Знаменский. Иван Степаныч? Снова Знаменский. Вы в кабинете один?.. Хорошо. Внимательно вас слушаю… Ого!! Сегодня привезут или уже привезли?.. Так. Пять секунд на размышление… (Трет лоб.) Теперь слушайте меня. Никому на складе ни единого слова. Через полчаса вы мне звоните на Петровку, и мы договариваемся, что дальше. Дело серьезное… (Кладет трубку, встает и торопливо начинает складывать в портфель бумаги. Говорит с Силиным как бы между делом.) Я вам говорил, Силин, что все равно поймаю ваших сватов? Нет? Говорил, да вы не поверили… А говорил я, что откровенность больше нужна вам, чем мне?.. И еще я говорил, что вы можете опоздать. Тогда признание будет уже не добровольным, а поневоле. Под давлением фактов… Все это я говорил, верно? (Нажимает кнопку вызова.)

Силин (следя за ним с беспокойством). Верно…

Знаменский (одеваясь). Больше ничего говорить не буду… Вот вам последний шанс. (Кладет перед ним листы чистой бумаги.) Напишите все и поставьте сегодняшнее число.

Входит конвойный, хочет что-то сказать Знаменскому, тот останавливает его жестом.

Знаменский. А потом я вам расскажу, зачем понадобилось вас заваливать. (Конвойному.) Да?

Конвойный. Передали, что внизу ждет Томин.

Знаменский, схватив портфель, спешит к двери. Силин провожает его взглядом, потом медленно придвигает к себе бумагу и начинает писать.

Проходная тюрьмы. Дежурная, Томин. Он одет так же, как и в пивном баре.

Дежурная. Я вас не узнала! Такой вид…

Быстро входит Знаменский, смотрит на понурого Томина, Отходят в сторону.

Знаменский. Расшифровали?

Томин тяжко вздыхает.

Знаменский. Ну ладно, не кисни… Не всегда же попадать в яблочко…

Томин. Недооценил я этого «Химика»… Главное, что обидно: ведь позвали сегодня на дело — и вдруг ушли! Я даже не знаю, что, где и как!

Знаменский. «Химик»?..

Томин. Его прихвостень. Явно по поручению.

Знаменский. Сегодня? (Напряженно ждет ответа.)

Томин. Да, к ночи поближе… Предстояло пошоферить.

Знаменский (медленно, предвкушающе). Стало быть, сегодня… Сашка, ты не понимаешь, какой ты молодчина!

Томин (все еще переживая свою неудачу, не обращает внимания на его слова). И, знаешь, впечатление, что дело крупное…

Знаменский (с торжествующей улыбкой). Сказать? Помнишь, кто-то сулился привезти соболей с севера?

Томин (стряхивает с себя уныние, настораживается). Помню.

Знаменский. Соболей привезли. И на тот же склад. Партию отборных соболей для пушного аукциона!

Томин изумленно присвистывает.

Знаменский. А сигнализация все повреждена. Задний забор отключен — после Силина.

Томин присвистывает еще раз.

Томин. Становится интересно жить!.. А почему ее не чинят?

Знаменский. Монтера, который этим занимается, избили. Он лежит пластом. Чистенько?

Томин. Да-а… (Он уже целиком «переключился» на предстоящую операцию, энергия бьет ключом.) Если начать исправлять проводку — всех спугнем.

Знаменский. Будем брать с поличным.

Томин (весело). Предложения?

Знаменский. Обретаешь человеческий вид и наносишь визит монтеру: пусть расскажет, кто его бил. (Достает записную книжку, пишет для Томина адрес.) Я пока толкую с директором склада. Не позже восьми двигаем с Петровки.

Томин. Ах, какая будет встреча!

Склад. Ночь. Открывается боковая дверь, входят двое. Они в кепках, на лица натянуты капроновые чулки — такой способ маскировки иногда применяют уголовники. Бесшумно двигаются по складу, светя фонариками; подходят к запломбированному контейнеру. Слышен шепот: «Вот он!» Воры быстро перепиливают запор контейнера, отдирают замок и пломбы, осторожно открывают дверцы и светят фонариками внутрь.

Тотчас вспыхивает свет. У двери, через которую вошли грабители, стоят Томин и Знаменский, из глубины склада появляются Аркадий, сотрудник угрозыска, и милиционер. Все вооружены и держат воров на прицеле. Те, окаменев, молчат.

Знаменский. Разуйте ваши головы, джентльмены. Быстренько, быстренько.

Двое снимают с головы, кепки и стягивают чулки. Это «Химик» и парень из пивной.

Знаменский. Встаньте туда лицом, руки подняли, дышим спокойно…

Подходит Томин, отбирает у них чулки.

Знаменский. Я уже, признаться, заждался.

Томин. Странное впечатление — будто мы где-то встречались. (Начинает обыскивать задержанных.) А-а, вспомнил! В Сибирской Академии наук.

«Химик» болезненно дергается.

Томин. Спокойно… (Парню.) А вы, Костя, ушли и не попрощались? Дурные манеры… (Из бокового кармана парня достает нож.) Дурные привычки… И все-таки приятно, что все мы снова в сборе!

Знаменский. Кое-кого недостает. («Химику».) Кто вам помогал здесь, на складе?

«Химик». Я с вами не желаю разговаривать.

Знаменский (парню). И вы тоже?

Парень (оглядывается на «Химика», повторяет механически). И я тоже.

Знаменский. Шаблонное высказывание при первой встрече. Но обычно это проходит. Через день, через неделю. («Химику».) У вас пройдет часа через полтора. (Томину.) Как считаешь?

Томин (презрительно). Минут через сорок.

Знаменский. Поверим опытному глазу. Минут через сорок вы все расскажете. (Сурово.) И о себе и о бедняге Силине, которому поломали жизнь. И ради чего? Чтобы расчистить себе путь, вывести из строя сигнализацию на два-три дня. Хитро, но уж больно подло…

«Химик» (кипя злобой). Силин сам все задумал и нас втянул, если хотите знать! Верно, Костя?

Знаменский. С Костей я побеседую отдельно. (Делает знак Аркадию.)

Аркадий уводит парня.

Знаменский. Любопытно будет посмотреть, как на очной ставке вы изложите свою теорию Силину!

Входит Кибрит, за ней — начальник охраны и несколько оробевший сторож, который останавливается поодаль.

Кибрит. Могу я, наконец, войти?

Знаменский. Теперь можешь.

Томин. Жаль, ты их не видела в этих мм… головных уборах. (Передает ей чулки.) Страшно, аж жуть!

Кибрит (разглядывает чулки). На новые пожалели денег. (Знаменскому.) Нужно будет доказывать, что их носила такая-то и такая-то женщина?

Знаменский. А возможно?

Кибрит. Почему бы и нет? («Химику».) Никогда не экономьте на женских чулках, это плохо кончается. (Кладет чулки в пакет, опечатывает.)

В это время сторож, который понемногу продвигался вперед, оказывается лицом к лицу с «Химиком».