Таксист молча разглядывал его в зеркало заднего вида. Патерсон показал двадцатидолларовую банкноту.

– Можете рекомендовать мне отель?

– «Вандейм» – неплохой отель. Дороговат, но стоит того.

– Поехали!

«Вандейм» оказался бетонным небоскребом с номерами стоимостью от шестидесяти долларов. Патерсон с помощью карточки «Виза» заплатил за ночь вперед.

Мальчик–посыльный, с носом как у Боба Хоупа и в черных глянцевитых брюках, провел его в лифт, а затем в номер на пятом этаже. Он передал ключ Патерсону, подошел к окну и поднял шторы, открыв непрезентабельный вид на Марин–Драйв – бесконечный ряд газовых заправочных колонок самообслуживания, стоянок подержанных автомобилей и закусочных, где подают цыплят и пиццу. На ветру трепетали яркие флаги. Ряды неоновых огней уходили вдаль. Мальчик–посыльный включил и выключил телевизор. Он показал Патерсону ванну, но, к сожалению, не объяснил, как спускать воду в туалете. Потом потоптался у дверей. Патерсон дал ему доллар и закрыл за ним дверь.

Комната была тихая, если не считать отдаленного шума уличного движения. Он включил телевизор и стал невольным зрителем старого сериала с участием Мэри Тайлер. Он уменьшил громкость. Весь героин остался на яхте, а он взял только один из полуфунтовых мешочков, чтобы доказать, если потребуется, серьезность своих намерений. Героин в дорогом кейсе из свиной кожи был оставлен в камере хранения отеля. На кейсе была маленькая латунная пластинка с его инициалами. Сначала он не мог успокоиться, потом пришел в себя. Он думал о деньгах и старался забыть о боли и страданиях, которые приносит героин. Но вот он уже стрелял в человека так же спокойно, как его жена управляется с микроволновой печью. Этот тип был сутенером и еще Бог знает кем, но что из этого? Он мог убить его, Патерсона.

А что, если вернуться на пристань, где стоит его яхта, и Выбросить весь героин в океан? Что тогда? Стоимость героина взлетит, как ракета в небо, а наркоманы останутся. Ничего не изменится.

Он прежде всего ответствен за свою жену и детей. Семья зависит от него, это главное. Ему надо поддержать уровень их жизни.

И этот распроклятый «порше» цвета сливы тоже надо сохранить.

На экране телевизора развивалась интрига, и Патерсон выключил звук, поднял трубку и вызвал службу сервиса. Заказал гамбургер, жаркое, кофе и два двойных виски. Что ему было надо, так это горячий душ, хорошая выпивка и крепкий сон. Время выгнать адреналин из организма и очистить мысли.

Он пытался восстановить в памяти и связать воедино все, что произошло. Иисусе, были такие моменты, которые могли явиться только в ночном кошмаре. Он никак не мог поверить, что это именно он стрелял в того подонка, наводил на него пистолет и два или три раза нажимал на спусковой крючок.

А когда он спешил по сходням парома, он готов был стрелять в каждого, кто преградит ему дорогу.

И надо найти лучший способ вести свое дело.

Но в одном он уверен: уже поздно давать задний ход.

Телефон на столе Эдди Оруэлла прозвонил дважды. Оруэлл выжидал, держа наготове руку, похожую на жирную бабочку. Он пожал плечами и вернулся к своей бумажной работе. Телефон зазвонил снова, и Эдди схватил трубку.

– О, Джудит, я пытался созвониться с тобой целое ут… – Его мясистое лицо покраснело. – Извините, я думал… Да, конечно. Я взял карандаш, говорите!

Оруэлл прижал трубку к уху, чтобы лучше слышать, нацарапал адрес на листке блокнота, произнес слова благодарности, попрощался, подождал, когда на том конце линии положат трубку, вырвал листок из блокнота, сложил его вдвое, положил в карман рубашки и отодвинул стул от стола. Потом встал, убедился, что листок не выпадет из кармана, прошел через комнату и присел на стол Клер Паркер.

На Оруэлле была голубая рубашка с короткими рукавами. Его бицепсы играли и напрягались. Паркер нажимала кнопки маленького калькулятора, подсчитывая размер месячного взноса за новую «хонду–сивик». Она безразлично посмотрела на Оруэлла.

– Что ты делаешь? – спросил Оруэлл.

