— А ходить лесом не запрещено?

— Пока еще нет.

— Мне легко проверить, говоришь ли ты правду, — сказал Краг. — Достаточно спросить у твоего брата. А если он скажет, что вечером тебя у него не было?

— Значит, он солжет, — ответил Уве.

— Зачем ты брал с собой ружье?

— Но ведь на птицу охота не запрещена.

— Ты был недалеко от отеля, когда раздались выстрелы?

— Да, Близко.

— Ты их слышал?

— Ясное дело, небось не глухой.

— Может, ты был рядом с тем местом, откуда стреляли?

— Судя по звуку, недалеко.

— Сперва выстрелили из ружья, так? А потом из револьвера?

— Похоже, что так, похоже, что из револьвера тоже стреляли.

— Ты видел того, кто стрелял?

Уве ответил не сразу, глаза у него забегали, потом он снова уставился на гвозди в потолке.

— Человек не может видеть в темноте, — сказал он наконец.

— Но разве стрелявший не был освещен луной?

Уве тяжело вздохнул:

— Я никого не видел.

— Отвечай на вопрос! — Лесничий был раздражен уклончивостью Уве. — Ты видел того, кто стрелял?

Краг движением руки остановил лесничего.

— А коляску лесничего? — спросил он.

— Нет. Но я слышал, как она ехала.

— И узнал ее по шуму колес?

— Да.

— Он старается не попадаться на глаза, — заметил лесничий.

— Но когда коляска выехала на главную дорогу, ты должен был ее видеть?

— Тогда увидел.

— Значит, должен был видеть и того, кто стрелял, — с завидным равнодушием сказал Краг.

Уве попался в расставленную ему ловушку:

— Так ведь он стрелял не в коляску, а в окно отеля, — сказал он.

Уве помедлил, прежде чем произнес эти слова. Все замерли от напряжения. Он чуял опасность, но его примитивный крестьянский ум не сразу обнаружил ее. Уве ответил и попался. Лесничий громко засмеялся. Господин Эррон, онемев от удивления, смотрел на беднягу, а по лицу Гордера прошла гримаса боли, словно его огорчил недостаток хитрости, характерный для жителей этих мест. Уве быстро обнаружился что проговорился, но не мог сообразить, когда именно. Его устремленный в потолок взгляд выражал глубокую задумчивость.

— Значит, ты должен был видеть и того, кто стрелял, — миролюбиво повторил Краг.

— Никого я не видел.

— Разве ты не сказал нам сейчас, что он выстрелил в окно отеля?

— Верно, он целился в том направлении. (Теперь Уве сообразил, каким образом выдал себя, и попытался исправить положение. Он стал нервничать, и Краг хотел успокоить его своим дружелюбным тоном.)

— Если ты видел, куда было направлено дуло ружья, ты не мог не видеть того, кто стрелял, — объяснил он.

Уве вертел в руках шляпу.

— Тень я, может, и видел, — согласился он.

— И узнал ее?

— Нет, не узнал, — быстро сказал Уве.

— Но это был мужчина?

— Верно, мужчина.

— Ты лежал, когда он стрелял?

— Когда раздался первый выстрел, я упал на землю, а потом так и остался лежать.

— Но ведь ты видел, что он стреляет в окно, почему же ты не закричал?

— В таких случаях крика лучше не поднимать, — неохотно ответил Уве. — Нас, деревенских, не касается, что делают люди, которые живут здесь. К тому же, я знал, что лесничий где-то рядом.

— Я понимаю, что кричать опасно, — сказал Краг. — Ты испугался?

Уве ответил обиняком:

— Прежде чем лечь, я снял ружье с плеча.

— Ты видел лицо того, кто стрелял?

— Нет! — почти испуганно воскликнул Уве. — Говорю же, я видел только тень!

— Но сначала ты сказал, что вообще никого не видел.

— Тень — это еще не человек, — стоял на своем Уве. Краг как будто переменил тему разговора:

— Если ты часто охотишься, у тебя должно быть хорошее зрение, — заметил он.

— Да уж какое есть.

— А далеко от рыбацкого поселка до того места, где стреляли?

— Полчаса ходьбы.

— Примерно так, — подтвердил лесничий.

— Значит, у тебя было время привыкнуть к темноте?

