По дороге в вагон подсаживались ещё ребята, и уже к словацкой границе вагон был полон. Ну не то, чтобы кому-то стоять пришлось, но сидели довольно плотно.

Но перекантовались конечно, ибо и не такое видали, да и не обращали особого внимания — настроение было у всех не такое, чтобы обращать внимание на мелкие бытовые неурядицы. Нам казалось и колёса стучали "домой … домой … домой", и ветер свистел в открытее окна то же самое.

Последним городком на территории Чехословакии был Чиерна над Тисой. Там предполагался пограничный и таможенный контроль с чешской стороны. Ни того, ни другого мы в своём вагоне не ощутили. Только наш старший собрал у нас военные билеты и ушёл.

Простояли мы минут сорок, или что-то около часа. Постояли — постояли и тронулись в сторону Союза. Мы не просто прилипли, а влепились в окна. Чиерна представляет собой очень крупный железнодорожный узел. Не знаю как сейчас, но тогда пути были просто забиты составами, и через один эти составы были воинскими эшелонами. Откуда знаю? А караулы и грузы на платформах довольно специфических очертаний под брезентом. Так что всё было видно. Но нас волновала граница. Когда? Где? Как выглядит? Сначала мы пересекли нейтральную полосу и состав начал втягиваться на блок пост.

Что такое блок пост? Участок путей, длиной примерно около километра. Пути и насыпь слева и справа обнесены столбами, на которых была натянута проволока, колючая естественно. Через определённые интервалы, по периметру стояли вышки. Пулеметов не заметил, а вооружённые пограничники на вышках маячили.

Вдоль пути, по которому двигался состав, стояли пограничники. Когда состав остановился, пограничники стали заходить в вагоны. Во все, без исключения. Тут же были и таможенники. Они ждали своей очереди. В наш вагон зашли двое парней в зелёных фуражках. Одному старший передал стопку военных билетов, второй взял список. Первый называл фамилию. Названый подходил к погранцу, тот внимательно вглядывался в предъявленную личность, сверял её с фотографией и, отметив что-то в списке, протягивал военный билет владельцу. Мы потом сравнивали, смеха ради, фотографии в военных билетах с нашими реальными лицами.… Ну, какой же фантазией надо было обладать, чтобы узнать в зачастую патлатых молодых мальчишках, изображённых на этих картинках нас, довольно повзрослевших и возмужавших. Очень, помню, веселились.

В процессе проверки только трое не смогли подойти к пограничнику.

Обнаружилось, что эти трое, с летными петлицами, подсели ночью, где-то в Словакии, Ребята были из БАО Зволенского аэродрома и… то ли у них спирт был, то ли на вокзале словаки их угостили хорошо, но был парни, что называется "в лом". Их спокойно, без лишних истерик сняли с поезда и практически унесли в небольшой белый домик. Накрылся отпуск у ребят, я так думаю. Нерасчётливо рано начали они праздновать. В лучшем случае они отработали весь отпуск на пересылке и поехали в часть без телеги, в худшем отсидели эти десять суток на губе в Чопе и вернулись с соответствующей отметкой в отпускном за добавкой в родную часть.

Злодеи, а не стражи границы.

Таможенники к нам в вагон не зашли. Им работы хватило в других вагонах.

Когда поезд снова тронулся, мы обнаружили, что в вагоне образовался новый персонаж. Эдакий круглолицый упитанный сержант с повязкой комендатуры. Он, нашему сопровождающему старлею, достаточно развязно и нагло, как младшему, нет, не объяснил даже, а отдал приказание:

— Когда встанем у вокзала, постройте личный состав у вагона и заведёте их в таможенный зал для досмотра.

Ну как есть… АНИРАЛ!!!

Всё-таки при всём моём понимании необходимости комендантской службы, наглеют они сверх всякой меры. Тем самым вызывают отвращение к своим особам. И как же они гнутся перед теми, от кого хотя бы немного зависит их "нелёгкая и необходимая" служба. Ну, халдеи, что с них взять.

