Глаза императора затуманились, как у влюблённого, и Ричарда передёрнуло от отвращения. На секунду перед глазами мелькнула оскалившая кабанья морда, а потом он увидел Артёма. Временной маг укоризненно покачал головой, отвернулся и пошёл прочь. "Стой!" - мысленно прокричал Ричард, но друг не обернулся. Он уходил, а вокруг клубилась и разрасталась тёмная, безнадёжная мгла.

- Я хочу навестить друзей!

Стася скривилась, точно надкусила незрелую сливу:

- Зачем?

- Они мои друзья! - Ричард с вызовом посмотрел на императора: - Или в Литте я узник?

- Ну, что ты, дорогой зятёк. Ты полноправный член нашей семьи. Именно поэтому я не могу отпустить тебя в Керон. Не сейчас, по крайней мере. Подданные не поймут, если принц Лайфгарма сбежит от своей принцессы через пару дней после свадьбы.

- А зачем им знать? Отправьте меня с помощью магии и все дела!

- Это для инмарского принца сходить в гости было пустячным делом, - возразил Фёдор, тщательно размазывая по хлебу паштет, - а для принца Лайфгарма такой визит может иметь нежелательные последствия.

- Это какие же?

- Крайне негативные. Например, наместник Инмара может подумать, что мы ставим годарского наместника выше него.

- Инмарский наместник - мой отец! Он всё поймёт правильно!

- Отец отцом, но когда начинается политика… Нет, рисковать нельзя, - замотал головой император и впился зубами в бутерброд.

На щеках Ричарда заходили желваки:

- Ты тоже так считаешь, Стася?

- Конечно, милый. Я думаю, что такие друзья, как Дима, Артём и тем более Валентин вредят имиджу принца Лайфгарма!

- Ну, знаешь!..

Инмарец задохнулся от возмущения. Он готов был разразиться праведным негодованием и высказать жене всё, что накопилось в душе за утро, однако, взглянув на императора, захлопнул рот. Фёдор расширенными от ужаса глазами таращился прямо перед собой. Одна рука его сжимала столовый нож, другая, с надкушенным бутербродом, застыла в нескольких сантиметрах от губ. "В Кероне что-то произошло", - догадался Ричард, и его обдало холодной волной ярости.

- Прекрати на них пялиться! - заорал инмарец, вскакивая из-за стола.

Фёдор вздрогнул, положил бутерброд на тарелку и непонимающе уставился на зятя.

- Прекрати подглядывать!

- Не лезь не в своё дело, Ричи, - проворчал император, но голос его прозвучал тускло и неуверенно.

Фёдор с минуту рассматривал столовый нож в своей руке, а потом бросил его на скатерть и поднялся:

- Поговорим позже, зятёк. Сейчас у меня важная встреча.

И, недобро зыркнув на инмарца, исчез.

- Встреча, говоришь? Я тоже хочу на ней поприсутствовать! - прошипел Ричард и бросился к дверям трапезного зала.

- Куда ты, милый?

Принц не ответил. Ударом ладони распахнул двери и помчался по коридору так, словно за ним гнался бешеный секач.

Императорский гамбит.

Фёдор сидел за столом, вертел в руках императорскую печать и размышлял - сбежать или не сбежать. Схватка со Смертью страшила мага. Он научился убивать, но убийства узников в городской тюрьме не вселили в душу мужества. Да и можно ли сравнить расправу над беспомощными заключёнными и битву с лучшим боевым магом Лайфгарма? Фёдор наконец-то признал, что подаренная миром сила, хоть и вознесла его на недосягаемую высоту, но Смертью не сделала. Правление экспериментатора оставалось зыбким и обманчивым. А маг мечтал о безоговорочной и долгой власти, чтобы одно только имя "Фёдор" вызывало благоговейную дрожь в сердцах лайфгармцев. Но сын, его собственный сын, стоял на пути к абсолютному господству над миром!

"Нельзя было оставлять тварёныша в живых. Я должен был наплевать на Алинор! - Легенда Лайфгарма вспомнил, как жена с волнением и трепетом сообщила ему о своей беременности. - И ведь знала, зараза, что нарушает все писаные и неписаные законы, но от сына не отказалась!" Император положил печать на стол, легонько толкнул и равнодушно проследил, как она откатилась к стопке кожаных папок. - Хорошо, что выжил только один. Два Хранителя развалили бы мой мир ещё в детстве. Хотя… умершего младенца с успехом заменил временной маг!"

