— В нейтральном уровне твое тело по строению мало отличается от истинного, — Хозяин сажает меня на металлический стул, опуская с потолка крепления, — но путей для контакта в нем мало. Другие способы будут его сильно повреждать и травмировать тебя, — крепления фиксируются на моих руках, одно Патрон закрепляет на лодыжке, — последние для меня более предпочтительны, поэтому тебе нужно будет быть к ним готовым. Здесь, я могу позволить себе повредить твое тело максимально, потому как оболочка быстро восстановится и ее увечья не передаются истинному тело. Но если ты слишком ослаблен или истощен, риск будет. Поэтому, следи за своим состоянием, когда я тебя вызываю, — это мне понятно, хотя и неприятно слышать. Под действиями Хозяина цепи натягиваются, поднимая меня за руки вверх, нога остается прикреплена к полу подвижным фиксатором. Боль проходит от запястий и локтей, принявших на себя мою тяжесть, — начнем с естественных путей оболочки, — одна свободная нога оказывается перехвачена и согнута на уровне колена, затем, отведена в бок. Я помню, что в низу туловища есть канал, статичный, проложенный в теле. И не один. Тело преобразованного только повторяет человеческое строение, часть тела контактируемого так же подстроена под физические параметры для слияния. Хозяин входит в мое тело одним быстрым движением, вызвав изначальную острую боль. Я невольно напрягаюсь от этого, не торопясь активировать код, — твое тело стабилизировано без инициации, потому начало контакта для тебя всегда будет сопровождаться небольшими повреждениями, — проникнув в естественный канал до предела, Патрон останавливается, позволяя мне расслабить тело и освоиться с ощущениями, — лучше расслабься, тогда первый момент пройдет легче, — легче становится, но не на долго. С началом движений, подобных тем, что Высший производил с моим истинным телом, аналогичных ощущений не возникает. Только усиливается боль. Код я пока не включаю. Патрон останавливается, высвобождаясь из моего тела, придерживая за талию ставит меня на ноги. Повинуясь его направляющим движениям, я поворачиваюсь спиной, опираясь руками о металл кресла, опустив голову, вижу собственные ноги покрытые кровью. Все верно — небольшие повреждения. Хозяин крепко удерживает меня за выступы тазовых костей, и я ощущаю давление уже в ином участке тела. С сильным толчком его тело прорывает мышечную преграду, я же понимаю, что чувства от проникновения таким способом гораздо тяжелее. Но и тело привыкает к нему быстрее, только слегка сжимаясь при опустошении канала. Спустя некоторое время, когда я полностью подстроился под ритм движений, Патрон резко поднимает меня, снова натянув цепи на руках. Когда он успевает нанести повреждение, я не замечаю, только острая боль заставляет меня оглядеть себя — под правым ребром глубокая рана. Тогда я активирую код.

Цепи снова скользят вниз, ставя меня на ноги, Патрон нажимает на мои плечи, заставляя опуститься на кресло. Обхватив на уровне груди, проникает в тело через новое, проделанное отверстие. Боли я действительно, почти не ощущаю, но тяжелое жжение расходится от места проникновения, а с началом резких движений только усиливается. Кожа вокруг повреждения напрягается, рвется, внутренности оказываются выворочены. За тем, следует еще одно повреждение — в середине живота. Приподнятый с помощью цепей, я уже стою на коленях на сидении кресла. С первым проникновением в рану, чувствую, как сжимаются и смещаются органы внутри. Что-то лопается от чрезмерного давления. Густая, почти черная кровь потоком стекает вниз, по ногам. Почти обжигая холодеющую кожу. Боль все же пробивается через код — я понимаю, что лишен поддержки цепи с одной стороны, повернув туда голову вижу, что рука повисает на креплении ровно отсеченная от моего тела. Судорога схватывает все мышцы, болевым шоком сжимая оболочку. Но это еще не конец. Моя жизнеспособность все еще на достаточном для продолжения контакта уровне.

Когда и вторая рука отсечена от тела, я не падаю только потому, что Патрон удерживает меня. Я понимаю, что стою на коленях, едва удерживаясь в этом положении из-за судорог.

