— Не спи… — нежнейшим шепотом донеслось до меня, но позади никого не оказалось.

Окончательно теряясь в царящем хаосе, я прижалась спиной к борту, затравленно озираясь по сторонам. Я хотела увидеть среди дерущихся хозяина… этого голоса, но поймала себя на мысли, что знаю, кого нужно искать. И вместе с этим осознанием я испытала такой шок от хлынувших эмоций, что происходящее вокруг окончательно отступило на задний план. Мой взгляд вдруг будто что-то направило, притянуло. Я повернула голову в сторону носа корабля и увидела двоих, сцепившихся врукопашную. Высокие, оба довольно плечистые. Обрушивая друг на друга убийственной силы удары, производя захваты и блоки с нечеловеческой скоростью. Пластика… немыслимая гибкость и ловкость хищников.

Один из мужчин выглядел постарше, впрочем, это была лишь внешность, и сути вампира она не отражала. Второй чуть моложе и ловчее. Он двигался, будто в танце, отточенными прыжками, кувырками, подсечками выводя соперника из равновесия. И вскоре ему это удалось. Противник оступился и был сражен молниеносным прямым ударом в грудь. Распахнув глаза и беспомощно хватая ртом воздух, вампир рухнул к ногам своего убийцы, накрывая ладонью сердце. Со стороны эта схватка выглядела неоднозначно, ведь на обоих были изорванные рубашки и никаких знаков отличия, но я знала наверняка: погибший вампир — медериец. Победитель дождался вспышки, мотнул головой, смахивая черные локоны с лица, и устремился к следующей цели, избрав таковой медерийского колдуна, удачно расположившегося для обстрела зордов на марсовой площадке. По пути к нему, Риан позаимствовал с трупа матроса кинжал. Пробрался к вантам, зажал клинок в зубах и пополз наверх, бесшумно и проворно, как кот. Я опомнилась, сообразив, что своим восторженным взглядом могу выдать его, и отвела глаза. А когда подняла, вновь брезгливо отвернулась. Взгляд успел выцепить мертвые глаза военного мага, бардовую полосу на горле и блаженное лицо Риана с перепачканным кровью подбородком.

— Баста, псы портовые! Ваш капитан отправился к Айне! — гулко прохрипел голос Дэрэка над нашими головами.

Я обернулась на медерийский линкор. Лысый вампир, подбоченясь, стоял на марсе, потряхивая каким-то продолговатым лохматым кульком в руке.

— Но прежде… вылизал до блеска мои сапоги! — сквозь зубы добавил Дэрэк, швыряя на палубу… — я пригляделась — голову капитана! Огромную волчью голову, искривленную предсмертным оскалом.

Зорды издали победное «Ха-а-а!», а медерийцы отреагировали по-разному. Кто-то ожесточенно бросился в бой, желая отмщения, а кто-то оценил уже заметное численное превосходство пиратов и предпочел сдаться. Звон брошенных мечей, последние вспышки «особо упертых», и над палубой «Викинга» наконец-то смолкли клинки. Скорбное, изможденное, но такое долгожданное затишье. «Мне казалось, это безумие не кончится никогда…» — выдохнула я, переступая через трупы, на автопилоте пробираясь к уже полюбившейся лесенке кормовой палубы, чтобы присесть и попытаться прийти в себя.

То, что творилось сейчас в моей душе, напоминало гротескный коллаж. Я таращилась на перемазанные кровью ладони малоосмысленным взглядом, а к горлу подкатывал удушливый ком. Меня и мутило от омерзения, и реветь хотелось. Рвать на себе волосы от чувства вины. Но, поскольку желудок был давным-давно пуст, я обхватила себя за плечи, согнулась пополам и зарыдала в голос, лбом упираясь в колени. «Это уже даже не кошмарный сон. Это черти-что! Я не хищник! Я не могу убивать! Не хочу! Что со мной?.. Что за мерзкое чувство?!» — пыталась понять я. Это дурацкое противоречие разрывало меня изнутри. Будто все это время кто-то вел меня, направлял, заставлял делать то, чего я никогда бы не сделала, управлял моим сознанием, желаниями, чувствами… как «дух толпы», эгрэгор этого бандитского сообщества. «Еще этот Риан! — утихающая в животе боль как будто усилилась при воспоминании о нем, — Меня аж передернуло, от его „дружеского замечания“. И взгляд его потом… Было все это или нет?! Приснилось или… или ОН заставил меня так подумать?.. Я совершенно запуталась. Потому меня и вышибло из этой эйфории! Ощутив такое, драться расхотелось. Но почему?.. Откуда во мне этот бред?! Эти сны… Твою мать! Я схожу с ума! Риан — мерзкая, злобная тварь! На кой черт он мне сдался? И почему не выходит из моей головы?!»

— По местам, упыри! Курс бакштаг! — гортанно прохрипел капитан где-то близко и, кажется, с разбегу перемахнул через меня, не тратя время на устранение помехи с пути.

Я даже головы не подняла. Вокруг снова затопотали, заорали. С соседнего борта слышалась такая же торопливая возня. А мне было все равно. «Пусть хоть ко дну пойдет эта посудина или взлетит на воздух! Плевать… Я уже здесь все ненавижу!»

— Живей, живей, братцы! — с тревогой прозвучало над головой.

