Орот собрал Конгломерат беднейших, военный блок мелких семей. Они объединились, чтобы расширить свои территории за счет богатых родов. В конфликт были втянуты все 69 кланов империи. Дабы противостоять Конгломерату, шесть богатейших семей объединились в Союз шести. В него вошел и мой род. Тогда нами еще правил мой отец.

Властитель Кетру погиб, когда объединенный флот двух мелких родов Конгломерата захватил планету Сатис, имперский курорт экстра класса. Захватчики не смогли удержать ее, потому разграбили и сожгли дотла. После денофотонной атаки весь кислород в атмосфере взорвался, отчего океан испарился, а поверхность материков превратилась в пепел. Погибло двести миллионов человек, проживавших и отдыхавших там. Мир вечного лета, принадлежавший нашей семье восемь тысяч тарков, был потерян безвозвратно. В ответ мы полностью уничтожили оба этих клана, присоединив к своим владениям три их планеты, но они не смогли восполнить потерю Сатис. Это был самый значительный урон, нанесенный клану Касан за все время междоусобицы.

С тех пор наши потери были не столь значительны: пять космических станций и горнодобывающий завод на огромной планете Кат, который захватили всего неделю назад. Мой флот как раз направлялся туда, когда пришло приглашение на военный совет императора.

Не секрет, что Гарон собирался поставить точку в этом конфликте, нанеся сокрушительный удар по Конгломерату и клану Мар. Если Орот погибнет, то наследником станет Дрокус, дракон-протектор клана Ур. А он вряд ли будет метить на трон. Его род и так был самым богатым и влиятельным в империи.

На Дар я отправился на личной яхте, с экипажем в двенадцать человек. Я любил свою "малютку", даже назвал ее в честь первой наложницы Ильсу. На языке касан ее имя означало "вечная весна". Брать с собой крейсер я не стал. У нас с императорским кланом Датар был прочный мир. Да и оставлять флот без флагмана в разгар военной экспедиции — опрометчиво.

Военный совет был назначен на первый день месяца Асар 50127 года Дарианской империи. Прибыв в метрополию к этому сроку, я встретил в приемной остальных драконов-протекторов нашего блока: властителей Дрокуса, Береда, Вайнаса и Сидарха. По возрасту и богатству я уступал лишь Дрокусу. Нас пригласили в кабинет императора ровно в полдень, когда Лорк, звезда Дара, была в зените. Тогда же пришло известие о захвате флота повстанцами. Мы все почувствовали смерть наших сыновей и слуг.

Мятеж вспыхнул одновременно во всех 206-ти мирах империи, а также на спутниках, космических станциях и астероидных поясах. Нас не предали только фамильяры, но их быстро перебили. Это был полномасштабный заговор, который мы просмотрели из-за собственной междоусобицы. Мы не раз подавляли восстания подданных, если не пресекали их в корне, но сейчас были застигнуты врасплох. У дариев оказалась технология, позволившая противостоять нашей магии. Может, где-то даркосы и удержали власть, но Дар был полностью захвачен повстанцами.

Нам пришлось бежать, причем в спешке. У императора больше не было флота, крейсеры остальных протекторов перешли на сторону мятежников. Моя яхта сохранила верность лишь потому, что весь экипаж состоял из фамильяров. Ишар, капитан "Ильсу", узнав о восстании, немедля направил ее в пояс астероидов Дара, где мятежный имперский крейсер не смог ее отыскать. Я взял на борт императора и остальных даркосов.

Когда мы покинули пояс астероидов, нас заметили, но "Ильсу" успела уйти в гиперпрыжок еще до того, как повстанцы испытали на нас свое новое оружие. Возвращаться в сектор клана Касан не имело смысла. Мы отправились на окраину Гатар, куда империя еще не добралась. Нужно было где-то отсидеться, пока не появится возможность вернуть власть. Не вышло, имперский крейсер вынырнул из гипера прямо за нами. Как ему это удалось — мы не знали. Отследить прыжок в гиперпространстве невозможно, по крайней мере так считалось раньше. Новые технологии бывших подданных оказались для нас полным сюрпризом.

