Пришли мы в батальон. Комбат уже встречает на крыльце штаба. Рядом Вова. Он Вове при всех, т. е. при роте, кидает замечание, что, мол, вот ушёл ты, и в роте порядка не стало. Может надо, тебя обратно на роту? Рано, наверное, повысили.

Ну, сказал и сказал.

А день тот был праздничный. Отмечали мы, кажется, то, что батальон стал отличным, по результатам проверки. А как в армии такие вещи отмечают …? Правильно, с утра спортивный праздник, после обеда подведение итогов до ужина, после ужина кино. А что? Праздник ведь. Поэтому и начальство всё собралось в батальоне.

Я долго рассказывать не буду. Ибо не очень хорошо помню, потому что периодически терял сознание, как мне кажется.

Поэтому отрывочно…

Только пришли в роту, только расселись в курилке перекурить и переварить сытный и вкусный воскресный завтрак, смотрим, бежит, как всегда боком, по крабьи, подпрыгивая…, именно бежит, а не идёт наш сладкий Арахискин. И лицо у него какое-то такое, ни счастливым, ни весёлым назвать, то лицо было нельзя. Озабоченное какое-то было лицо и обиженное. Не добежав ещё метров пятьдесят до казармы, закричал Арахискин визгливо и как-то затравлено:

— Рота!!! Строиться для получения оружия!

Старики тут же помрачнели лицами:

— Всё! Аллесссссс!!! — свистяще сказал Гога и то ли посоветовал, то ли приказал. Но каким-то тихим и зловещим тоном, — Бегом!!!

Что удивительно все моментально побросали окурки, и деды и гражданские. Минуты не прошло, рота стояла навытяжку в коридоре у оружейки.

Арахискин уже вскрывал с дежурным пирамиды. Сам! И очень сильно суетился. А мы, в гробовом молчании, стояли и не шевелились. Что-то назревало. Только вот что?

— Рота!!! Смирно!!! — в роту неторопливо и как всегда широко и открыто улыбаясь, вошёл Вовка.

— Товарищ, капитан! Во время моего дежурства происшествий не случилось! Дежурный по роте и командир роты заняты выдачей оружия!!! — прокричал рапорт дневальный.

Из оружейки, навстречу Щенникову выскочил Арахискин:

— То…., - но Вова отмахнулся.

— Всё в строй! Сто процентов! С оружием, снаряжением,… по полной! Две минуты — и, спокойно вышел обратно на крылечко.

Мы показали чудеса перевыполнения существующих нормативов, но через две минуты рота стояла у казармы, полностью готовая выполнить любую задачу, так сказать, партии и правительства.

— Офицеры в строй! Командовать буду я!

Все наши командиры встали в строй. А так как день воскресный, и праздничный, то были одеты наши командиры соответственно, т. е. в повседневную "вне строя" форму одежды. Это значит в туфлях и в брюках навыпуск, или "об землю", как их называли.

— Напра-Во! С песней! Шагом… Марш!

От первого шага, казарма вздрогнула! В смысле здание.

— Стой! — мы замерли. — Я же сказал, офицеры, занять место в строю. — Голос Вовы был тих и спокоен. Командиры наши быстренько выстроились в одну шеренгу впереди роты, и только ротный остался около НШ.

— Арахискин! — грохнуло внятно и резко, — командую я!

Было такое ощущение, что ротного перенесло по воздуху, так быстро он оказался впереди строя.

— С песней! Шагом… Марш! И опять здание казармы содрогнулось!

— День победы, как он был от нас далёк!!! — Ох, как мы запели любимую Вовкину песню, ох как запели ….

— Отставить! Стой! Нале-ВО!

Ни одна РПК не выполняла, наверное, команды так чётко и слажено, как мы в этот момент.

— Когда я командую РОТЕ!!! — голос Вовы был так же тих и леденяще спокоен. — "С песней", то я командую ВСЕЙ РОТЕ!!! Петь всем! — поворот головы в сторону командиров, — товарищи ОФИЦЕРЫ! Я командую ВСЕЙ РОТЕ!!! Ясно?

— Так точно!!! Рявкнули почти сорок глоток.

— Напра-ВО!!! С песней! Шагом… Марш!

И опять с первым ударом, грянуло:

— День Победы …!

Чтобы не утомлять, останавливал нас Вова ещё пару раз, но строевым и с песней пошла ВСЯ РОТА. Без единого исключения. Ребята потом. Те, которые со стороны это видели, говорили, что смотрелось это великолепно! Ну, дык! Отличники шли, не просто так, прохожие.