«Но не всех…» — я подняла покрасневшие от соли глаза и попыталась сфокусировать взгляд на Элгаре.

— Уна, ты… в порядке? — он склонился ко мне, разглядывая зареванное лицо.

А моему взору открылся обнаженный торс, разгоряченные, вздутые после драки мышцы, темные ленты вен, оплетающих сильные руки… «То ли лапы, то ли крылья… Какие еще формы они могут обретать? И что за сила в них?..»

— Э-эй. Ты не ранена? — Эл потер мое плечо, пробуждая от задумчивого оцепенения.

Я подняла на парня глаза и покачала головой.

— Нет. А ты?..

Элгар лишь тщеславно фыркнул на беспокойство о нем, и восхищенный трепет перед ним начал меня потихоньку отпускать.

— Эл, что происходит? Ты… помогаешь Дэрэку, значит, Пастор погиб?.. — нахмурилась я, не слишком сожалея, но и не радуясь. Без боцмана пираты могли совершенно распоясаться.

— Пастор в полном здравии. Просто он принял командование на захваченном корабле. Аксан и Оскар остались с ним, на подмогу, — отвечал Элгар, беспокойно озираясь на горизонт, и я только сейчас заметила, что дымовой завесы больше нет.

Пропустив мимо ушей половину информации, я вскочила на ноги, чтобы увидеть то, из-за чего все так всполошились, и сама едва не вскрикнула. Слева по борту, вдоль линии горизонта виднелись алые фонтаны пламени над останками кораблей, ядовитые клубы копоти над ними, бликующее зарево на черных волнах, а чуть позади… сотни огней, над которыми возвышались, вгрызаясь в ночное небо, тысячи острых игл — мачты! Я поднесла руку к лицу, чтобы не всхлипнуть, но Эл перехватил за запястье. Я раздраженно вскинулась на парня, но осеклась.

— Умойся сперва, — сдвинул брови Элгар, оборачивая ко мне мою измазанную ладонь.

«Волчья кровь! Идиотка!» — ужалила меня неприятная догадка. Но, глядя на медерийский флот, было совсем не до омовений. Было у меня такое чувство, что скоро запачканные руки перестанут быть проблемой. «Какая разница, в каком виде умирать?..» По правому борту шли наши корабли. И галион «Гвинера», и слегка потрепанный военный линкор под руководством Пастора, и еще десятка два уцелевших судов светились неподалеку желтыми бортовыми огнями. Над «Викингом» паруса встали под небольшим углом, и корабль ощутимо ускорился, нагоняя зордов. Оглядывая мачты, я без труда сообразила, что ветер дует как раз со стороны флотилии, а значит… полным курсом гонит вражеские корабли на нас!

— Эл! — поддаваясь панике, всхлипнула я, но оборотня поблизости не оказалось.

— Уваливай, уваливай резче! — явно нервничая, надрывался Дэрэк, над бугаем у штурвала.

Я не рискнула соваться к нему в такой момент. Да и… после потери «любимчика», капитан мог быть не в адеквате. Я сбежала вниз, перескакивая через трупы, которые убирать с палубы никто не торопился, пронеслась до шкафута и услышала знакомый, но не воодушевляющий голос:

— Эй, компаньонка!

Подняв глаза, я по инерции отскочила. Варгил при свете бортовых фонарей выглядел еще омерзительнее. Лицо в рытвинах, глаза бесцветные, виски забриты…

— Щемись в трюм! Мешаешься… — рыкнул он, хотя я ожидала услышать что-то гораздо менее приятное.

Глядя на такого «красавца» и возражать то не хотелось. В предвкушении скорого «конца света», я устремилась к люку, намереваясь найти Хотара. По привычке ухватилась за край и спрыгнула, не касаясь ступеней… На средней палубе оказалось много раненых. Их перенесли сюда, чтобы не мешать работе матросов и спокойно перевязать раны. Я не смогла пройти мимо. Что-то потянуло вглубь палубы. Я прошлась почти до самого конца, вглядываясь в лица, искаженные болью. У кого-то была перетянутая жгутом культя вместо плеча. У кого-то пробита грудь. С замиранием сердца, я оглядывала раненых, надеясь не увидеть никого из своих. К сожалению или к счастью, не нашла. Уже повернула было обратно… Между лежанками был узкий проход, и я откровенно путалась под ногами у тех, кто оказывал посильную помощь своим собратьям. На пути к лестнице меня толкнули, и я зацепила девушку, сидящую на коленях перед больным. Та вскинулась на меня, поднимая заплаканное лицо. Глаза засветились алым. Казалось, Бэлва готова разорвать меня на части, чтобы выместить всю свою боль и ненависть. Но мужчина, не размыкая век, сжал ее ладонь, и Бэлва испуганно встрепенулась, словно от горя очнулась и вспомнила, что единственно важное для нее сейчас — ОН — лежащий неподвижно, широкоплечий и статный мужчина с белоснежной гривой, ныне обагренной кровью. Левое плечо его и почти половина горла были темным месивом. Брутальная Бэлва больше не казалась бесстрашной мужланкой. Сейчас она был хрупкой, ранимой и глубоко несчастной девушкой, теряющей своего любимого. Мое сердце сжалось от сострадания. Страшно было представить на месте Бэлвы… себя.