Крейсерский залп чуть не снес наши магические щиты, а ведь их поддерживали шесть старейшин кланов. Следующей атаки нам было не пережить. Единственный способ скрыться от преследования — покинуть галактику, но для этого пришлось бы уйти в затяжной прыжок, что было беспрецедентно.

В гиперпространстве время определяло расстояние: чем дольше ты там находился, тем дальше была точка выхода. В пределах Гатара это занимало от нескольких секунд до пары часов. Маршрут прокладывался с учетом массы звездной системы пункта назначения. Ее гравитационное поле служило вектором направления во время перемещения.

Искусственный интеллект корабля рассчитал прыжок в соседнюю галактику Дахат адар, "Звездная пыль" по-дарийски. Он составил 35 подов, имперских суток. Со времен начала звездной экспансии Дара время в космосе измерялось по дарианскому стандарту. Мы колебались, но следующая атака крейсера сделала этот выбор за нас.

Первые сутки прыжка прошли достаточно спокойно. Потом начали сходить с ума члены моей команды. Безумие проявлялось по-разному: одни выцарапывали себе глаза и резали вены, другие бросались на всех с оружием, третьи тихо выли, забившись в углах своих кают. К началу вторых суток они либо пускали слюни как "овощи", либо уже успели наложить на себя руки. Мне пришлось избавить от мук безумцев. Было больно убивать людей, с которыми провел века, особенно Ишара. Капитан "Ильсу" был мне дороже сыновей.

Через неделю проблемы начались и у нас. Кто-то слышал голоса, кто-то видел погибших родичей. По кораблю разгуливали призраки моих мертвых фамильяров, чьи тела лежали в трюме, ожидая похорон после выхода из прыжка. В своей каюте я встретил Ильсу, мою первую наложницу. Ее прах хранился в платиновом ларце на моем столе. Команда считала его оберегом корабля, но для меня он был просто символом памяти о возлюбленной. Ильсу стояла возле стола, поглаживая пальцами гравировку своего лика на крышке ларца. Когда я вошел, она посмотрела на меня и назвала по имени, но стоило прикоснуться к ней, как она исчезла.

Еще через сутки на самого младшего из нас, Сидарха, напал призрак его мертвого сына. Беред первым услышал крики и решил выяснить причину. Кто-то невидимый рвал красного дракона на части. Лишь появление постороннего прекратило эту расправу. Тогда мы приняли решение остаток прыжка провести в анабиозе, но это принесло облегчение лишь отчасти. Нас мучили кошмары, что в обычном пространстве невозможно. Анабиоз похож на обморок: ни сновидений, ни ощущения времени.

Выйдя из прыжка на окраине Дахат адар, мы заметили появление крейсера мятежников. Он последовал за нами даже сюда, не мог позволить уйти императору и остальным драконам-протекторам Совета шести. Крейсер завис на расстоянии сотни тиров, дарианских звездных миль, от нас, но ничего не предпринимал. После всего, что случилось во время этого затяжного прыжка, сомнений в гибели экипажа крейсера у нас не было. В любом случаи мы должны были в этом убедиться, а заодно и изучить новое оружие. На крейсер отправились я и Беред.

На всех кораблях империи был предусмотрен код экстренного доступа к шлюзам, срабатывающий только тогда, когда на борту не осталось живых. Этот код был одинаков для всех кораблей империи. Каждый, кто связал свою жизнь с космосом, знал его наизусть. С его помощью мы проникли на крейсер. То, что мы увидели там, потрясло. Всюду была кровь. Искромсанные тела. Развешанные гирляндами кишки. Оторванные головы, руки, ноги, пальцы. Все это было сложено в немыслимую композицию смерти, прямо в главной рубке. Стены переходов и кают были исписаны кровавыми надписями на разных языках империи: "они идут", "смерть повсюду", "мертвые восстали", "убейте меня", "гипер — смерть" и прочее в том же духе. Мы просмотрели записи ИскИна. Нечто невидимое для камер убивало людей, резало их, кромсало на куски. Вывод напрашивался только один, уйдя так надолго в седьмое измерение, коим и являлось гиперпространство, мы нарушили неписанный закон жизни и смерти, вторглись на территорию мертвых, будучи живыми. Нам удалось выжить лишь в силу своего бессмертия.