— Что ж, если вы не заработали на ставках, — а их количество было немалым, — запишите на счет Кара, я сообщу ему, — похоже, придется потревожить функционала-смотрителя.

Человек неуверенно кивает, отходя обратно за стойку. Я же выхожу наружу, собираясь еще немного пройтись, прежде, чем вернуться в место ночлега. Но стоит мне немного отойти от входа, как слышу, что двое из охраны выносят бессознательное тело спорщика, просто бросая его в канаву в глубине двора.

Оставлять человека в таком положении мне не хочется.

Как только его провожатые скрываются в той же таверне, я подхожу к тому месту, куда бросили наемника. Человек лежит лицом вниз, гулко храпит и не подозревает о своем положении. К утру он, если не захлебнется в грязи, то замерзнет точно.

Положив руку на его шею пускаю импульс слабого воздействия, приводя его в сознание. Он резко поднимается на руках, пытается встать, но тут же сгибается от спазма, выворачивая из себя все, что недавно выпил. Откашливаясь и окончательно придя в себя, он встает, замечая меня, стоящего на краю канавы. Некоторое время всматривается, покачиваясь на неверных ему ногах, потом все же вспоминает. Я в напоминание нашего знакомства делаю краткий жест приветствия, традиционный у военных.

Его попытка изобразить ответное приветствие пресекается неустойчивостью собственного тела, на что он смеется.

— Так что, я выиграл? — спрашивает он, стоя в грязи канавы.

— Я бы так не сказал, — не рискую сразу огорчить его, но протягиваю руку, предлагая покинуть его «место победителя».

Тот соглашается, поскольку иного шанса сделать это без падения у него нет. Встав на мостовую, он, будто вспомнив что-то, похлопывает по карманам своей одежды и, выкрикнув проклятие, разворачивается в сторону таверны.

— Я бы на твоем месте не стал, — удерживаю его за руку, для верности прибавляя слабый блок, — ты проиграл, свидетелей тому много.

— Откуда вообще ты взялась, — понимая оправданность моих слов, он обращает свою злость на меня, высвобождая руку, — то ли парень, то ли девка. Если с этими стражами, так и иди к ним, а меня в покое оставь.

Он со злостью пинает камень под ногами, который катится к освещенному пространству перед входом в злосчастное заведение. Но, к счастью, попыток туда вернуться не делает.

— Касательно происхождения, скорее у меня к тебе вопрос, — видя, что человек на грани отчаяния и может поступить необдуманно, пытаюсь отвлечь, — я здесь на регулярном обходе, а вот кто ты такой мне неизвестно.

Он оборачивается, снова смотря на меня с недоверием.

— Деньги ты потерял по собственной глупости и не перекладывай вину на других, — все так же спокойно продолжаю я, — а теперь идем, я отведу тебя до ночлега, ато неизвестно, что еще сотворишь, а мне потом перед Каром отчитываться, — делаю ему приглашающий к выходу со двора жест, — а по дороге расскажешь, кто такой и кого из болота выводил — может, решим с твоей денежной проблемой что-нибудь.

Предлагая помощь обреченному, тем не менее, еще некоторое время терплю его колебание. Он все же поворачивается ко мне, вздохнув и ссутулив плечи, следует в указанном направлении. Я иду за ним чуть позади, закрывая путь к отступлению и нагоняю уже на широкой улице.

— Бес, Бессветлая, исполнитель, — представляюсь первым, протянув ладонь в знак приветствия.

— Ивир, — не сразу отвечает он, подав руку мне.

— Откуда ты? Здесь на работе или проездом?

— Проездом, но видимо теперь буду искать работу, — мрачно отвечает он, — я с севера и туда направлялся. Был на службе в Афарте, потом нанялся охраной. А когда денег стало достаточно, решил вернуться.

— Много вы потеряли сегодня?

— Почти две сотни, но дело не в деньгах, — он снова вздыхает. Я понимаю, что сумма не малая. Кара беспокоить не придется, — я хотел вернуть долг, но теперь придется задержаться. А с наступлением зимы добраться будет сложнее. Так что, — он вздыхает, — не быть мне дома до весны.

— Что за долг вас держит? — мне действительно жаль, что так вышло, я не хотел, чтобы кто-то пострадал из-за моего любопытства.

