Ипсилон три-двенадцать терпеливо ждал, не отрывая пера от пергамента. Антигон подождал еще несколько мгновений, пока зрительная сфера обшаривала всю долину сверху донизу. Гладкие черные склоны без остатка поглощали скудный свет, а все дно было усеяно едва различимыми ржавеющими узлами различных механизмов. Антигон был уверен, что его и сервитора надежно укрывает один из таких узлов, который был похож на массивную плиту двигателя мощного подъемника. И все же он не мог считать себя в полной безопасности. Еретик-техножрец с мощным ауспекс-сканером, настроенным на жизненные показатели Антигона, все равно мог его обнаружить.

— Природа ереси полностью не выявлена. Вторичная цель не достигнута.

Антигон покачал головой. Идея Бога-Машины часто обсуждалась среди техножрецов, но магос до сих пор не понимал, как она могла превратиться в такую откровенную ересь, которую он обнаружил в этом мире.

— Я подозреваю наличие колдовства и сношений с варпом, но бесспорных доказательств этому не обнаружено. Еретики преклоняются перед Омниссией, но обращаются к его воплощению или глашатаю. Природа этого воплощения неизвестна, хотя упоминания относятся к его предыдущим, доимперским появлениям на Каэронии.

По долине пронесся сухой горячий ветер, разбросал листы проржавевшего металла. Над головой, жужжа гравитационными модулями, проплыл служебный сервитор с полным брюхом противоокислительной пены, готовый сбросить ее на любой источник огня или утечки едких реагентов, угрожающих драгоценным хранилищам информации. Еще выше, в небе, заканчивалась информ-молитва, и священные фигуры постепенно угасали. На их месте замерцали графики и диаграммы неотложных дел, напоминавшие рабочим мира-кузницы об их долге перед Механикус. На заводах и в шахтах Каэронии трудилось множество людей, которые и не подозревали о процветании ужасного святотатства, заразившего правящую касту техножрецов.

— Истоки ереси, равно как и личности, ответственные за ее распространение, остались неизвестными. Третья цель не достигнута. Но в этом отношении стоит просмотреть сведения о доимперских событиях.

Эта фраза вызывала у Антигона наибольшее раздражение. Его свидетельство было неоспоримым, но недостаточным. Ему приходилось читать фальсифицированные информ-молитвы, приписывающие Омниссии разрушительные силы, а не силы знаний. Он своими глазами видел младших техножрецов с искалеченными в результате запрещенного биомеханического усиления телами. Они пытались скрыться от техностражей Антигона при помощи элементарного колдовства. И эти самые техностражи оказались ввергнутыми в безумие магией варпа, хотя подобные методы должны быть ненавистны любому техножрецу. Но детали происходящего оставались неизвестными. Магос не знал, чего добивались еретики и кого они представляли. Он не знал, как все это началось. И не знал, как остановить процесс.

И вот теперь ему пришлось скитаться на задворках Каэронии в сопровождении одного сервитора, не имея доступа к ремонтным службам. Они охотятся за ним, в этом Антигон не сомневался. На этой планете еретики были повсюду — от рабочих бараков до самых высоких уровней управления.

— Личное примечание. — Антигон услышал, как заскрипело перо, когда сервитор послушно изменил почерк на менее четкий. — Группа еретиков не слишком велика, но прекрасно организована, имеет прочные убеждения и крепкие связи в обществе Каэронии. О ее существовании знают лишь те, кто принимает непосредственное участие в деятельности или напрямую контролируется членами группировки. Среди членов могут оказаться персоны самого высокого ранга. Я могу только надеяться, что ересь не охватила весь мир без остатка. Мне кажется, после достижения первичной цели будет лучше, если я оставлю планету при первой же возможности. После чего могу рекомендовать тотальное очищение Каэронии властью архимагоса. Еще рекомендую оповестить о ситуации, сложившейся на Каэронии, генерального фабрикатора, поскольку природа ереси такова, что…

Антигон снова умолк. Ему показалось, что над долиной пролетело нечто огромное, на мгновение заслонившее мерцающие в небе проекции.

