Скорей всего это условный код, подумал Краг. Надо быть начеку.

— Как интересно, — сказал он, — а у меня создалось впечатление, что вы легко общаетесь с людьми.

— Это еще ничего не значит, — быстро ответил господин Эррон. — Человек по привычке беседует даже с безразличными ему людьми. От этого его одиночество только усиливается. Человек говорит лишь затем, чтобы скрыть собственные мысли. Иногда мы бываем лишены возможности разговаривать, с кем нам хочется. Такова жизнь. Вам не кажется, что над этим стоит подумать?

(Краг тут же разгадал этот ребус: Иногда мы бываем лишены возможности разговаривать, с кем нам хочется. Интересно! Дама в черном шевельнулась в кресле, и оно тихо скрипнуло.)

— Нам приходится считаться друг с другом, раз уж мы оказались вместе, — с напускным равнодушием заметил Краг.

— Только чернь думает и чувствует одинаково, — сказал господин Эррон. — Личность, индивид всегда был, есть и будет одинок.

Разгадать тайный смысл слов господина Эррона было нетрудно, тем не менее этот разговор удивил доктора Бенедиктссона. Почему Краг с таким интересом и вниманием слушает избитые истины, изрекаемые этим Эрроном, когда у них сейчас полно более важных дел? Разве он сам минуту назад не предупредил доктора, что скоро произойдут важные и решительные события?

— Надеюсь, здесь вам никто не мешает удовлетворять свою потребность в одиночестве? — спросил Краг.

— Слава Богу, нет, — вздохнул господин Эррон. — И я счастлив, что после полуночи, когда все расходятся по своим комнатам, я могу гулять, не опасаясь, что кто-нибудь нарушит мое одиночество.

— А я и не заметил, что вы гуляете по ночам. — Доктор Бенедиктссон потерял терпение.

— Не в этом дело, — Краг был не доволен вмешательством доктора. — Неужели вы не поняли, что господин Эррон страдает от одиночества?

— В это время, — господин Эррон мечтательно глядел вдаль, — я всегда прогуливаюсь по южной дороге, там никогда никого не бывает. Для меня это просто спасение.

Краг тут же истолковал его слова: Бежать следует сегодня сразу после полуночи. Иди по южной дороге, там ты не рискуешь кого-нибудь встретить. Там тебя ждет спасение… В чем именно состоит это спасение, подумал Краг, в автомобиле?

— Ну что ж, не буду больше мешать вашему одиночеству. — Краг дружески похлопал собеседника по плечу. — Но берегитесь таинственных личностей, что шныряют вокруг отеля.

— Я верю в судьбу, — ответил господин Эррон.

Краг медленно спустился по ступеням террасы, увлекая за собой господина Эррона. Доктор Бенедиктссон последовал за ними. Продолжая свой странный разговор, Краг и Эррон подошли к северному углу отеля. Теперь дама в черном уже не могла их слышать, как бы громко они не говорили.

— Значит, вы все-таки пойдете в лес? — спросил Краг. — Смотрите, какой он темный и неприветливый.

— Это только издали так кажется. Даже в самом густом лесу бывает довольно светло. В чаще долго держатся сумерки, идешь, словно по дну зеленого моря. Это мой час. В это время я наблюдаю жизнь, которая представляется мне единственно настоящей, наверное, потому, что она не доступна пониманию большинства.

— Тогда мне понятно ваше волнение, — сказал Краг. — Счастливой охоты!

Господин Эррон улыбнулся почти грустно и отступил в тень.

— Ничего не понимаю! — взорвался доктор Бенедиктссон. — Не станете же вы меня уверять, что у вас появились так называемые высшие интересы?

Краг смотрел вслед удалявшемуся господину Эррону, тот шел мимо отеля, откуда все могли видеть его. Вдруг Краг схватил доктора за руку:

— Футляр для растений! — воскликнул он.

— Ну и что?

— Смотрите, какой он тяжелый!

— Вы правы, ремень врезался ему в плечо, — согласился Бенедиктссон. — Теперь мне ясно, — пробормотал Краг. — Это складное ружье.

— Ружье?

— Ну да, у него в футляре лежит ружье.

Асбьёрн Краг зашел в холл, надеясь найти там лесничего, но тот уже ушел.

