Перед тем, как вручить ребятам пистолеты, Расим потребовал от них крепкого и искреннего рукопожатия.

— Я изначально задумывал взять в штат вас обоих, но хотел убедиться в вашей воле к победе и смелости. Уж не обессудьте, тогда я не мог быть полностью откровенным с вами, парни. Зато теперь можете быть уверены, что никто ничего от вас скрывать не станет. С сегодняшнего дня — вы важная часть нашей дружной команды и защитники Гросвилля.

Даже если между вами была или есть какая-то неприязнь, вам нужно научиться забывать о ней. Хотя бы на время работы. Иначе вы будете неэффективны. Вам часто придется работать в одной смене, штат охраны здесь не очень большой, и кадровый голод — настоящий бич нашего городка. Так что уважайте друг друга, вы оба на вес золота и для меня, и для компании. Пожмите руки.

Кирилл и Ион повиновались, хоть и без большого энтузиазма, не глядя друг другу в лицо. Кирилл не сомневался, что отношение к былому противнику у него не изменится ни на йоту, но при этом, случись беда, он спасет его. Ровно на то же самое он рассчитывал и от Иона.

Потом были стрельбы. Расим развесил по всем опоясывающим поляну деревьям бумажные маски с изображением физиономий разных динозавров — в основном мелких — и заставлял стрелять, быстро переходя с одной мишени на другую. Пистолеты были заряжены тренировочными мягкими патронами и убить никого не могли, однако для отработки стрелковых навыков годились на «ура». Били, разумеется, одиночными. По словам Расима, переключаться на режим очереди вряд ли когда-то потребуется.

Каждый расстрелял по десятку двадцатизарядных магазинов, и под конец у Кирилла начало что-то получаться. Расим расщедрился на похвалу для Иона, который отслужил год в румынской армии и обращаться с оружием умел недурно, а Кириллу сообщил, что для начала результат удовлетворительный.

— Если ситуация доходит до того реальной угрозы вашей жизни, и тазер с инфразвуковой пушкой не помогают — а такое бывает — необходимо стрелять в голову, на поражение. Попадание в круп может только разозлить динозавра, тогда уж лучше бить по конечностям. Мелочь типа аристозухов легко отогнать, пальнув в воздух. Цератозавру или конкавенатору — такая же огромная махина — надо бить только в голову, иначе все, конец. Хотя, с пистолетом и даже автоматом шансов и так мало, у крупных ящеров под перьями прячется очень толстая шкура. Позже, когда наберетесь опыта, добавим к вашим винтовкам подствольники. Только их можно считать веским аргументом в споре с большим хищником. Еще, например, бывали случаи, когда на нас нападали млекопитающие.

— Млекопитающие? — переспросил Кирилл, вспоминая виденных сегодня маленьких суетливых зверьков, покрытых густой темной шерстью.

— Не эта мелочь, о которой ты думаешь, — Расим покачал головой и сделал серьезное лицо. — Они, кстати, зовутся докодонами. Возле рек и вообще всех пресных водоемов живут не только бариониксы, но еще и водоплавающие млекопитающие — рамфодоны, «клювозубые». Не путайте с рамфоринхами. Они на вид безобидны, немного похожи на современных утконосов, но длиннее, крепче и зубастее — да, у них в клювах есть зубы. Кажется, рамфодоны растут всю жизнь, как рептилии, но точно не уверен — спросите у нашего палеонтолога Вита, как раз скоро будете сопровождать его. Так вот, в марте-апреле они откладывают яйца. Да-да, это яйцекладующие млекопитающие. И тогда рамфодоны сходят с ума. Их норы очень сложно обнаружить, но если вас ненароком занесет близко к такому убежищу, самка сделает из вас отбивную прежде, чем вы что-то поймете. У них на лапах ядовитые шипы, и яд такой сильный, что антидота у нас нет, приходится прогонять через чистку всю кровь. Но на перевозку раненого до госпиталя не больше пяти минут, потом уже все, поздно. У нас так один паренек погиб, и другой, его напарник, подстрелил самку. От страха, иначе следующим стал бы он сам. Никогда недооценивайте здешних обитателей, парни, они живут в куда более жестоком мире, чем мы с вами, и потому в них больше злости и решимости.

