— Устроит? — насмешливый взгляд.

— Не сомневайтесь, — я стягиваю с жерди пучок жестких прутьев, примериваясь к длине и весу получившегося копья.

Первый шаг снова за хозяином арены, я только уклоняюсь, но стоит ему открыться, бью по болевой точке длинной стороной древка. Он перестраивается быстрее, чем я ожидал, делает следующий выпад, я ухожу вправо, помогаю себе копьем и сразу опускаю его на шею противника. Почти успеваю, но принимаю часть скользящего удара. От древка отлетает щепка. Один край обламывается.

— Вы теряете часть своего оружия, — в перерыве смеется противник.

— Жертвую малым, — стараюсь парировать я.

Заостренный край я с силой уминаю о камень платформы, затем снова становлюсь в позицию. Ход за мной, я выбираю удар с разворотом, меняя траекторию копья, прорисовывая спираль обеими концами, к моменту предполагаемого удара, пропускаю древко над головой изготовившегося противника и бью, уже находясь вне поля его досягаемости. Его топор высекает искры из камня позади меня. В ответ ухмылка и новая атака, прямая, без изысков. Я пропускаю его над собой, почти падая на камни, благодаря древку поднимаюсь и удерживаясь на одной руке и копье направляю силу удара по ногам. Тот спотыкается, не ожидая этого и падает вперед, старается перекатиться, но мое копье по дуге успевает врезаться в грудь. Силу удара я погасил лишь слегка. Он замирает. Шум зрителей стихает следом. Я проверяю его энергетический контур на предмет повреждений, прежде чем победно улыбнуться сопернику.

— Да вы мастер боя на метлах, Алури, — стараясь сохранить лицо, функционал поднимается, давя рвущийся из груди кашель.

— Вам повезло, что это метла, а не копье.

— Признай, Като, тебя отделали, — выкрик из толпы к радости последней, но названный только смеется в ответ.

— Бой первый. Победа за Алури, — напоминает светловолосый распорядитель. Так значит — будет и второй?

На платформу поднялся следующий, более мощного телосложения функционал. Уровень — середина второго, лицо сильно изменено. Оружие — топор с широким почти во всю длину рукояти лезвием. У меня — только обломок древка, который я перехватываю в руке продолжая считать его копьем.

— Остаетесь верны своему оружию? — смеется следующий соперник, — похвально. Но на сколько эффективно?

Сила против скорости. Я рассчитываю выиграть.

По правилам, победитель уступает первый ход.

В этот раз противник торопит события, собираясь быстро одержать победу. И почти достает меня на втором выпаде. Я уже примерился к его скорости, потому, создав впечатление поддающегося, ухожу из-под его удара, стараясь сбить с ног, но только задерживаю на короткое время, сам оказываюсь в невыгодном открытом положении. Тогда и получаю первое ранение. После тренировочных боев, я не был готов к тому, что оболочка может быть повреждена. Руку обожгло болью, в толпе прошлось эхо — на мгновение я заметил кровь на своем плече и ощутил снижение подвижности. Противник радостно закричал что-то в ответ, снова атакуя. Этот факт отключил все настроенные блокировки, я резко высвободил скорость, начиная беспрерывно наносить удары по корпусу противника, не обращая внимание на ломающееся оружие. На одном из ударов, с силой отбив его рукоятью, древко треснуло. Мне пришлось отступать. Потеря оружия, судя по всему, не считается здесь поводом окончить бой.

Позади кто-то выкрикивает мое имя и слышится лязг железа по камню. Уходя в перевороте назад, я вижу рукоять того самого облегченного топора, который отверг вначале схватки. Не самое мое излюбленное оружие, но сейчас выбора нет. Стоит мне выставить его для защиты, как чувствую боль от переданного по ней сильного удара. Отбив его, ухожу вбок и стараюсь нанести ответный в скользящем выпаде с разворота. Задеваю, но не столь серьезно, мое ранение опаснее. Боевое оружие в руках заставляет снова быть скованным, что дает моему противнику возможность дважды сбить меня с ног. Только уходя от рубящего выпада, ставшем бы последним в этом бою, я почти случайно подсекаю его по ногам. И даже не надеясь на его падение, делаю выпад подобный тому, что едва не вывел меня из боя.