— Только что он еще был здесь, — сказал портье. — Потом вдруг вспомнил, что ему нужно в лес. Вон он идет!

Портье показал в окно на лесную дорогу. Краг взглянул в ту сторону. Но это был не лесничий. Это господин Эррон шел на свою ночную прогулку. Теперь и портье узнал его.

— В сумерках легко ошибиться, — виновато сказал он. — У них одинаковые шляпы, а футляр для растений издали выглядит, как ружье. Наверное, Фалкенберг уже ушел в лес.

— Странная поспешность, — удивился Краг. — Что-нибудь случилось? — спросил он, потому что портье был чем-то огорчен.

— Лесничий получил какое-то сообщение. Кажется, браконьеры сегодня особенно бесчинствуют. Они словно испытывают его терпение. К ним надо относиться с юмором. Настырностью и гневом ничего не добьешься. Я прожил здесь достаточно долго, куда дольше, чем Фалкенберг. Я их знаю…

— Кого, их?

— Местных жителей. Трудно понять, что у них на уме. Они молчаливы и хитры. И честные и нечестные ведут себя одинаково. У всех недоверчивый взгляд. Все замкнуты и осторожны. Не дай Бог, с ним случится беда. Слишком он горячий для этих мест.

— Он один пошел в лес? — спросил Краг.

— Нет, с двумя егерями. Егеря нашли возле замка подстреленное животное и видели кого-то на южной дороге.

Услышав про южную дорогу, Краг насторожился.

— Там, кажется, пустынное место? — спросил он.

— Да, — ответил портье. — Дорога была проложена давно. Теперь она заросла и старую колею почти не видно. Егеря в начале вечера видели там каких-то подозрительных людей. Кажется, даже в масках.

— Звучит романтично, — с напускным безразличием заметил Краг, вспомнив, что господин Эррон тоже говорил о южной дороге. Странное совпадение. Господин Эррон видел в этой дороге спасение.

Краг задал портье еще несколько вопросов.

— Как давно старый генерал начал приезжать в ваш отель? — спросил он — вопрос казался бессмысленным, но для Крага он был крайне важным.

— Очень давно, — ответил портье. — Каждое лето, можно сказать, что он тут и состарился. Это был тихий и приятный человек. А ездить сюда он начал еще при первом муже фру Александр.

— Значит, до перестройки отеля?

— Задолго до нее. Генерал всегда жил в старой части отеля. Там ему больше нравилось, там он и умер.

Краг задумчиво смотрел на двор перед отелем. Стемнело уже настолько, что он не мог узнать ходивших там людей.

— Я что-то не вижу Уве, — сказал Краг. — Уж не сбежал ли он?

— Боже сохрани, это было бы глупо, а эти люди открыто не совершают глупых поступков. Он у фру Александры.

— У фру Александры? — Краг был удивлен. — А зачем он ей нужен?

— Не он — ей, а она — ему. Это он попросил разрешения поговорить с хозяйкой. Сказал, что должен сообщить ей что-то важное, даже очень важное. Сейчас он у нее в кабинете. Они беседуют уже полчаса, должно быть, и в самом деле это что-то важное.

Краг заинтересовался:

— Уве сначала обратился к вам?

— Да, пришел и сказал, что ему нужно поговорить с фру Александрой. Я понял, что речь идет о чем-то важном и пошел к ней.

— Она удивилась, когда вы передали ей просьбу Уве?

— По правде говоря, да.

— Вы не ошибаетесь?

— Нет. Она сама так сказала. Господи, сказала она, что этому человеку от меня нужно?

— Она встревожилась?

— Встревожилась? — Портье улыбнулся. — Из-за него-то? А почему вас это интересует?

— Мне надо понять, ждала она его или нет.

Из сада пришел доктор Бенедиктссон, и Краг увлек его в дальний угол.

— Уве Кузнец беседует сейчас с фру Александрой, — сказал он.

— Вот черт! Что ему от нее нужно?

— Кажется, я догадываюсь, — ответил Краг. — Бедная фру Александра слаба для этой игры. Пока я беседовал с портье, я наблюдал за двором. Гордер дважды прошел через двор. В такой темноте трудно различить человека, но я уверен, что это был он. Думаю, он что-то замыслил. Сейчас он находится в доме для работников. Посмотрите, видите дверь, что справа от крыльца? Гордер вошел в эту дверь. Следите за ним.