Течение играючи легко опрокинуло поднявшегося было Кирилла, но со второй попытки ему удалось встать и вытянуть Элвина на тот берег, откуда они пришли. Он завертел головой, ища Тиджея и готовясь спасать и его, но тот уже лежал готовенький в паре метров от берега, лицом в землю. Точнее, забралом в землю. Похоже, пытался убежать, но не получилось.

Шатаясь после крепкого нокдауна, Кирилл подошел к Тиджею, снял шлем и пощупал на вспотевшей шее пульс. Все в порядке, трусишка жив. Вернув шлем на лысую башку, Кирилл вернулся к Элвину. Тот закашлялся, но глаз не открыл. Кирилл перевернул его на правый бок, убедился, что под прозрачное забрало не набежало воды, и тут дацентрур, о котором все забыли, вдруг обиженно взревел и нанес мощнейший удар хвостом, рассекший пустоту.

— Ты еще здесь, сука, — прошипел Кирилл, поправил чуть сдвинувшийся шлем — если бы не он, все бы сложилось трагично — и пошел вперед.

Пока зверь «перезаряжался», занося хвост для повторного удара, Кирилл прошмыгнул через ручей на другой берег и побежал. Теперь он не терял невидимку, знал, что тот удирает, и это придавало сил. Краткое помутнение от удара сошло на нет, и Кирилл готов был биться об заклад, что больше не позволит этому уроду так себя избивать.

Говорить на бегу — то еще удовольствие. Мало того, что голос дребезжит, что старый сервант, неловко задетый плечом, так еще и дыхание сбивается. Поэтому, войдя на рабочую частоту, Кирилл начал стрелять короткими очередями из слов, делая внушительные паузы, чтобы отдышаться.

— Ральф… Марчин… Элвин… И Тиджей… Без сознания… У ручья… Поспешите… Там стегозавр… Я преследую…

— Принято, Кирилл, — заверил Марчин взволнованным тоном. — Мы уже передали информацию в Гроссвиль, сюда выдвигаются заряженные дроны, два внедорожника и Расим на вертолете. Мы нашли Элвина и Тиджея на карте, едем к ним. Тебя тоже видим. Держись и имей в виду — ты все глубже забираешься в угодья торвозавра. Здесь не везде есть наши датчики, но я постараюсь предупредить тебя заблаговременно, если что.

— Понял… Конец связи…

Невидимка бежал впереди, примерно в пяти-шести метрах. До ушей Кирилла долетал топот ботинок по влажной земле, и этому не мешало даже тихое жужжание системы вентиляции, не дающей стеклу запотеть.

Да и зрение у Кирилла никто пока не отнял, к счастью. Беглец то и дело касался растений и размашисто наступал в лужи, четко обозначая свое положение.

Сердце начало покалывать, в горле неприятно пересохло, и Кирилл начал подумывать о том, чтобы на ходу отстегнуть полный поклажи джетпак и продолжать преследование налегке. Без такой ноши он вмиг догонит подонка, коль последний даже сейчас не может существенно оторваться. Или не хочет?

Они петляли меж деревьев, резко сворачивая в заросли, но в итоге все равно держали путь вдоль хорошо утоптанной тропы, тропы Хозяина этих земель.

Становилось влажно, Кирилл видел, как собираются капельки на забрале шлема и на рукавах костюма. Пару раз мимо проносились шустрые стрекозы и вальяжные, размером с куриное яйцо жуки-бронзовики.

Полутьма стала просто тьмой, и кроме фонарика на лбу, кажется, здесь больше не было источников света.

Погоня продолжалась, сопровождаемая возней мелких животных и воплями склочных птиц. С тропы спешно шарахались в стороны праздношатающиеся пауки и многоножки, не привыкшие к странным прямоходящим животным. Тонко пища, улепетывали в сторону аристозухи — мать и пара детенышей.

Кирилл потянулся к застегнутым на груди и животе замкам-карабинам. Он созрел для того чтобы оставить тяжесть за спиной, когда судьба преподнесла ему сюрприз.

Невидимка то ли поскользнулся, то ли оступился, то ли споткнулся о какой-то корень или кочку — неважно. Важно было только то, что он свалился на землю и покатился вперед.

В наушнике пикнуло. Кто-то пытался выйти на связь, но Кирилл не нажал кнопку, чтобы не отвлекаться. Сейчас он повяжет гаденыша, а уж потом отрапортует.