И останавливаю острие у самого лица противника, в последний момент пересилив инерцию.

— Второй бой за энгахом Алури, — слышится за спиной. Я убираю оружие.

— Смелете на глазах, — бывший противник ощутимо, но без злобы бьет по плечу.

Следующий функционал тут же поднимается на платформу.

— Не сдерживаем силы, сегодня будет отменное посвящение! — в руках третьего меч и безграничный азарт в глазах.

Сразу, без какого-либо вступления он начинает. Два, три, пять выпадов — я отражаю, на третий, уже не осознавая себя, делаю излюбленные сложные удары по спиральной траектории. Смех противника смешивается с моим собственным, возникшем как в ответ на опьянение схватки. Кто-то в толпе выкрикивает мое имя и это заполняет сознание яркой волной возбуждения, заставляя действовать все быстрее, забыть о пределах сил и возможностей. Серия сильных и быстрых ударов — затем отступаю, готовясь к следующей, но за спиной звучит — «Третий бой за Алури!» Только я уже разгорелся так, что внешняя оболочка не способна сдержать мощи истинного тела. Поднявшийся следом, только заставляет упиваться восторгом от предстоящей схватки.

— До предела! — звучит из толпы, — До предела! — подхватывает толпа.

Я даже не успеваю оценить своего нового соперника, заготавливаю оружие. Но тот наносит слабый удар, отвлекаясь на который я не замечаю, как его оружие, скользящее по моей спине, показывая доступность и уязвимость моего положения. Я не отзываюсь на предупреждение, продолжая свой танец. Легкие движения функционала позволяют ему ускользнуть от моих приемов.

Ярость лишает меня желания оценить ситуацию. В какой-то момент перед глазами вместо алой пелены азарта поднимается холодный туман боли. Я падаю, подсеченный в ногах, понимая, что почти неподвижен. Поворачиваюсь, видя занесенный луч металла. Он падает, а я не могу пошевелиться. Но вместо физической боли оболочки и звука разрубаемой плоти я слышу звон оружия о металл. Возвращая отведенный взгляд, вижу сильную фигуру, заслонившую меня от противника. Баулт стоит напротив нападавшего, скрещивая свой тесак с мечом функционала. Тот медленно ослабляет нажим, отступая. Следом на платформу поднимается вся моя группа.

— Мы не планировали массовый бой, — напоминает распорядитель.

— Мы представляем интересы нашего старшего, энгаха Алури. Хотите продолжить бой с ним — мы будем действовать за него. Кто-то подхватывает меня под плечи, так, что я поднимаюсь, опираясь на одну ногу. Другая подсечена на уровне колена, отзывается сильной болью.

Теперь я понимаю, что все затихло.

— Вы хотите продолжить бой от лица вашего старшего? — находит, наконец, слова распорядитель.

— Да, каждый из нас, — Баулт не опускает тесак, оставаясь боевой позиции. Еще трое становятся сразу за ним. Алхел остается, придерживая меня за плечи.

— Что ж. Справедливо. Но мы не можем выставить вас против старших, пусть и патером.

— Мы выйдем по одному и каждый сменит другого после поражения, — Баулта выдает опытность в таких вопросах, он уверенно опирается на свое оружие, в пол оборота подмигивая мне.

— Принимается, — под неопределенный гул толпы отвечает распорядитель.

Меня же спускают с помоста. Алхел, придерживает меня, помогает дойти до небольшого выступа, где я остаюсь заживлять повреждение. Баулт проводит пять боев, следующий за ним три, затем два. До появления на сцене Алхела проходит три боя. Протезы последнего, сами по себе являются оружием, но он еще слишком медлителен в них, потому сдает уже через несколько минут сражения. Далее бои продолжаются, но уже с меньшим азартом.

— Восемнадцать в пользу команды энгаха. Поздравляем! — распорядитель завершающей речью подводит итог. Наше почтение смелости и преданности новоприбывших! — переполненные азартом зрители отвечают одобрительным криком. — Мы рады приветствовать вас в наших рядах!