К этому времени поспевала мастика на заднем дворе. Каптёрщик, а вернее его помощник, потому как тот только руководил, ибо где вы видели работающего в поте лица деда в роте, где были одни молодые? Так вот помощник этот выглядел как злая волшебница Бастинда, потому что он поварским, умыкнутым когда-то с кухни черпаком, старательно размешивал булькающее пузырящееся красной пеной адское варево с сильно химическим запахом, которое имело место быть в огромной бочке, стоящей над костерком на импровизированном очаге из кирпичей.

Посыльные из роты с вёдрами в руках выстраивались в очередь, как к полевой кухне. Помощник как заправский повар, стоя у бочки на довольно шатком ящике, разливал этот супчик тем самым черпаком.

Эта мастика, тонким слоем, наносилась на доски пола после того, как тот немного просыхал после мытья. Эту работу производили двое избранных. А мы, остальные 28, в это время или территорию убирали или караоке там, на плацу исполняли, одним словом — не скучали.

А потом те же избранные натирали пол тёщами. Это такая большая доска. С одной стороны она обшита очень жесткими щётками, а с другой стороны на этой доске были укреплены несколько танковых траков. К доске была прикреплена длинная труба через шарнир. Не знаю, где и как, но нашу тёщу мы таскали вдвоём. То ли мы были слабосильными, то ли тёща у нас была такая, неслабая. И работа эта была весьма нескучной. Так что избранность… она не всегда радость приносит. Особенно в армии.

И вот когда пол начинал сверкать — процесс считался законченным.

Забегая вперёд, скажу, что натирать такой же пол, но в "шашечку", оказалось не в пример "веселее". Это развлечение уже было потом — во второй, уже "звёздной" учебке.

Утомлять вас прочими рассказами, а как-то о натирании сотни латунных кранов суконкой, или выравнивании коек, тумбочек и табуреток, а также полосок на одеялах по ниточке, или отбиванием краёв заправленной постели посредством табуретки и свёрнутого в кольцо ремня надо? Кто хочет узнать об этом подробнее — сходите, послужите. Узнаете. А те, кто служил, и так эти процессы знают.

Что было неудобно, так это узковатый коридор. Когда сержантам приходило в голову нас полечить, то трудно было выполнять команды типа "Вспышка слева, справа, взад, вперёд!!!" Всё время приходилось стукаться о сапоги впереди… это, лежащего, т. е. упадающего. По ходу пьесы, конечно, ещё что-то всплывёт, тогда и расскажу. Вот что вызвало особые страдания вновь призванного личного состава, так это…

Читать именно так, как написано. И даже не думайте ни о каких вшах! Какие такие вши в Советской Армии на 60-м году Советской власти?!

Первым делом потребовалось пришить погоны, петлицы, шевроны, галуны к хэбчикам, парадкам и шинелям.

Не знаю у кого как, но нам ещё выдавал погоны, буквы СА на которых были латунные. Их надо было на погоны прикрепить. Кстати, может это и красиво, но неудобно до жути. Ибо за эти буквы цеплялось всё, а особенно ремни от противогазных сумок и автомата, подкладка шинели и т. п. Да ещё эти буквы являли собой предмет зависти солдат всех остальных частей гарнизона, ибо им даже на парадки выдавали погоны с наклеенными буквами. И стоило где-то на секунду оставить шинель или оставить куртки от хэбчиков в спортгородке или в спортзале без присмотра, как они оставались без этих букв враз. А те, кто усики букв распаивал или расклепывал, оставались и вовсе без погон. В военторге их не было, букв этих проклятущх. Доходило до того, что кто-то постоянно носил в кармане буквы, скажем с шинели, чтобы, не… украли насовсем. Потом кто-то из москвичей написал родителям, и прислали старики комплектов, наверное… в общем, много из московского военторга. Всем хватило. И с запасом были.