Ему показалось, что мокрая грязь под ногами слегка колыхнулась, дернулась вниз на короткий миг, но разбираться в этом у Кирилла времени не было. Он изо всех сил оттолкнулся ногами и прыгнул вперед. Интуиция и расчет не подвели.

Он обрушился на пытавшегося подняться невидимку, ощутив под выставленной вперед согнутой рукой вполне себе человеческое тело. Или, как минимум, тело гуманоида.

Тело это выдохнуло с хрипом и болью, «проглатывая» удар куда-то в область живота. Настигнутый вскинулся, начал трепыхаться и сопротивляться, но, угодив в медвежьи объятия Кирилла, выхода он уже не имел.

Правой рукой прижимая невидимку к себе, левой Кирилл бил на ощупь. Раз по корпусу, раз по голове, потом еще раз по ребрам и еще раз по башке.

Это подействовало. Невидимка потерял равновесие, снова упал, и Кирилл оказался сверху, продолжая осыпать незримого супостата градом ударов.

В левом ухе опять запищало. Кирилл выругался сквозь зубы. Оппонент был ниже и легче, но оказался чертовски вертким. Он ловко вращал телом, приподнимая плечи и еще глубже вжимая голову, избегая тем самым нокаутирующих попаданий. Разумеется, Кирилл не мог этого увидеть, но он кожей чувствовал, что так все и было.

Как бы хорош он ни был, Кирилл с почти стопроцентной вероятностью рано поздно оглушил бы его, если, конечно, в дело не вмешаются непредвиденные обстоятельства. Как можно догадаться, как раз они-то и вмешались.

Понимая, что-то внимательно смотрит на него, Кирилл ослабил хватку. Этим в мгновение ока воспользовался изворотливый невидимка. Он ужом выскользнул из-под Кирилла и снова побежал. Спохватившись, Кирилл вскочил на ноги и встал, как вкопанный.

Его грудь горячо подымалась и опускалась, кровь молотила в висках и раскаленной ртутью бежала по венам, а пот заливал глаза, но он изо всех немногих оставшихся сил пытался обратиться в статую, в недвижимое древнее изваяние, сотни лет простоявшее на этом самом месте и являющееся таким же неинтересным предметом пейзажа, как вон тот покрытый мхом камень.

Причиной такой крутой смены планов стала шеститонная машина для убийства, скрытно подобравшаяся к дерущимся представителям млекопитающих. Темно-зеленая гора, почти черная при такой-то видимости, состоящая из мышц, когтей и зубов, с неподдельным любопытством изучала Кирилла. Глаза ящера мерцали холодным зеленым светом.

Поняв, что его заметили, торвозавр мягко вышел на свою тропу из темной чащобы, вновь заставив все вокруг ходить ходуном. Он метнулся было на запах удаляющегося невидимки, с места в карьер совершив не поддающийся осмыслению в своей скорости бросок, однако отсутствие видимой цели сбило ящера с толку. В воздухе витал лишь призрак убегающей добычи, самой ее видно не было. Запаха она также не оставляла.

Динозавр развернулся и посмотрел прямо на Кирилла, только-только выдохнувшего с облегчением. Как выяснилось, зря. Большие малахитовые глаза с вертикальным антрацитовым зрачком были умны и проницательны. Такое животное не проведешь, притворившись истуканом. Надо было меньше смотреть классику научной фантастики…

Гигантский ящер не рычал и не запрокидывал раззявленную пасть, демонстрируя впечатляющий арсенал зубов. Он вообще действовал по возможности молча и обстоятельно. И правда, к чему орать и тратить силы попусту, если перед тобой стоит какая-то мелочь? Чай, не в голливудском шедевре снимаешься.

Когда торвозавр бросается прямиком на тебя, его движения кажутся не просто быстрыми — они размываются в пространстве, распадаются на слишком быстро сменяющиеся кадры, и возвышающаяся на четыре метра над землей морда становится все ближе и ближе, как бы рывками.

Ноги словно приросли к земле, руки оцепенели, налились незнакомой тяжестью.

— «Как кролик на удава», — прошелестело в голове.

Скованный страхом, Кирилл начал проваливаться в липкий сон, который вот-вот оборвется окончательно, если он ничего не предпримет.

Душераздирающий крик ужаса, стремительно нарастающий где-то в недрах организма, вырвал Кирилла из транса и спихнул с тропы, а дальше тот уже побежал, да с такой прытью, какая две минуты назад ему и не снилась.