Ну, ещё бы! Совершить такой длинный переход, да ещё в одиночку, и, не приведи Сарн, кончить тем, что поскользнувшись, бахнуться затылком о каменный выступ. И останется моя Искра куковать с Искрой Нордрака… Смешно? Ага, аж животик надрывается!

Пещера тут была узкая, но высокая. Она имела ряд ответвлений, наверняка тупиковых. Правда, особо исследовать это не хотелось. Я по-прежнему шёл по какому-то наитию, не сворачивая ни влево, ни вправо. Вороны изредка шушукались меж собой и сообщали мне о трудных участках впереди.

Однажды на недолгом привале, я вновь вспомнил тот странный опыт «разглядывания» окрестностей, полученный, скорее всего, от Нордрака. Решил ещё раз попробовать.

Несколько минут тужился, пытаясь вспомнить ощущения, предшествующие началу тех магических пассов. Тупой боли за глазом в этот раз не было. Мне показалось, что произошёл некий «щелчок». И вот мир передо мной стал совершенно иным. Не знаю даже как описать. Просто иным…

Достаточно было мне «пожелать» приблизиться к любой видимой точке и через какое-то мгновение, ощутив при этом странное чувство в животе, сравнимое с чувством полёта во время сна, я, либо то, что можно назвать мной, оказывался нос к носу с изучаемым предметом. Такие «прыжки» уводили меня всё дальше и дальше. В какой-то момент, я поддался искушению и свернул в одно из ответвлений тоннеля.

Да, кстати, надо отметить, что изменился и характер освещения. Если раньше для «видения» мне необходимы были факелы из зачарованных стрел, да ещё помогала светящаяся плесень, то теперь ничего этого не требовалось. Мои глаза, или те странные «органы», которыми я сейчас «глядел», прекрасно различали все детали вокруг. Мир был окрашен в зеленоватые тона.

И вот я сменил направление своего дивного «движения». Ответвление спускалось вниз, сворачивало вправо, и вдруг закончилось шарообразной нишей.

Неожиданно одно из крупных ярко-желтых пятен, которые виднелись под потолком, странно развернулось, превращаясь в… в… в некое подобие горгульи…

Твою мать! — честно скажу, что вдруг очень перепугался.

Тут произошёл очередной скачок, правда теперь сравнимый с сильным тычком в район солнечного сплетения, и я обнаружил себя лежащим на полу основного тоннеля. Дышать было тяжело. В висках громко барабанило, на лбу выступила лёгкая испарина.

Так, Бор! Вставай и двигай отсюда. Не то горгулья очухается… А потом за тобой помчится целая стая этих тварей.

Пещера сейчас вдруг стала какой-то неуютной… суровой… даже зловещей… Страстно захотелось убежать отсюда. Если бы не трезвомыслящий «бесёнок», живо скачущий у меня внутри, то, клянусь, сделал бы это немедленно, так сказать, сломя ноги.

Несколько минут я успокаивал себя, а потом опять двинулся вперёд.

«И всё ради будущего гибберлингов, — чиркнула в голове нехорошая мыслишка. — Почему я всё время соглашаюсь кому-то помогать? Сказать самому себе, мол, судьба такая, значит, вроде как сдаться. Начинать возражать? И что дальше? Эх, Бор, Бор. Ты, как тот заложник. Причём, собственной глупости… великодушия… не знаю чего ещё там… Одно слово — дурачок!»

Недавний разговор с Фродди никак не хотел выходить из моей головы. Все эти слова про то, что я должен, что иных вариантов нет — всё это казалось глупостью.

Да, Старейшина ловко разложил ситуацию по полочкам. Мол, ты, Бор, нашёл первые две печати. Тебе же заниматься и третьей.

Я злюсь на это, понимая, что ничего не могу изменить. Просто не могу! Чтобы не делал, всё одно эта дорога в один конец. Начну сворачивать, искать обходы, а приду либо в тупик, либо окажусь там, где и не планировал оказаться.

За подобными рассуждениями я не заметил ямы в земле. Споткнулся и громко шлёпнулся всем пузом.

Вот тебе, Бор, в назидание. Меньше будешь тарахтеть.

Я поднялся и попытался струсить липкую глину. В результате больше размазал да руки выпачкал.

Хотелось пить. В последнее время чувство жажды усилилось. А кроме того — ныли кости.