— Перед хорошим другом. Я не могу уйти, не вернув денег.

По ауре вижу, что он не лжет, но и сумма для мня недоступная. Я могу предложить в лучшем случае двадцать денежных единиц.

— Так что ты говорил про армию и болото? — пытаюсь отвлечь его.

— А, это, — он снова усмехается, заметно меняя настрой на положительный, — были мы в той части Афарта, где вместо пустынь тенистые заросли и разливы рек. Так вот, местные работорговцы устроили нам засаду, подкараулили на границе и взяли в окружение. Позади нас были только эти болота. Я тогда без каких-либо чинов был, просто рядовой, а командира нашего ранили накануне, так он с лихорадкой лежал. Ну и вот — ситуация безвыходная — или утонем или в плен к головорезам. Тоже, считай верная смерть. Я тогда попробовал в эти болота сунуться — смотрю, а зверье местное как-то перебирается, не тонет ведь. Ну и решил выследить как те, что по крупнее, ходят. Путь наметил, метки выставил и по одному перевел наших на другую сторону. Метки мы сняли, так что, когда работорговцы за нами бросились — увязли почти все, от других мы отбились. Мне тогда враз полкового назначили и жалование дали побольше. Вот только… — он останавливается, подбирая слова, — друг мой так и остался там, болезней не выдержал. И деньги эти, его долю, хотел отдать его семье.

— Значит, — мне еще более неприятно думать, что стал источником бед, пусть и пострадал простой человек, — цель у вас благородная, но только вели вы себя при этом не очень обдуманно.

— Это я понял, — грустно говорит он, — но, я правда не понимаю, как вам удается…

— Вы действительно не встречали никого из Уровней? — я несколько удивлен его неосведомленностью. Мне казалось, Уровни присутствуют в параллели повсеместно.

— Ну, слышал, конечно, но чтобы лично, нет, не встречался, — несколько смущенно говорит он, затем осторожно интересуется, — а вы правда умеете колдовать или волшебством каким-то занимаетесь.

Теперь время посмеяться мне, но, видя его смущение, поясняю.

— Работа с энергией. У каждого есть функция — то, как эта энергия в нем преломляется. Моя функция — исполнитель, по-вашему солдат. Я исправляю дисбаланс и устраняю его источники. Есть еще созидатели, лекари, соединители, распределители и вычислители. Шесть основных каст. Есть ранги — степень воздействия на энергию. Чем он выше, тем большие преобразования ты можешь внести.

— Вы меньше всего на солдата походите, уж извините, — Ивир привел меня к городской окраине, видимо в одной из лачуг здесь и был его ночлег.

— Внешняя оболочка не сильно влияет на способности, лучше запомните это впредь. Главное ранг и функция.

— И какой ваш ранг?

— Первый.

— Это как рядовой?

— Я бы сказал старший состав. Под моим руководством одна группа. Вроде отряда.

Уважения у него явно прибавляется.

— Простите, — он, видимо вспоминает свое поведение.

— Не стоит беспокоиться, будете осторожнее в следующий раз. Но здесь извиниться вынужден я — мое любопытство поставило вас в такую ситуацию, — мысль возникла спонтанно, и была не слишком продуктивна по расчетам, тем не менее, была единственным способом помочь, — предлагаю вам заключить со мной сделку — две сотни и еще одна сверху за услугу.

— Предлагаете мне продать свою душу, — он говорит и в шутку и с долей настороженности.

— Не совсем. Скорее временное присутствие в вашем сознании. По истечении оговоренного срока связь распадется, а до того я буду смотреть вашими глазами. Вам вреда это не принесет.

Он сомневается, но все же решается.

— Два месяца с условием, что вы пройдете по определенному маршруту, — уточняю я условия.

Ему почти по пути тем местам, где я видел затемнения, лишь слегка нужно отклониться от маршрута. Договорившись, мы оправляемся к Кару. Функционал-смотритель долго и до мельчайших деталей выяснял условия нашей сделки, но противоречить энгаху на исполнении не стал. Выдав средства, он дал мне воспользоваться сферой для настройки канала с Ивиром, после чего мы разошлись каждый в своем направлении. Свою группу я застал уже за сборами.