Пользоваться ЗиПом, было запрещено строжайше. И вот почему. Во время перевода отдельная комиссия проверяла их состояние. Укомплектованность, состояние инструмента и приспособлений и т. п. и т. д. И, если чуть чего, то соответствующий начальник, без разговоров получал взыскание и денежный начёт.

Вот и ковырялись мы в аппаратуре самодельными из гвоздей отвертками и облизывались, например, на прекрасные подстроечные из феррита. Почему? Потому что ЗиП… его только тронь, ну где потом найдёшь, скажем, оригинальную заводскую прокладку типа ТЫР-ПЫР678910-АДЫН-САПСЕМ-АДИН-НА-ВОСЕМЬ-ДЫР.… Нигде не найдёшь. Хоть миллион заявок напиши, а не получишь. А списать эту прокладку из ЗиПа, надо листов десять актов написать и сто подписей десяти комиссий собрать. Вот и делали эту прокладку из старого ремня, пускай менее надёжно, зато голова не болит. Частенько ЗиПы с только полученных станций сразу сдавались на склад, от греха подальше. И там хранились. А все, что было надо для ремонта аппаратуры, что получалось (это было очень редко) со склада, что выменивалось, а что-то просто воровалось, ну и солдатская смекалка, например восстановление предохранителей. А т. к. было сложно или лень искать тонкую проволочку или там, в зажимы ПБ вставлялся кусок гвоздя или толстой проволоки. Вы скажите — сгореть можно. Так и горели. Ну и что. Иногда станцию списать было легче, чем предохранители из ЗиПа.

И что самое забавное во всей этой истории, это то, что многие машины так и уходили на капитальный, скажем, ремонт с ЗиПами укомплектованными по первому, так сказать, сроку. Потому что при приёме машин в ремонт требовалось сдать этот ЗиП в полном объёме. А на заводе их, эти ЗиПы просто выкидывали, потому что всё, что в них лежало, уже давно было просрочено и никакому использованию в деле повышения боеготовности не подлежало.

Был у меня случай. Это уже потом было … в "звёздной" жизни. Пришёл срок сдавать КШМку в капитальный ремонт. Ох, и побегали мы. Укомплектовали. Что могли. Собрав со всей техники взвода и управления дивизии все поломанные ключи, штатные отвёртки и прочее, что сроков службы не имело или было настолько большим, что … в общем столько не живут. На остальное имущество я четыре дня печатал акт на … почти тридцати листах. Т. е. это был не один акт, а несколько разорванных по периоду в пять лет. Сама по себе форма акта представляла собой ужасную таблицу … номенклатурный номер, наименование и прочая, прочая, прочая … Составы комиссий лепились от балды. Использовал я фамилии своих солдат, они же и подписывали. Заполнял формуляры и свидетельства. Вообще, когда я пришёл к НШ дивизии ставить печати, тот чуть в осадок не выпал. Пришлось ему шлёпнуть по бумагам больше ста двадцати раз. Особенно формуляры… там же на одной странице надо было поставить до трёх печатей.

Ну ладно, сваяли бумаги, сложили начищенный хлам и лом в ящики и поехали в Оломоуц. На базу.

Принимать машину у меня пришли целых два капитана. Я разложил им бумаги, пооткрывал ящики, а они … даже номера аппаратуры сверять не стали. Вопрос был только один:

— И где? Взгляд был обращён на стол. Хорошо фляга была всегда с собой, и закуска немудрящая. Посидели, поговорили. Вот тут они мне тайну и открыли. Что ничего этого им и даром не надо. Подписали они мне акт приёмки, поставили на него печать, потом помогли перегрузить в сопровождающую машину из станции все, что мне было нужно, а за вторую флягу добавили из остальных, стоящих на погрузочной площадке машин всё, что мне было угодно (я одних аккумуляторов автомобильных с десяток привёз, не говоря о запасных колёсах) и мы дружески распрощались.

Дело было в том, что приказ, регламентирующий процедуру сдачи подобного рода техники в капитальный ремонт, находящийся в войсках, коренным образом отличался от инструкции, которая была у этих парней. И я стал обладателем этого документа!!!