– Свое дело, – ответила Паркер. – Почему бы и тебе не заняться своим?

– Ох, – вздохнул Эдди.

Его голова дернулась, будто от удара. Он бросил на Паркер хитрый взгляд и потер подбородок. Паркер явно игнорировала его.

– Где Джек?

– У Бредли.

Оруэлл повернулся к двери инспектора.

– Почему же не слышно криков?

– Потому что оба – вполне разумные люди, Эдди, а такие не считают необходимым кричать друг на друга, чтобы решить какой–нибудь вопрос.

– Тогда ясно. – Эдди указал большим пальцем на калькулятор. – Подсчитываешь налоги?

– Да нет, моя машина сжигает масло, нужен новый двигатель.

– «Фолькс»? – Оруэлл изобразил сочувствие. – Я думаю, эти машины вообще сошли. Помнишь картину Вуди Аллена, когда он смывался от копов и нашел в пещере старый автомобиль? Он был весь покрыт паутиной. Стоял там две сотни лет. Он повернул ключ, и мотор сразу завелся. Помнишь эту картину?

Паркер кивнула.

– А когда он захотел избавиться от нее, то сбросил со скалы в море или еще куда–то, короче, в воду. Так эта штука не хотела тонуть.

– Ты что–то хотел, Эдди?

– Публика в кино смеялась до упаду, когда Вуди завел этот автомобиль, – продолжал Эдди. – Но только не я, разумеется. За двести лет у «фольксвагена» или у любой другой машины аккумуляторы будут разряжены, я гарантирую.

– Новая машина обойдется мне почти в тысячу долларов, – сообщила Паркер.

– У него есть и серьезные вещи. Ты видела «Любовь и смерть»?

– Но за обивку берут отдельно, и… – продолжала Паркер.

Оруэлл, не слушая ее, вытащил листок из кармана рубашки и сморщился, будто ему было трудно расшифровать свою собственную запись.

– Отель «Вэнс», знаешь его?

– А что такое? – спросила Паркер.

– Только что оттуда звонил клерк. У них там труп. В постели. Комната три–восемнадцать.

Дверь в кабинет инспектора Бредли отворилась, из нее вышел Уиллоус и направился к ним.

Оруэлл слез со стола Паркер.

– Я остался один в том деле, которое вы мне поручили. Я подумал, может быть, мы поработаем вместе?

– Ты что, шутишь, Эдди?

Уиллоус кивнул Оруэллу.

– Бредли хочет видеть тебя, Эдди!

– Зачем?

– Он сам тебе скажет.

Оруэлл протянул листок из блокнота.

– Только что был телефонный звонок. Убийство.

– Отель «Вэнс», – добавила Паркер, – комната три–восемнадцать.

Уиллоус выхватил листок из рук Оруэлла. Тот таким же способом вернул его себе.

– Когда звонили?

– Несколько минут назад.

– Пару дней назад оттуда же был вызов по поводу стрельбы, – вспомнила Паркер. – Детективы нашли только следы крови, и все.

– Думаете, здесь есть какая–то связь? – спросил Оруэлл.

Уиллоус указал на калькулятор.

– Что, проблемы?

– Я пытаюсь определить, – ответила Паркер, – получу ли я нового партнера.

Уиллоус на долю секунды поверил, что она говорит серьезно.

Полицейский в форме стоял на улице у входа в отель «Вэнс», другой на лестничной площадке, еще двое топтались в номере. Клерк из отеля маялся в проходе с таким видом, будто ожидал очереди в ванную комнату. Ему на вид было двадцать восемь или двадцать девять лет, он казался очень худым при росте в пять футов и шесть дюймов. В черном кожаном жилете поверх черной же рубашки и в черных джинсах, он носил в ухе маленький бриллиант. Он стоял в развязной позе.

– Кто–нибудь вызвал техников и медицинского эксперта?

Один из полисменов кивнул.

– Минут десять – пятнадцать назад.

Клерк провел пальцами по волосам. Его ногти были окрашены в бледно–голубой цвет.

– Ваше имя? – спросил его Уиллоус.

– Пит Блаттнер.

– Когда вы обнаружили тело, Пит?

– С полчаса назад. Я сразу же позвонил в полицию по номеру девять–одиннадцать. У нас строгие правила.

– Вы трогали что–нибудь?

– Нет, конечно. Я знаю, что нельзя.