А потом однажды у вас выходит ссора. Повод совершенно пустяковый — то ли ты опоздала, то ли он не понял, где именно тебя встретить, в общем, что-то в таком духе, но после этого как будто гаснет свет. Он отменяет ужины и не переносит их на другое время. Он больше не приглашает тебя в театр и вообще прекращает звонить. Когда ты звонишь ему сама, он не отвечает и больше не приходит к тебе в квартиру. Ты перестаешь получать еженедельные денежные чеки. И вскоре домовладелец, ничего не объясняя, оставляет у тебя на двери записку о том, что мистер Кандрева хочет, чтобы ты съехала.

Ты больше не «сладкая девочка» и не «свет его очей». Теперь ты рубленая печенка.

У тебя совершенно нет денег, и тебе негде жить. Ты сидишь на ступеньках дома, где жила, и плачешь. Синьора Росси, милая старушка с первого этажа, замечает это и приглашает тебя в свою крошечную тесную квартирку выпить граппы и поболтать. «Sbagliando s'impara, — вздыхает она. — Мы учимся на своих ошибках, а мужчины — это всегда ошибки».

После долгой беседы и бутылки обжигающей жидкости она звонит паре своих восьмидесятилетних приятелей и через них находит для тебя две вакансии. Одна — это работа в крошечном обувном магазине в переулке у виа Гибеллина, а другая — работа на кухне в маленькой пекарне у дворца Питти. Обе эти должности похожи на жалкий отблеск твоей прежней блестящей жизни американской гейши.

Если ты пойдешь работать в обувной магазин, перейди к главе 228.

Если ты пойдешь работать в пекарню, перейди к главе 221.

Ты отказываешься принять квартиру. Это не значит, что ты отказалась бы взять деньги и не стала бы спать с женатым мужчиной. Дело в том, что ты боишься его жены. Эти блестящие серебряные волосы, суровое голубое платье. Мрачная улыбка. Она — женщина, привыкшая получать то, что хочет, и если она пожелает твою голову на блюде, то получит и ее. Не стоит недооценивать пожилых женщин. Может, ноги у тебя и стройнее, зато у нее больше терпения и денег.

Так что Сандро отвозит тебя домой, и ты забываешь обо всех этих приятных вещах. Их нет. С Сандро ты больше не встречаешься. (Хотя нет — была еще одна встреча: ты видела его с юной блондинкой в модном кафе на людной площади, он обнимал ее за талию, она смеялась и выглядела настолько непростительно счастливой, что тебе хотелось ткнуть ее лицом в феттучини.)

Вернувшись в квартиру, ты чувствуешь себя по-другому. Неуютно. Как будто ты что-то забыла. Филиппо готовит омлет с розмарином и просит тебя натереть сыр. «Я не могу, — отвечаешь ты. — Все кончено».

У него в одной руке лопатка, а в другой — пучок розмарина. Он смотрит так, будто неправильно тебя понял — там, где люди говорят на разных языках, это не редкость.

«Я ухожу. — Ты слышишь собственный голос как будто со стороны. — Мне нужно то, чего здесь нет». Вот как бывает иногда. От давления что-то внутри ломается, раскрывается, и наступает озарение.

«Ах ты, чертова стерва, — кричит Филиппо, размахивая лопаткой. — Что, ты думаешь, тебе светит?»

Простой вопрос. «Что-то другое, — отвечаешь ты. — Определенно что-то другое». Это не значит, что ты хочешь быть с Сандро или с кем-то вроде него, просто должен быть кто-то средний между Сандро и Филиппо, кто-то, на кого можно положиться, ответственный, но в то же время сексуальный и веселый. Где-то должен быть такой человек. Но может быть, его и нет. Все равно твои сумки уже собраны. Ты приезжаешь на вокзал и делаешь глубокий вдох.

Если ты едешь на Санторини, перейди к главе 92.

Если ты едешь на Сицилию, перейди к главе 93.