Так вот буквы. Почему-то никто нам не посоветовал сделать шаблон для дырок под крепления, потом-то конечно мы дотумкали, но подозреваю, что шутка была из разряда "возьми метлу и разгони помехи". А т. к. всё на форму пришивается и крепится строго по определённому стандарту и на определённых расстояниях, то скоро у большинства из нас сами погоны превратились в решето. Ибо сержанты проверяли, как буквы закреплены и следовала команда переделать. Кое-кто погоны с неправильно закреплёнными буквами успел пришить, и со слезами отпарывал их вновь.

Напёрстков не было практически ни у кого. Помню только одного парня из Питера, у него был. Он, опытный такой, оказывается до армии учился в каком-то техникуме, где была форма, вот и поднаторел в хитростях житейских.

Одним словом после подшивки хэбчика и шинели пальцы были исколоты вусмерть. Кожа с кончиков пальцев слезала потом месяца полтора.

Это глобальные подшивки. А была еще и повседневная…

Главное и основное, это подшивка. Т. е. подшивание подворотника к воротничку куртки. Подворотничок это такая полоска материала белого цвета, который пришивается к внутренней части стойки воротника. Операция эта выполняется ежедневно. И дело тут не в красоте, которую придаёт белая полосочка материала, но и в гигиене. Но сам процесс подшивки… Это не так просто, как кажется. Во-первых, надо рассчитать длину полоски ткани, т. е. те, кто служил и подшивался, знают, что ничего рассчитывать не надо. А тому, кто только начинает этот процесс… на это тоже время надо.

Конечно, нам выдали стандартные подворотнички, два, кажется. Так вот они имели определенную длину. Т. е. размер… типа 37-й (по воротничку). И его, этот подворотничок потом надо было стирать. И вот после первой стирки — это был уже 35-й, т. е. никуда не годился. Не хватало его по длине. Поэтому отправились мы в магазин за подшивочной материей уже на третий день.

Но дело в самом процессе. Ну, скрытый шов мы освоили довольно быстро, хотя, не поняв сразу, кое у кого получилось наоборот. Но это мелочи, один раз переделал и понятно.

Сложнее было с кантиком. Был определенный стандарт. Спичечная головка. Т. е. кант может быть и шире, но для первого периода шире не положено и ткань может быть сложена только вдвое.

Первый раз большинство из нас подшились по шву. Там на воротничке есть шов, примерно на сантиметр ниже кромки воротника. Было смешно, но не всем. Сержантам и тем, кто умел и подшился правильно.

Научились потом конечно, даже завели кембрик пристрелочный. Оставлять его в подворотничке было нельзя. Подшил, выдернул, загнул край и закончил уголок. Это уже потом, на третьем периоде кембрик стал оставаться, и кромка подворотничка была красивая и круглая. Объёмная такая.

Неотъемлемая часть армейской жизни вообще, а уж в учебке то и подавно… просто превращается в некий "смысл бытия.

Я уже говорил, что построение — это в армии любимое развлечение военнослужащих. Старших. Над младшими. Поэтому первое, что мы стали делать — учиться строиться. Везде, быстро и чётко, невзирая на трудности и ограничения.

Так что это была первая подвижно-активная игра, которую мы освоили. И освоили быстро и в совершенстве.

Нет, прикиньте. Взлететь на 2-й этаж, при высоте потолка в бывших гвардейских конюшнях четыре с лишним метра, пробежать по коридору, а наш 6-й взвод жил в самом дальнем от входа в роту конце оного, метров эдак… ну длинный был коридор, что там говорить, и построиться. На построении роты — 5 минут. И что вы думали — рота 180 человек успевала с улицы влететь и построиться даже за 3,5–4 минуты и так же вылететь на улицу. И получаться это началось уже меньше чем через неделю. Потому что сержанты использовали каждую возможность для тренировки. И если вы думаете, что они бегали с нами, то глубоко ошибаетесь.