Я потом всю технику долго сдавал … от всех частей. Но что-то около года был очень уважаемым человеком. А чего? Молодой был, печень здорова — тянул. А потом эту инструкцию разослали по частям, и кончилась малина.

И самое смешное, что перевод этот проходил сразу после проверки. Техника и так сверкала и жужжала с первого предъявления.

Но суеты всё равно было много. И нервотрёпки.

Третий. Кандедский период.

С одной стороны, это самый спокойный, но и хлопотный период службы.

Почему спокойный?

В том смысле, что ты уже старослужащий и тебя в казарме не трогают, не дергают по мелочам. Не напрягают на всякие разные работы неурочные и неприятные. Но ещё и не настолько старослужащий, чтобы командиры и начальники начали тебя подозревать и обвинять в насаждении разного рода неуставных взаимоотношений. Так, по мелочам, конечно, доставалось, но не систематически, а скорее редкоэпизодически. Но, случись чего, претензии, командование предъявляло к дедам. Считалось, что это они, коварные и злобные, устанавливают упомянутый неуставной порядок, и способствуют развитию таких же неуставных взаимоотношений.

Почему хлопотный? Потому что с другой стороны на третьем периоде держится порядок и дисциплина. Ведь настоящему деду никак не положено ни командовать, ни руководить … это по жизни, конечно. Но приходится, если ты, например, сержант, или кандеды в роте, что называется "оборзели". Поэтому кандедушка обязан шуршать. Не сам, конечно, а в смысле организации процесса.

Хлопотно кандеду живётся ещё и потому что, третий период самый ответственный

Почему ответственный? Да из-за отпуска всё. Именно эти полгода решают — поедешь ты в отпуск или нет. Случались прецеденты, что объявлялся отпуск после года службы или на четвёртом периоде, но это было крайне редко. Ну, об этом уже было и много.

Да ещё и основная работа по вводу молодёжи опять же на третьем периоде была.

Не знаю, то ли часть у нас была такая неправильная, но у нас в роте деды правили законодательно, так сказать, за исключением некоторых особо рьяных уродов. Исполнительная власть была на третьем периоде, хотя все шишки имел четвёртый, повторюсь.

Поэтому лица третьего периода службы были вроде как хорошие для командиров (относительно, конечно), и в то же время, особо ненапрягаемые старшими по призыву товарищами. Для рядовых это вообще было некоторое время "жизни для себя и в себе", служи и зарабатывай очки на отпуск.

Другое дело сержантский состав.

Ладно, самому службу тащить — да, пожалуйста, сколько угодно. В разумных, конечно для второго года службы, пределах. Но ведь у тебя под началом ещё и народ. Ну, хорошо, так сложилось, у меня в экипаже водитель был с моего призыва и один оператор. Остальные все младше нас, из учебки, ребята.

А у остальных, у кого водитель первого периода, и деды в операторах, у кого водитель дед, одним словом в разных комбинациях и разных пропорциях.

Вот и получается. Случаи разные случаются. То дерут за то, что молодые чего не так сделали — по неопытности, то деды "… лишку откусили…". Власти то фактической никакой, а ответственности, получается излишек, тут тебе и с тебя и взводный, и ротный, и замполит, да ещё старшина тоже ведь норовит своё не упустить. Нет, конечно, ты не один в роте командир отделения, но хватало на всех командирской заботы. Не скучали, одним словом.

А ещё этот противный порядок — подъём на десять минут раньше. Это типа для того, чтобы подчиненные тебя уже увидели умытого, проснувшегося и бодрого. Ага. Я им, что молодая жена, чтобы быть красивой и желанной, даже если только проснулся? Да плюс каждый день кто-нибудь из офицеров или прапорщиков роты присутствовал на подъёме. Человек тоже прибывал к 5.30 на инструктаж к ответственному по батальону, что не способствовало его хорошему настроению. Он, ответственный, вообще-то оставался с вечера в роте, чаще всего. Поэтому с вечера… пока то да сё, человек укладывался часам к двенадцати, а поднимали его в пять. Ну, вот он, вернувшись с инструктажа, инструктировал нас, сержантов. Вот мы к подъёму, чаще всего, уже были прилично заведённые, что сказывалось на любимом личном составе.