— Стой прямо, — его рука ложится на мою голову, я всеми силами стараюсь удержаться. Оболочка уже теряла силы, приближаясь к отключению сознания и ликвидации, — осталось немного, Алури. Ты должен выдерживать до того момента, пока я не разрушу главные точки твоего тела. Пока все идет как нужно, — я пересиливаю дрожь, старательно перекрываю кровоток в местах повреждения, — сегодня я закончу здесь, — рука высшего проводит по моему лбу и веку, стирая слезы, выступившие помимо моего желания, — а это мы оставим на следующий раз, — он проводит по губам, убирая с них кровь и пену, — приготовься.

Я генерирую все оставшиеся ресурсы стараясь сохранить устойчивость. И, к своему позору, не выдерживаю и отключаю чувствительность указанной зоны. Продолжая держать за голову, хозяин раскрывает веки моего глаза, я смотрю на него, видя только спокойное, даже ласковое выражение его лица. Потом изображение затемняется и со стороны подготовленного глаза начинает нарастать давление. В одно движение чувство это пропадает, сменяясь влагой, стекающей по щеке и хрустом где-то внутри головы. Более сдерживать судороги я не могу.

Момент агонии быстро сменяется привычным ощущением истинного тела. Переход я осуществлял в Капище, потому оказываюсь в специально обустроенном для этого зале. Мне отведен один малый цикл для восстановления оболочки. Время провожу в своем алькове, стараясь примирить все, что я пережил со своим дальнейшем существованием.

— Давно я не проводил такого сложного восстановления, — как только я возвращаюсь в оболочку, то понимаю, что неподвижно зафиксирован на мягком ложе, Вард стоит рядом, проводя работу с моей матрицей. Левый глаз не передает изображений, — не беспокойся, скоро придешь в норму, — угадывает он мои переживания. Как сработал код?

— Вы оказались правы — удовольствия было мало, — отвечаю, чувствуя, что силы восстановились достаточно.

— Что, не понравилось? — искренне веселится Вард, — ты не благодарен, Алури. Думаешь, без него было бы лучше?

— О, благодарен безмерно, старший лекарь, — отвечаю, вздохнув, — еще больше благодарен этой функции.

Безжалостный Вард веселится теперь совершенно откровенно.

— Не думай, что синхронизация самое сложное твое испытание, — он освобождает меня из фиксаторов, проверяя рефлексы восстановленных конечностей. Я же понимаю, что глаз был просто закрыт куском ткани и видит приемлемо, — вот когда тебе придется сопровождать его на консолидационный праздник, тогда будет действительно не просто.

— Что это такое? — я уже не удивляюсь, начинаю одеваться, отмечая на теле только незначительные рубцы, которые, вероятно, скоро исчезнут.

— Это неофициальное мероприятие. Проходит в первом пласте уровней. По большей части связанное с обменом энергетических фондов между Высшими и Старшими. А для ее перераспределения, как ты помнишь, необходима работа наложника, — Вард с силой опускает руку на мое плечо, сильно сжимая его, — там действительно придется потрудиться.

— Это как циклично-неприрывный контакт? — я уже не удивлен такими обстоятельствами.

— Не мне сравнивать, — смеется лекарь, — как у тебя успехи с синхронизацией в условиях уровней?

Мне пришлось описать выработанные под руководством приемы взаимодействия. Вард оказывается удивлен.

— Неужели он все же решил попробовать настроить тебя? А что с построением второго участка соединения?

— Я справился, — неприятное ощущение, будто я говорю неуместное, все же возникает.

— Тогда могу поздравить — с этой функцией ты справляешься гораздо лучше, чем с другими, — возникшее в ответ угнетенность в моей ауре немного сбавляет степень его веселья, — прими это как похвалу, — он шутливо толкает меня. Такое ободрение на меня мало действует, я даже едва не падаю, запутавшись в не закрепленной обмоткой одежде. Возможно, стараясь исправить свою оплошность, Вард ловко перехватывает мою руку, по инерции незавершенного падения притягивает к себе, удерживая за талию другой рукой, — не нужно строить из себя мученика, Алури, — почти неся меня на своей руке, он делает разворот, как будто выполняя танец, — отнесись к этому, как к обычным обязанностям функционала. Причем высококлассного.