— Зачем мне привыкать, я и так хорошо вижу.

— Тогда почему ты называешь человека тенью? Ты что, даже не пытался его разглядеть?

— Нет, не пытался.

Краг улыбнулся:

— Может, в нем было что-то необычное?

— В лесу всегда все кажется странноватым.

— Он был освещен луной?

— Нет, тогда бы я его разглядел. Он стоял на опушке, а иногда прятался за деревья.

— Тебя не удивило, что он стрелял в окно отеля?

— А меня это не касается.

— Ты не заметил, куда он попал?

— Да, по-моему, никуда. Стекло не разбилось. И я не слыхал, чтобы пуля ударилась о стену.

— Что он сделал потом?

— Ушел в лес.

— А дальше?

— Потом прибежала собака.

— Ты ее видел?

— Нет, только слышал. Она продиралась сквозь кусты.

— И он ее пристрелил?

— Нет, не сразу.

— Как это понимать?

— Да уж и не знаю, как вам объяснить, — неуверенно сказал Уве. — Ведь я больше не видел даже его тени. Он просто исчез. Но, думаю, собака подбежала к нему. Потому что она перестала лаять. Только тихо рычала. А потом и рычать перестала.

— Что же, по-твоему, произошло? Ведь это странно.

— А то нет! Наверное, он поговорил с собакой.

— Ты хочешь сказать, что стрелявший знал эту собаку?

— Откуда мне знать? — Казалось, Уве доставляет удовольствие отвечать вопросом на вопрос.

— Ты слышал, как он говорил с собакой?

— Да, он говорил шепотом.

— Ты лежал так близко, что слышал даже шепот?

— А я не глухой.

— Он пытался успокоить собаку?

— Думаю, так.

— Ну, а потом?

— Потом раздался выстрел.

— Он застрелил собаку?

— Выходит, так, но я ничего не видел.

— Из револьвера?

— Да, по-моему. Судя по выстрелу, это был револьвер.

Лесничий взволнованно вскочил.

— Как все просто, — пробормотал он. — Теперь я понимаю, почему у нее дырка в черепе. Собака стояла рядом, она его знала.

Лесничий внимательно смотрел на Уве.

— Чужому она вцепилась бы в горло. Этот человек говорит правду.

Лесничий подошел к окну. Видеть он ничего не мог. Он просто смотрел в темноту.

Краг снова повернулся к Уве.

— А куда потом делся стрелявший?

— Не знаю. Видел только, что он побежал.

— Куда?

— Прочь из леса.

— Но куда? В каком направлении?

— Он побежал в отель, — ответил Уве.

Все вздрогнули. Лесничий быстро обернулся. Господин Эррон в своей домашней куртке, принюхивался, словно хищник, почуявший добычу. Гордер быстро подошел к Уве:

— Ты уверен, что он побежал в отель?

Кузнец поежился, снова оказавшись в центре внимания. Он мучительно напрягался, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего.

— После второго выстрела из леса выбежала тень, — медленно проговорил он. — Это был мужчина. Он побежал к отелю. А вот входил ли он внутрь, этого я сказать не могу. Его заслонили постройки, и больше я его не видел. Он ли стрелял или кто другой, не знаю. Я этого не видел.

— Ты осторожничаешь, — сказал Краг, начиная терять терпение. — Ведь ты понимаешь, что никого другого там не было.

— Да, вряд ли там был кто-то еще, — согласился Уве.

Стало тихо, все были заняты своими мыслями. У Крага родилась слабая догадка, однако и этого было достаточно, чтобы холод сжал его сердце.

Все по-разному отнеслись к тому, что сказал Уве. Краг поверил его словам. Остальные — нет. Но и среди тех, кто не поверил, единства не было. Одни считали, что все это ложь, другие увидели в его рассказе принятое у крестьян смешение правды и лжи. Этого мнения решительно придерживался и лесничий.

Именно об этом они и говорили в доме для работников после допроса Уве. Когда стало ясно, что допрос больше ничего не даст, Уве на время отпустили. Но ружье у него отобрали. Ему предложили переночевать с работниками — утром они решат, что с ним делать.

Краг хотел, чтобы на всякий случай Уве был рядом. А чтобы он не убежал, Краг заверил его, что бояться ему нечего и что его ни в чем не подозревают.