Японец все еще катался и корчился, но, пожалуй, без прежнего энтузиазма.

– А теперь ты расскажешь мне, куда они отвезли Бет.

С перекошенным от боли лицом японец поднялся на ноги.

– Ваше поведение было в высшей степени неджентльменским, – укоризненно произнес он.

– Да, пожалуй, – ухмыльнувшись, согласился Джейк. – Так где же она?

– Мы с вами живем по принципиально различным кодексам этики. – Правая рука японца метнулась ко рту. – У меня нет намерения предавать.

Проглоченный им яд оказался сильным и быстродействующим. Приверженец кодекса чести упал на пол и через десять секунд был мертв.

Джейк посмотрел на него сверху вниз.

– Ч-черт!

На сей раз это слово прозвучало уныло.

– Борцы, значит, – мрачно сказал Гомес. – Снова начинается.

Глубоко засунув руки в карманы, ой вошел в помещение через боковую дверь, выходящую в окутанный вечерней мглой проулок.

– Слава Богу, хотя бы мужчины, а не наглые потаскухи вроде тех, в «Казино», которых тебе почему-то очень захотелось увезти с собой. – Натали закрыла за ним дверь. – И хотела бы напомнить, что нам еще очень повезло, что мы смогли получить эти заброшенные помещения для своей временной базы, и если бы я не имела здесь нескольких всегда готовых помочь коллег, то... ой, Гомес, что это с твоим лицом?

Гомес пересек комнату и подошел к письменному столу, заваленному кипами афиш, извещающих о каких-то давно забытых соревнованиях, происходивших здесь, во дворце «Робосумо».

– Меня задержала несколько затянувшаяся беседа с группой лучших людей Киото.

– Но ты весь в синяках и ссадинах. Да и одежда твоя...

Натали осталась стоять. Сцепив руки перед собой, она внимательно оглядывала Гомеса.

– Поначалу наша беседа была, пожалуй, слишком оживленной, – признался он, осторожно садясь на расшатанный, ненадежный стул. – Как ты думаешь, что происходит, когда копы вламываются в комнату и находят тебя в компании с трупом одного из своих собственных инспекторов?

– А что это был за инспектор?

Все так же продолжая хмуриться, Гомес рассказал ей о событиях, развернувшихся в гостиничном номере Джейка и Бет.

– Но в конце концов полиция, видимо, прислушалась к голосу разума, – сказала Натали, когда Гомес умолк. – Я имею в виду, что ты здесь.

– В основном они прислушались к угрозам, исходившим от японских знакомых Бэскома.

– А что же с Бет Киттридж? Где она?

– За ней отправился Джейк. Он еще здесь не появлялся?

Натали покачала головой.

– Нет, не появлялся. Зато вот прямо перед тобой заявился какой-то совершенно жуткий тип, представившийся информатором Джейка.

– Точно. Джейк собирался назначить здесь свидание какому-то парню.

– Значит, на это свидание он и пришел.

Гомес вскочил на ноги.

– И где он?

– А там.

Рыжая журналистка махнула рукой в сторону.

– Я его не вижу.

– Он на полу, в компании роботов-борцов.

У дальней стены было сложено два аккуратных штабеля, в каждом – по три толстых, одетых по всем правилам борца сумо.

Перед штабелями лежал молодой худощавый китаец в длинном пальто из шотландки.

– Да это же Таймчек! Что ты с ним сделала?

– Понимаешь, этот китаеза показался мне очень уж подозрительным, больно он темнил. А потом он стал настаивать...

– А как же ему не темнить, chiquita? У него профессия такая.

– Я поставила парализатор на минимальную мощность, так что он очухается с секунды на секунду.

Таймчек пошевелился и застонал.

– О-ох, – пробормотал он, садясь и тряся головой. – Сколько времени?

Задрав правый рукав измятого пальто, он выставил на всеобщее обозрение серебряную руку с вмонтированной в нее дюжиной, если не больше, часовых циферблатов.

– А вот этим он достал меня вконец, – прошептала Гомесу Натали. – Все рвался сказать мне, сколько сейчас времени в том или ином никому не нужном городе земного...

– Здесь, в Киото, ровно четыре шестнадцать, – объявил информатор Джейка.

Гомес помог ему подняться на ноги.

