– Ну, что у тебя? – спросила Паркер, опускаясь рядом на колени.

– Вот это, – Уиллоус показал ей кусочек пластмассы, – не наводит тебя на мысль, что магнитолу выдрали из панели какой–то машины?

– А какой фирмы магнитола? – спросила Паркер.

– «Кенвуд».

Паркер прикинула, за сколько месяцев им удастся просмотреть дела по автомобильным кражам, чтобы найти владельца этой автомагнитолы. И что им даст эта информация? В среднем по городу регистрировалось около пятидесяти краж ежедневно. Автомагнитолы снимали не с каждой. Скажем, их похищалось штук тридцать в день. Таким образом, получается около девяти сотен в месяц. Сколько из них именно этой фирмы?

Уиллоус обмотал провода вокруг магнитолы и сунул ее в большой бумажный пакет.

Уолш, защелкнув замки своего алюминиевого чемоданчика, взглянул на Уиллоуса и пожал плечами.

– Ничего не нашли. Одно из двух: или преступник работал в перчатках, или у него нет пальцев.

– Спасибо, Джулиан.

– К сожалению, не за что. Что слышно о Спирсе?

– Я знаю, что у него предположили инфаркт и он в реанимации.

– Сколько ему лет?

– Лет пятьдесят, чуть больше.

Уолш кивнул. Три недели назад он отпраздновал свой сорок девятый день рождения.

Мешок со всем собранным здесь содержимым поместили в большой полиэтиленовый пакет и запечатали. Эксперты судебной медицины все это внимательно рассмотрят. Может быть, что–то и выяснят.

Уиллоус стер с сиденья и спинки стула уолшевский порошок и сел. Паркер смотрела на него.

– Выключи софиты, – попросил он.

Паркер выдернула вилку. Теперь склад освещался только лампочкой, болтавшейся в полутора метрах над стулом. Уиллоус неподвижно сидел, пока из помещения выносили софиты. Оставшись вдвоем с Паркер, он сказал:

– Ты поезжай, в департаменте увидимся, хорошо?

– Да, конечно.

Закрывая за собой дверь, Паркер оглянулась.

Уиллоус, выпрямившись, сидел на стуле, руки его лежали на коленях. Она заметила облачко пара от его дыхания.

Он остался один, в помещении склада стало тихо, потом послышалось шуршание резины проезжающей мимо машины. Он еще больше выпрямился на стуле.

Что думал, что чувствовал Ли, когда сидел здесь, в этом холоде, обнаженный и беззащитный, в ожидании возвращения своего мучителя?

Уиллоус расстегнул куртку и сбросил ее на пол. За курткой последовали шерстяной свитер и рубашка.

Его охватил холод. Усилием воли он заставил себя не двигаться. Кожа покрылась мурашками. Его затрясло. Холод пробирал до костей, еще глубже – до самого костного мозга. Это можно было сравнить с той ледяной водой в садах Сун Ятсен, когда он прыгнул в водоем.

Интересно, такой холод может лишить человека способности думать, рассуждать?

Может быть, убийце и понадобился аккумулятор, чтобы электрическими разрядами на время размораживать, растормаживать при помощи боли замерзший мозг несчастного?

На складе не было телефона. Значит, Ли звонил домой из какого–то другого места, а возможно, его записали на пленку, а потом эту пленку дали прослушать жене. Сколько выдержал он на этом стуле?

Уиллоус натянул рубашку и свитер. «Молнию» на куртке, как и пуговицы на рубашке, он застегнуть не мог, одеревенели пальцы. Он подышал на руки, встал на стул и попытался согреть их чуть ощутимым теплом лампочки.

Он должен найти того, кто ворует автомагнитолы из машин. Может быть, Чанг узнает преступника по фотографии. Надо найти убийцу с четвертой группой крови, склонностью к ковбойской музыке и пыткам. Уиллоус не знал, сколько магазинов торговой фирмы «Сиарс» существует в городе и окрестностях. Но возможно, на аккумуляторе есть код магазина, это немного сузит круг поисков.

Все еще дрожа от холода, он направился к двери, вышел и закрыл ее за собой.

Паркер ждала его в машине перед складом. Мотор «форда» работал, из выхлопной трубы вырывались горячие газы. Она открыла дверцу.

– Надо опечатать дверь.

– Я сама, ладно?

– Конечно, – ответил Уиллоус и сел в машину. Печка была включена на полную мощность. Он протянул к ней руки.