Поезд встал. Мы дисциплинировано построились у вагона. Сержант вальяжно махнул рукой в сторону стеклянных дверей в здании вокзала, на которых было написано "Таможенный зал" и неспешно, походкой человека уверенного, что его не посмеют ослушаться, направился к этим дверям.

Взгляд нашего старлея был полон не просто яростью, а ненавидящей лютостью.

Мы стояли, и все наши взоры были обращены на нашего, пусть временного, но командира.

— Документы у всех на руках? — Старлей посерьезнел, даже посуровел. Он видимо принял решение.

— Так точно…!!! — Мы рявкнули дружно, но… шёпотом.

— Ну и брысь…, — добавил наш командир, и после паузы — ОТСЮДА!!!

Нас разметало быстрее, чем по команде "Воздух!". Краем глаза я заметил превращение ехидно улыбающейся рожи холуя комендача, стоящего у "гостеприимно" распахнутой двери таможенного зала в злобно-перекошенную от возмущения рожу базарной торговки, и гордо, практически строевым уходящего старлея. Нет, всё-таки случались на моём солдатском пути настоящие русские офицеры и крепкие правильные мужики.

Мы потом пообщались около банка, где получали деньги. На наш вопрос — не попадёт ли ему. Он ответил, что никто из таможни нас досматривать и не собирался. Досмотры эти проводит комендатура с единственной целью — поживиться заграничными мелочами, которые якобы нельзя провозить или превышена норма. Особенно кондитерские изделия, которых все везли довольно много. А что ещё солдат мог везти в отпуск? Вот и набирали копеечных конфет и вафель. Но много. Поэтому он нас и распустил. Ну и хамство сержанта сыграло роль, конечно.

Получив денежки в полевом учреждении Госбанка в Чопе, я совершенно явно осознал, что придётся ехать поездом. А это без малого двое суток. И ещё билеты.… На поезд, который привёз нас из Миловиц, билетов не было. Сезон отпусков, все места заняты ещё с территории Чехословакии, а в Чопе очень мало кто сходил с этого поезда. На другие поезда взять билеты тоже шансов не было практически никаких. Во-первых, в Чопе сходились три границы, а во-вторых, дефицит этот создавался, безусловно, искусственно.

Времени до прибытия на место у меня оставалось семь суток. И тратить двое из них, при условии немедленного отбытия из Чопа, на дорогу, было расточительностью немыслимой. Значит что? Выручай Аэрофлот. Но, успеть на прямой самолет, который летел из Ужгорода (в Чопе не было аэропорта) в Москву было нереально. Оставалось всего двадцать минут до его вылета. Следующий рейс был с пересадкой в Киеве. На него можно было успеть. Доплата за авиабилет тянула на четвертной, такси до Ужгорода… что-то около того. В Москву самолет прилетал часа в два ночи. Значит из Быково до дома — пятнашка (а это минимум ночью). А у меня всего получилось рублей тридцать пять. Встал вопрос: "Что делать?" Попутчиков не нашлось. Нужен был ещё четвертак, чтобы без проблем.

Набравшись наглости или смелости, это как угодно, я подошёл к одному майору, который вышел из банка. Он был в форме и один. Из чего я сделал вывод, что товарищ едет в командировку или по замене. Как благовоспитанный военнослужащий, я подошел к майору:

— Товарищ, майор, разрешите обратиться?

— ???

Я рассказал майору — в чём проблема и попросил помочь. Клятвенно заверил его, что вышлю завтра же из Москвы деньги на тот адрес, который мне будет указано. Майор не думал, он достал бумажник и протянул мне искомую купюру. Он задал всего один вопрос:

— Четвертного хватит?

— Так точно!

Я записал адрес, и ещё раз горячо поблагодарив Человека, рванул в здание вокзала, где были кассы Аэрофлота. Билеты на транзитные рейсы через Киев были и через десяток минут, я уже договаривался с таксистами.

— Эй, хлопчик, йде ж ты, быв? — сокрушённо покачал головой пожилой дядька. –