Надо бы побыстрее заканчивать с местными делами и выбираться вон с Нордхейма. Кажется, этот остров забирает все мои силы.

Я чуть передохнул, попил воды, и опять тронулся в путь.

Тоннель вскоре кончился, и моим глазам предстал громадный тускло освещённый грот. Понадобилось какое-то время, чтобы разглядеть все его детали.

Прежде всего меня удивила невероятная схожесть некоторых рукотворных деталей грота с характерной элементами цивилизации джунов. Я не особо в этом разбираюсь, однако вспоминая остров Безымянного, нахожу, что тут явно поработали представители этой древней цивилизации.

Хотя, чего удивляться? Все острова Новой Земли хранят в себе немало джунского наследия.

Н-да, сколько же в этом мире неизведанного, скрытого… сколько загадок и головоломок. Но удивительно другое, что лишь даже столетия, или тысячелетия, ясности в них не наблюдается.

Хотя, кто я такой, чтобы охватить всё своим разумом? Всего лишь фишка… фигурка, которую боги двигают на своё усмотрение. Да что там я! Есть и покрупнее фигуры! И те ни хрена не ведают… Или не всё ведают.

Если кому-то из больших Игроков понадобилось «заморозить» тело Нордрака, и при этом сохранить его Искру, значит… значит… Н-да, от размышлений идёт кругом голова.

Думаю, что даже и дураку станет ясно, что в нашем мире просто так ничего не происходит…

Итак, было понятно, что к этой пещерной зале приложили человеческую руку. Кое-где наблюдались некие сооружения, явно имеющие джунское происхождение. А в центре грота был большущий круглый постамент, даже площадка, на которой виднелся необычного вида гигант.

Мне удалось скрытно подобраться поближе. Я осторожно выглянул из-за сломанной стелы, испещрённой какими-то знаками.

Кубы, цилиндры, диски, да ещё добавь ко всему множество декоративных элементов на них, вырезанных древними умельцами — вот, пожалуй, то, что сразу бросалось в глаза, при разглядывании голема. Это был человекоподобный гигант, созданный из какого-то дивного на вид материала, возможно и камня, оживлённый таинственной магией джунов, сверкающий сотней ярких синих молний, что мелькали меж его членами. Судя по всему, именно благодаря этим самым молниям-разрядам, сие чудовище и существовало.

Голем был неподвижен. Я ещё раз осторожно выглянул из-за укрытия. Что ещё бросилось глаза, так это обилие черепов, вырезанных на торсе, плечах и коленях этого монстра. Глазницы многих из них зловеще горели цветом расплавленного железа. Мне отчего-то сразу подумалось, что эти черепа не просто так сделаны. Навряд ли их смысл лишь в запугивании противника. Наверняка с их помощью голем, это зло из древних времён, наблюдает за окружающей обстановкой.

В воздухе стоял устойчивый запах, который бывает поздней весной, когда природу сотрясают сильные грозы. Пол под ногами чуть вибрировал. И, скорее всего, эпицентром этой вибрации служил голем. В воздухе стоял тихий шелест, исходящий от разрядов-молний.

Мысли в моей голове были весьма сумбурными. Живот сжался в твёрдый комок, и меня начинало подташнивать. Я старательно задышал, пытаясь собраться силами.

Как бороться с этим чудищем, мне было не ясно. Навряд ли рог Восставших сможет на него повлиять, как на элементалей. Попробовать стоило, но тут была одна загвоздка: в случае провала, я сразу раскрою своё местоположение и буду немедленно атакован.

И что делать? А? Твою мать! Один, как перст. Никого, ни справа, ни слева, — я снова осторожно выглянул. — Эх! Что мне известно о големах? Думай, Бор, думай! Вспоминай!.. А, собственно, ничего мне про этих чудищ не известно. Как-то так… дорогой мой Борушка.

Дыхательные упражнения помогли. Комок в животе стал «меньше», но вот нервная дрожь пока не унималась.

Сеть голубоватых разрядов веером расходилась от небольшого камня, что находился на уровне брюшной полости голема. Мне тут же подумалось, что это своего рода его «сердце». Вот бы изловчиться, да попасть в него взрывной стрелой. Но загвоздка в том, что этот камень спереди закрывала толстая пластина… Правда под определённым углом, там наблюдалась щель, толщиной в ладонь. В общем, это шанс. Нужен только один точный выстрел.