Паркер вернулась.

– Что слышно о Ферли?

– Хочешь к нему съездить?

– Сначала закончим дела, – ответил он.

Уильям Чанг сидел на стуле под стендом с вырезками из местных газет о полицейских делах. Уиллоус предложил ему чашку кофе.

Чанг отказался. Не соблазнился он и предложенной ему Паркер булочкой, покрытой шоколадной глазурью. Он демонстративно поглядывал на часы. Полицейские и так заставили его прождать целых два часа. Единственное, чего ему хотелось, это поскорее унести отсюда ноги.

Уиллоус проводил его к своему столу, предложил стул. Паркер присела рядом.

– Вы знаете, что один из преуспевающих членов китайской общины, Кенни Ли, был убит и его труп обнаружен в прошлые выходные? – спросил Уиллоус.

– Да, конечно, – ответил Чанг, несколько раз кивнув.

– Но вы, возможно, не знаете, что мистер Ли перед этим исчез на довольно продолжительное время.

– Вы думаете, это он был в моем помещении?

– Совершенно уверены. Потому что найденная там одежда полностью соответствует описанной вдовой Кенни Ли.

– Поэтому–то мы и заставили вас так долго ждать нас, мистер Чанг, – сказала Паркер.

Чанг с тревогой посмотрел сначала на Уиллоуса, потом на Паркер и снова на Уиллоуса.

– Вы что, думаете, я замешан в этом деле?

– Разумеется, нет, – ответила Паркер.

– Но вы являетесь свидетелем, – сказал Уиллоус. – Притом единственным. Поэтому мы бы хотели задать вам несколько вопросов.

– Думаю, мне стоило бы сначала поговорить с моим адвокатом.

– Поверьте, в этом нет необходимости, – ответил Уиллоус.

– У меня есть право позвонить, не так ли? В противном случае я отказываюсь помогать вам.

Уиллоус освободил линию и протянул Чангу трубку.

– Дело в том, мистер Чанг, – заметила Паркер, – что, если вы пригласите адвоката, нам придется сообщить об этом представителям прессы.

Рука Чанга зависла над телефоном.

– Адвокатов обычно требуют преступники, – продолжала Паркер. – В подобных ситуациях честные граждане в них не нуждаются.

– Прочитав в газетах, что вы проходите свидетелем по делу Кенни Ли, но при этом отказываетесь разговаривать без адвоката, люди могут подумать, что вы… – поддержал ее Уиллоус.

Чанг медленно опустил трубку.

– И кроме того, – сказала Паркер, – нет надобности вообще упоминать ваше имя.

Чанг подумал.

– Какие гарантии вы можете мне предоставить? – обратился он к Уиллоусу.

– Я не вижу никаких проблем. Ведь и нам на руку, если ваше имя не попадет в газеты.

– Убийца не узнает, что вы подобрались к нему поближе? Если он узнает, что я даю показания, моя жизнь подвергнется смертельной опасности. Но… – Чанг замолчал и уставился на телефон, обдумывая возможные последствия.

Уиллоус и Паркер переглянулись.

– Тот человек, назвавшийся Тодом Киднером, как он выглядел?

– Ну… трудно сказать. Мы встречались только на складе. Вечером. Было темно.

– Во сколько?

– Около восьми, – поколебавшись, ответил Чанг.

– А какая у него машина?

– Не знаю. Он ждал меня на обочине, когда я подъехал.

– А когда вы уехали?

– Он остался.

– Зачем?

– Я его не спрашивал.

– Вы прямо вот так сдали ему склад с той минуты, как договорились?

– Да.

– Как он заплатил?

– Наличными. За месяц вперед. Если бы ему понадобился склад еще на месяц, он бы позвонил мне пятнадцатого января.

– А сколько он заплатил? – спросила Паркер.

Чанг опять заколебался, потом пожал плечами и ответил:

– Тысячу долларов.

– За неотапливаемый склад? – сказал Уиллоус. – Многовато.

– Я столько запросил, а он не стал торговаться.

– Сделка произошла в помещении склада?

– Да.

– У него при себе было так много денег?

– Я не принимаю чеки. Никогда, – ответил Чанг и моргнул, как сова. – Чеки, знаете ли, живут особой жизнью, оказываются неплатежеспособными… С наличностью иначе. Она никуда не девается, если только вы сами ее куда–нибудь не денете.