Подошли мы к штабу. Строевым и с песней, как уже было сказано. А Вова шёл сбоку от строя и внимательно наблюдал. Ну а ссориться с НШ никто не хотел, ибо последний самолёт улетал уже во второй половине декабря и, как правило, куда-нибудь в Среднюю Азию. А большинство ребят было из Москвы, Питера, Украины. Оно кому надо было?

На крылечке злодей-комбат стоит. Ухмыляется змей. Вова было роту останавливать и докладывать, но комбат только ручкой махнул, мол, какие там формальности, ступайте себе, развлекайтесь на природе.

Мы и пошли.

Вышли мы из батальона и потопали по грунтовке, в лесочке, вдоль взлётки. Осень, конец октября. В Чехии ещё тепло. Дожди прошли. На дороге лужи. Идём…, лужа, большая. Мы вроде принимаем в сторонку за автоматически прянувшими на сухую обочину, командирами. Но не тут было.

— Стой! Кру-Гом! Прошли немного назад, снова: — Стой! Кру-Гом! Прямо! Шагом Марш! Короче все поняли, что идти надо прямо по лужам … и строевым, строевым. Ну и весело напевая на ходу. Про Победу, да про то, как по свету немало хаживал.…

Было там одно местечко, Кольцо для разворота тяжелой аэродромной техники, Вот там да. Там была не лужа. Там было болото почти по колено. И мы, поперек этих колей (или колеёв — как правильно, кто знает?)… Так повеселело!!!

Что мы дальше только не делали.… И бегали, и ползали. И в ОКЗК, и в противогазах, и…, и окапывались, и капониры копали, и в атаку ходили, и через болото переползали. Вот тут нам повезло. Через болото мы ползли в противогазах и ОКЗК, а командиры просто так. Кошмар.

Представляете наш вид, когда мы вернулись в батальон. Я это уже описывал, когда рассказывал "не про нас", а про "со стороны"…

Вот таким боком нам вышла та заминка.

Но вообще-то Вовка был совсем не вредным. Даже добрым был. Ну, вот например:

Каждый солдат готовил себе комплект значков на дембель. Не все они были вписаны в ВБ. И когда я поехал "за звёздами" в Союз, мне захотелось украсить китель "Гвардией", потому что … потому. Подошёл я к Вове и обратился к нему с этой просьбой. Вова смерил меня взглядом, снисходительно улыбнулся и лично вписал в военный билет и "Гвардию" и чешского отличника. А также взял на себя ответственность и обозначил в предписании разницу между убытием из части и прибытием в школу в семь дней. Т. е. своей властью дал отпуск, хоть и небольшой. А ехал я уже в цейтноте, поскольку в директиве было обозначено — прибыть к такому то. Но Вова, подарил мне целую неделю. Спасибо ему.

Погорел Вова на бабах. Уж насколько погорел — не знаю. Я-то уезжал как раз в этот момент. Завёл он там шашни с женой одного старшины. Старшина тот был… мне, он не нравился. Ну, стало это известно. Муж, конечно, устроил разборку с ней. С Вовой он испугался. Поколотил её. А она, бедная женщина, не выдержала такого позора, … в общем покончила с собой. Скандал, конечно, был грандиозный. Но чем кончилось — не знаю.

Вот такой был ротный Вова.

Тут хочется рассказать о запомнившихся выездах за пределы гарнизона. Ибо, как я уже говорил, мы, наш батальон, располагался во внутреннем периметре гарнизона авиационного истребительного полка. Условно, если разделить, то будет примерно так. За первым забором была, так сказать, жилая зона. ДОСы, столовая, гарнизонный клуб и прочие военторги, КЭЧи и прочая. Потом была техническая зона. Это склады, ТЭЧ, губа и что-то ещё … потом уже шли ангары, взлётка, радиотехнические подразделения авиаторов и все прочие службы, которые обеспечивали непосредственно работу авиаполка.

Вот внутри этой зоны и располагались несколько отдельных частей. Наш батальон, рембат и ещё какие-то. О чём-то мы не знали — забор и забор. Ходили разные "страшные" слухи, но я сейчас всерьез подозреваю, что относились эти части всё-таки к службе ядерных носителей, хотя утверждать не буду. Но внутрь этого забора допускались только офицеры и гражданские.