Санторини — самый южный в цепочке каплеобразных островов, рассеянных по Средиземному морю. Добираться туда тяжело: поезда отменяют, паромы древние, а лететь на самолете слишком дорого. Ты отправляешься в путешествие на длинном гремящем ночном поезде, идущем к портовому городу Бриндизи, где ты должна сесть на корабль до Афин. Покупаешь билеты, пытаешься сделать так, чтобы какой-нибудь проходящий мимо матрос тебя не изнасиловал, покупаешь сандвич с холодной ветчиной — все время напряжена, все время чего-то опасаешься. Правила поведения в порту: избегай смотреть людям в глаза, крепче держи рюкзак, смой макияж, не причесывайся, постарайся стать настолько неприметной, насколько возможно.

Добравшись до корабля, ты видишь скособоченную посудину, обвешанную креповыми лентами и потрепанными бумажными цветами, что производит довольно унылое впечатление. Твои глаза во всем подмечают проявления фальшивой веселости, которые на самом деле кричат о необратимом распаде. Ржавчина, грызущая каждую опорную балку, загадочного происхождения пятна на коврах в коридорах и иллюминатор, нарисованный на стене в туалете, возле которого кто-то из пассажиров пририсовал одинокую фигуру, выбрасывающуюся за борт через этот самый иллюминатор.

Правила поведения на корабле: постарайся сделать так, чтобы не укачало, не пей воду из-под крана, не говори с незнакомцами, попробуй выглядеть замужней, не забудь поспать, не пользуйся туалетом, постарайся избежать укусов одного из множества пауков, насекомых и неизвестных летающих козявок, населяющих корабль (говорят, одного мальчика какой-то паук укусил в мошонку, и яички у него раздулись до размера розовых грейпфрутов).

В конце концов ты добираешься до Афин. В Афинах только одно правило: вали из Афин. Возьми такси, чтобы как можно быстрее убраться из жуткого, грязного морского порта и попасть в не менее грязный аэропорт, где ты сможешь купить билет на рейс «Эгейских авиалиний» в любое другое место.

Полет — это смертельный акробатический номер, противоречащий всем законам гравитации. Первый раз в жизни тебя укачивает в самолете, однако когда вы приземляетесь, когда твой скрученный, раздраженный желудок успокаивается и ты видишь голубое море с кружевом пены, голубые крыши-маковки, распростертые под солнцем пляжи с черным песком, ты понимаешь, что все это жуткое путешествие было не напрасно.

Водитель такси подвозит тебя к популярной гостинице для молодежи на дальнем конце острова, которая прилепилась прямо к черному базальтовому утесу. Там, в главной комнате, стены которой освещаются сонным голубым светом, могут спать до двадцати человек. Море плещется всего в пятистах ярдах от твоей головы, звук волн одновременно усыпляет и оглушает тебя.

Гостинца оказывается прибежищем профессиональных бездельников и небогатых путешественников со всех уголков света. Каждый день, каждую неделю приезжают и уезжают новые люди. Ты знакомишься с двумя бронзовокожими жителями Австралии, которые уже восемь месяцев живут на Санторини; с молчаливой немецкой парой, которая никогда не здоровается первой и не разговаривает ни с кем, кроме друг друга; с мужчиной, который днем и ночью спит на своей койке, и тремя девушками из Токио в одинаковых зеленых ветровках.

Ты бродишь по острову, осматриваешь оживленный порт Фиры с многолюдными ресторанами и бесконечными ювелирными магазинами; богатый город Имеровильи с маленькими, карабкающимися по холмам лестницами и голубыми крышами домов; одинокий маяк Акротири с длинной узкой лестницей и потрясающим видом на море; черный песчаный пляж Периволосовер с соломенными пляжными зонтами, гладкокожими загорелыми мужчинами и колючими деревьями с оранжевыми верхушками и толстыми листьями.

Ты ешь сливочные йогурты, политые медом, слоистую пахлаву и сытные оливки из Каламаты, белую безымянную рыбу, которую ловят в море тут же, на месте, пробуешь жареного ягненка с чесноком, лимонный соус, который называется авголимоно, и сытное блюдо из баклажанов со сладким кремом из яиц и молока, которое называется мусака. В Греции самая вкусная еда, которую ты когда-либо ела. Рай для гурмана.