– Привет, Сид, рад снова встретиться. Отлично мы забавлялись, когда я жил в БЛА. Джейк пришел?

– Скоро придет.

– Если бы мы находились в Эфиопии, сейчас было бы точно...

– Таймчек, у тебя есть что-нибудь важное для Джейка?

Информатор кисло посмотрел на Натали.

– А эта стервоза что, твоя подружка?

– Чисто деловое сотрудничество.

– А ты ее не пользуешь?

– Нет, ни в коем случае.

Гомес усадил тощего китайца за письменный стол.

– Посиди и попробуй собраться с мыслями, если только ты сейчас на это способен.

– Мне хотелось бы верить, – возмущенно начала Натали, – что, если бы тебе пришлось выбирать между мной и этим грошовым стукачом, ты ни на секунду не задумался бы...

– Bastante. Хватит.

Улыбка Гомеса была угрожающей.

– Я сохранил самые лучшие воспоминания о работе с тобой и Джейком... Ну вот! – Таймчек внимательно разглядывал один из своих циферблатов. – Время Покипси отстает на целых восемнадцать секунд. Все эта мочалка и ее пукалка. Если самому не удастся наладить, припишу стоимость ремонта к счету, так и знай, Сид. И по-дружески скажу: может, не стоит тебе тусоваться с бабой, которая так легко и непринужденно стреляет по ни в чем не виновным прохожим, а то ведь...

Кто-то постучал в дверь.

– Слава Богу, Джейк, – сказала Натали, глянув на монитор охранной системы.

– Давно пора, – мрачновато заметил Таймчек.

Бет очнулась в полной темноте.

Она лежала на спине и безуспешно вглядывалась вверх. Ничего, кроме темноты. Что это за место – не понять, ясно одно – здесь сыро и холодно.

Было больно. Она ощущала буквально каждую свою косточку, все тело невыносимо болело. Кожа горела и одновременно чесалась. В ушах громко отдавались удары ее собственного пульса.

Когда Бет попробовала моргнуть, повсюду в темноте вспыхнули огромные сверкающие желтые цветы. Рядом с собой она нащупала какую-то мягкую, гладкую ткань.

Ее подстрелили из парализующего пистолета, вспомнила она наконец. В кабинет ворвались два человека, крупные, одетые в черное. Тот, с серебристой парализующей винтовкой, выстрелил в Тони Никуйя. Второй, с глазами такими выпуклыми, что казалось, словно они выступают из прорезей шелкового капюшона, скрывавшего лицо, выстрелил из своего пистолета в нее, когда она бросилась на помощь Тони.

На несколько десятков секунд она полностью сконцентрировалась на дыхании. Медленный, осторожный вдох. Медленный, осторожный выдох. При каждом вдохе острая боль пронзала грудь.

«Кто же это были такие? – думала девушка. – Люди Торы Хокори?»

Наверное, так и есть, а значит, она находится в штабе Торы. В логове Тигрицы.

Правой рукой Бет стала ощупывать свое ложе все дальше и дальше от себя. Через некоторое время рука дошла до края. Похоже, похитители положили ее на воздушную кровать.

Собравшись с силами, девушка села, ноги ее коснулись каменного пола. От этого движения в темноте снова вспыхнули желтые цветы, но на этот раз их перемежали рваные ярко-алые полосы.

Понемногу вспышки померкли, одновременно прекратился и приступ тошноты, охвативший Бет, когда она садилась.

«Они не стали убивать меня на месте. Почему?»

Возможно, они задумали что-нибудь другое.

Бет осторожно попыталась встать.

У нее сразу закружилась голова, вокруг заметались вспышки света. Последствия действия парализатора оказались гораздо болезненнее, чем она знала понаслышке.

Бет пошла. Пошла очень медленно, неуверенно передвигая ноги.

«Возможно, я нужна Торе просто как заложница».

А может быть, не все так просто. Может быть – это часть плана против Джейка, часть попытки поймать его. Или убить.

«Спокойнее, спокойнее, – остановила она себя. – У тебя мало информации».

Она сделала в темноте десять осторожных, мучительно медленных шагов. Затем остановилась и протянула руку перед собой. Ее пальцы ни с чем не встретились. Она повернулась в противоположную сторону и снова вытянула руку. И опять ничего, пустота.