйку.

Когда Алпатова позвали снова, план Саперова уже буксовал. Более того, теперь Алпатов знал, что Дежкина сама была близка к тому, чтоб схватить Саперова за шиворот. Тому даже пришлось кончать Эдика. Теперь он охотился за Ираидой.

— Все, — сказал Алпатов Главному. — Уберите Саперова из группы. Я сам поведу.

— Да, ты знаешь, что-то наш полковник начал сдавать. Не действуют теперь прежние методы, — сразу подхватил мысль Алпатова Главный. — Умнее надо работать. Хитрее. Но ты уж там, майор, не ломай все. Просто поправь.

Случай помог Алпатову. Муж Дежкиной устроил демонстрацию у Министерства обороны.

Алпатов поехал туда, поговорил с Федором Ивановичем и ахнул — ну все он от Саперова ожидал, но чтоб детей воровать! И ведь скрыл от него, сволочь.

Соблазн, который вел Карапетяна, теперь и Алпатову не давал покоя.

Нет, спать он не будет. Алпатов сел к столу и поднял трубку.

Он уже знал, какой приказ отдаст первым.

«Почему же не звонит Игорь? Почему же он не звонит? Плевать мне на Алпатова. С ним потом разберемся. Почему же не звонит Игорь?»

Клавдия ходила по квартире, не обращая внимания на то, что ходит в одном сапоге.

Как только майор ушел, Макс отправился за ним. Взял отцовский «Москвичок» и поехал.

А Игорь Порогин должен был заехать за командой диггеров и отправиться на поиски подземного города. Он вызвался сам. Клавдия собиралась ехать с ним, но парень вполне резонно остановил ее:

— Вы что? Они же будут звонить.

— Федя ответит, — в запале сказала Клавдия, но, взглянув на растерявшегося мужа, поняла, что сморозила глупость. — Да, правильно, Игорек, я останусь. Ключ у меня. И я добьюсь от них гарантий.

Тогда она еще думала, что Алпатов действительно военный, что в самом деле хочет помочь. И надо ждать звонка.

Теперь было ясно, что звонка никакого не будет. И она правильно отправила Макса, а вот Игоря надо было отправлять раньше.