Уныние, словно вязкое смоляное болото, всё глубже и глубже затягивало мага. Он не видел иного выхода из закулисного противостояния со Смертью, кроме поединка, а его-то как раз и не хотелось. До сегодняшнего утра Фёдор верил, что в запасе у него ещё много времени. Стася была идеальным прикрытием, и её брак с Ричардом, казалось, упрочил положение императора…

Но стараниями временного мага идеально спланированная комбинация развалилась, как карточный домик. "Должен быть выход, - в который раз угрюмо повторил Фёдор. - Я должен избавиться от них всех. Раз и навсегда! Или хотя бы на время. Точно! Мне нужно время, чтобы найти того, кто сможет одолеть Смерть. Двух Смертей! Обязательно должно быть во Вселенной такое существо - не верю, что эти ублюдки всесильны!"

Пафнутий и Валентин не сразу заметили, что замок перестало трясти, поскольку, одолев пару бокалов вина, торговец магическими артефактами расслабился, и у него развязался язык. Солнечный Друг не стал останавливать изнервничавшегося за день мага, напротив, он с удовольствием слушал болтовню собутыльника и узнал немало интересного. Тем более рассказчиком Пафнутий оказался замечательным. Землянин с замиранием сердца внимал историям о разных мирах, редких артефактах и о приключениях самого торговца. Он даже не стал прогонять тихо подкравшуюся к столу Веренику, которой не мешало бы поспать после бессонной ночи. Именно Ника и заметила, что в Кероне снова царят тишь да гладь.

- Чудненько! - Валентин разлил по бокалам остатки вина. - За удачный исход поединка!

- Ты знаешь, кто победил? - изумился Пафнутий.

- Нет, конечно! - Солнечный Друг рассмеялся и подмигнул собутыльнику. - Можешь отправляться к своим драгоценным фургонам!

- Ты уверен? Почему ты думаешь, что мне больше ничего не грозит?

Вереника снисходительно взглянула на лирийца:

- При Вашей опасной и насыщенной жизни, Вы удивительно простодушны! Валя отправил Вас в свои покои вовсе не с целью защитить от Тёмы. Этот хитрюга вмиг просчитал, как будут развиваться события, и на время поединка решил обзавестись интересным собеседником, а заодно и собутыльником.

- Ни-и-ка-а! Ника!

- А разве не так? Ты же сам сказал, что у сумасшедшего принца Камии нет друзей, что он убьёт любого, даже нас с тобой?! А значит, твои покои - весьма сомнительная защита для господина Пафнутия. Если бы Тёма захотел его убить, то нашел бы везде: и в твоей гостиной, и в других мирах!

Мгновенно протрезвевший торговец вытер дрожащей рукой потный лоб:

- Так, значит, я покойник?

- Не… - замотала головой девочка. - Вам удалось выжить. Дима намылил Тёме шею - Волк больше не выйдет на охоту.

- А, учитывая нестабильное состояние и лёгкий характер, Артём о тебе уже думать забыл, - добавил Валентин и похлопал опешившего мага по плечу. - Живи спокойно, Пафнутий! Торгуй, путешествуй. А семьям погибших сам поможешь. Это не самая большая плата за жизнь, согласен?

- Ага.

Торговец поклонился и переместился к брошенным фургонам. Сев на облучок, он достал из кармана трубку, тщательно набил чашку табаком, раскурил и с первым облачком дыма выдохнул:

- Не хотел бы я быть другом Смерти.

На широкой кровати в покоях Дмитрия неподвижно лежал временной маг. В мягком рассеянном свете магических ламп его лицо, бледное и заострившееся, походило на лицо мертвеца. С момента, когда белый парализующий диск сразил принца Камии, прошло почти четверть часа. Диме ничего не стоило привести друга в чувство, но он медлил, прекрасно зная, что, очнувшись, тот снова ринется в бой. До драки дело, может, и не дойдёт, а вот что сказать Артём найдёт. "И будет прав… - тоскливо подумал маг и провёл ладонью по вечно спутанным пшеничным волосам. - Что ты наделал, Тёма? Зачем эти бессмысленные убийства? Это моя вина. Я опять бросил тебя… А ведь ты единственный, кто у меня остался. - Дима тяжело вздохнул: даже сейчас, несмотря на то, что друг был без сознания, в спальне ощущался слабый аромат безумия. - Что бы с тобой стало, не явись в Керон этот храбрец Пафнутий? Нельзя было так надолго оставлять тебя без присмотра".