Монолог начальника охраны заставил Кирилла задуматься, да и Ион, судя по выражению лилового от синяков лица, анализировал сказанное. Особенно задели последние слова Расима, что, мол, здешний мир намного жестче нашего. Кириллу отчаянно хотелось с этим поспорить, но он понимал, что по современным, общечеловеческим понятиям начальник охраны прав. Все трое буквально пару часов назад стали свидетелями грандиозного побоища, рядом с которым человеческая драка стенка на стенку кажется мышиной потасовкой. В мезозое все решается быстро, звери бросаются друг на друга с охоткой и задором, не тратя времени на прелюдии и сразу пуская в ход весь имеющийся арсенал. Это пугало.

Тот же сципионикс, виденный сегодня, на вид был маленьким, изящным и хрупким, но в его пасти сидели острые зубы, а на передних лапах, длинных и ловких, имелись три когтя-скальпеля. Но главное не это, а то, что у сципионикса была готовность и решимость в любую секунду начать биться не на жизнь, а на смерть. Для него такое поведение естественно, а на обычного жителя западного мира планеты Земля сама мысль о подстерегающей всюду опасности и ежедневной возможности расстаться с жизнью сотнями способов нагоняла ужас.

К своему неудовольствию Кирилл признал, что даже стройный сципионикс вполне в состоянии распороть ему живот прежде, чем он что-либо поймет, что уж говорить о цератозаврах и об этих, как их там… Точно, конкавенаторах.

Пока ребята осмысливали жизнь заново, Расим собрал мишени, убрал их вместе с пистолетами и магазинами назад в рюкзак, а потом и закинул его за спину.

— Сейчас — самое вкусное. Будем учиться летать. Но сначала немного теории, а вы как хотели.

Слушая Расима с благоговейным интересом, Кирилл не удержался и поблагодарил-таки свою непредсказуемую судьбу за такую работу. Он и подумать не мог, что здесь будет столько захватывающих вещей.

— Рюкзак рассчитан на четыре километра, это его предел и дальше он не полетит ни в коем случае. Когда запас энергии снизится до семисот метров, вы получите звуковой сигнал — в шлемах у вас есть наушники, спрятанные во внутреннюю подкладку. Если по какой-то причине вы летаете без шлема, вам придется прикидывать расстояние на глаз или же просто посматривать на левый джойстик, там, на маленьком дисплее, указан примерный остаток.

Потом Расим принялся тщательно и подробно объяснять ребятам, что к чему. Принципы управления ранцем на слух воспринимались плохо, и это вселяло неуверенность. В конце концов, такое устройство сегодня имеется только у богачей, да и те постоянно попадают в какие-то передряги — то запутаются в проводах, то снимут палец не с той кнопки и рухнут с небес на пешехода, то пьяными пытаются сделать «бочку» и коммунальные службы потом весь день соскребают останки с асфальта.

Вопреки всем опасениям, Расим уверял ребят, что ранец от Гроско надежен и очень прост. Его интуитивное управление легко освоить, ведь все сотрудники охраны это сделали. Значит, и новички научатся. Легкость, так необходимая при активной работе, приводила к сокращению расстояния полета, но здесь без компромисса никак.

Стоило признать, что звучал Расим убедительно, да и на деле все оказалось не так уж трудно. Первым делом требовалось вытащить рычаги-джойстики на жестких рукоятях и поднять их до щелчка, получив заодно еще и удобные подлокотники.

— Ион, ты первый. Нащупай правой рукой джетпак, найди кольцо сбоку и дерни за него — это заведет мотор. Кольцо крепко сидит в пазу — вытягивать его нужно резко, будто бензопилу заводишь, зато случайно ранец не активируется.

Следуя указаниям Расима, Ион завел руку за спину, быстро нашел кольцо и уверенно дернул его. Рюкзак завибрировал, из нижней части плавно выехали сопла, откуда с легким шипением показались синеватые язычки пламени.

— А я себе зад не обожгу?

— Если не ел острого — не обожжешь, — успокоил Расим. — Выброс из сопел тебя не коснется. Теперь поднимись вверх на два-три метра и двигайся к краю поляны, к дороге, откуда мы приехали. Там развернешься и полетишь назад.