— Бояться нет смысла, — произнес магос, обращаясь к самому себе.

Ипсилон три-двенадцать автоматически записал и эти слова, но Антигон не обратил внимания…

Он поднялся на ноги, и из-под одежды, испачканной ржавчиной, змеями выползли механоруки. Строение тела Антигона не предусматривало участия в сражениях, но в случае необходимости он мог постоять за себя. Каждая механорука могла выбросить мономолекулярное лезвие, а достаточное количество резервных органов позволяло выжить даже при опасных ранениях.

Они за ним наблюдали.

Антигон рывком повернулся вслед еще одной пронесшейся наверху тени. Левая рука — не биомеханическая — нащупала под одеждой и вынула отделанное медью ружье. Это было добротное, изготовленное на Марсе оружие, но Антигону еще никогда не приходилось стрелять из него в бою. Он был искателем знаний, металлургом на службе культа Марса. И на Марс его послали потому, что он обладал острым проницательным умом, а не потому, что был воином, способным самостоятельно управиться со зловредными еретиками. Сумеет ли он остаться в живых, если дело дойдет до открытого столкновения?

Антигон навел дуло ружья на тени между валявшимися вокруг обломками металла.

— Вопрос, — раздался тонкий скрипучий голос Ипсилон три-двенадцать. — Процесс завершен?

— Да, завершен, — раздраженно бросил Антигон. Сервитор спрятал пергамент в груди и свернул конечности.

Освещение изменилось, и долину залило бледное зеленоватое свечение. Антигон поискал источник, предполагая, что это должен быть луч поискового сервитора-стрелка или бронированной гравиплатформы, посланной охотиться на него. Словно на дикого зверя!.. Но магос не обнаружил вокруг ничего похожего.

А затем он взглянул на небо.

На облаках мерцали буквы стометровой высоты.

Магос Антигон, — гласила надпись. — Присоединяйся к нам.

Буквы повисели несколько мгновений, потом растаяли в воздухе и сменились следующим посланием:

Ты слеп и невежествен. Ты подобен ребенку или неграмотному рабу. Тебе недоступен свет. С нами воплощение Омниссии.

Увидев его, ты поймешь, насколько истинно и прекрасно наше учение. Ты сможешь перенести его на Марс. Ты сможешь стать нашим пророком.

Антигон тряхнул головой и в панике огляделся вокруг. Палец на спусковом крючке задрожал. Магос вытянул правую бионическую руку и схватил оружие стальными пальцами, чтобы иметь возможность прицелиться.

— Нет! — закричал он. — Я видел, что вы собой представляете!

За нами будущее.

Нам известен путь.

Все остальное — тьма и погибель.

Антигон стал зигзагами пробираться между обломками машин в надежде отыскать место, где его не смогут увидеть. Наверное, где-то наверху у них стоит гравиплатформа, возможно, даже корабль на орбите. Его мощные датчики способны пробить толстый слой загрязненной атмосферы.

Ипсилон три-двенадцать на ослабевших без подзарядки ногах заковылял следом за хозяином, хотя лишенный человеческих эмоций разум сервитора был невосприимчив к окружающим опасностям.

Магос Антигон, у тебя никогда не будет более грандиозного шанса. Ты не обязан влачить среднестатистическое существование.

Антигон прибавил шагу. Если они могут выследить его по всей долине — значит, он в ловушке. В западне.

В одном конце впадины возвышался колоссальный регистратор, перебиравший и фильтровавший поступающие данные. Это устройство обслуживали техножрецы, специалисты по информации. Еретикам ничего не стоило обнаружить там беглеца. Зато противоположный конец долины вел к запутанным лабиринтам мастерских и заводских казарм, большей частью разрушенных. Там обитали разнорабочие и бродячие сервиторы. Там Антигон мог чувствовать себя в безопасности. Он бросился бежать; позади зажужжал перегруженными сервоузлами ног Ипсилон три-двенадцать.

Адептус Механикус никогда не предоставят тебе такого шанса. Взгляни в лицо Омниссии, Антигон, и постигни истину!