— Теперь давайте обсудим, что будем делать.

Оршаль покосился на своих товарищей.

— А вот этого я не знаю, — признался он. — Мы уверены лишь в одном: отныне ты — наш символ.

— Ты полагаешь, что королевство с восторгом встанет под знамена человека с пепельным лицом?

— Слухи бегут впереди нас. Все только и говорят о человеке, отмеченном сумраком, который спасет страну. Чтобы поддержать эти слухи, я пожертвовал несколькими Танцорами, они словно ветер помчались по равнинам Ургемана. И у этого ветра есть одно только имя — имя твоей семьи. Рошронды, потомственные бароны, не раз вытаскивали это королевство из пропасти, изгоняли полчища захватчиков.

— Увы, невозможно победить лишь с помощью имени, — возразил я. — Ни с помощью слухов, которые летят по всей стране.

Твердой рукой я смахнул карты со стола.

— Армия, Оршаль, — отчеканил я. — Нам есть из кого собрать армию?

— Нет. Из семнадцати баронств Ургемана лишь четыре поддержали Верховного барона. Что касается армии, то нам осталась кучка обескровленных рыцарей, несколько измотанных отрядов да наемники, которые сбегут, как только мы перестанем им платить. Армии не существует, лишь банды солдат, познавших горечь поражения… И именно с ними мы должны изгнать жанренийцев или защитить торговцев от грабителей-кехитов.

Оршаль встал и отцепил от пояса перламутровую коробочку, в которой томился Танцор.

— Магическая криптограмма этого королевства приказала долго жить. — Полуночник зажал малыша в кулаке. — Мы больше не можем рассчитывать на колдовство, судьба Ургемана в руках простых рыцарей.

Большим пальцем он принялся гладить личико Танцора, зажатого в руке.

— Я убежден, что Амрод разыскивает нас или примется разыскивать в самое ближайшее время. В ту самую секунду, когда магия прекратит защищать эту страну, он поймет, что партия выиграна. Поэтому он станет преследовать нас или, возможно, натравит на нас кехитов — они мобильнее. Без сомнения, молва, рисующая тебя символом сопротивления, раздражает его. Более того, пугает. И я готов держать пари, что убийцы уже отправились в дорогу. Именно по этой причине я и решил изменить наш маршрут. Амрод не сомневается, что мы попробуем попасть в Рошронд, что ты постараешься укрыться в наследных землях, чтобы собрать армию, объединить баронов, укрепить дух тех, кто станет сражаться за королевство…

— Но если бароны узнают, что я спрятался в академии Криптограммы, они не откликнутся, когда я позову их. Ты говорил о символе, и, будучи таковым, я оттолкну их, смертельно оскорблю, если я не поеду в Рошронд. Сейчас они повернулись лицом к моим владениям, надеясь увидеть там огонь, свет, которые укажут им, что борьба продолжается.

Оршаль несколько раз щелкнул пальцем по лицу Танцора.

— Значит, ты веришь, что лишь шпага может спасти эту страну? В таком случае я тебе не нужен.

Я облокотился на спинку кресла и принялся поглаживать шарф, который мне дала Амертина.

— Мы ничего не сможем сделать без баронов, — заверил я своих собеседников. — Сейчас они колеблются, за исключением тех четырех, что приняли бой вместе с Верховным бароном, никто не осмеливается проявить инициативу, а все потому, что сеньоры боятся, что их отсутствием воспользуются соседи. Но война сможет объединить их, если только нам удастся убедить этих упрямцев. А для убеждения у нас имеется идеальный инструмент: Серые тетради.

Теперь полуночники слушали меня с неподдельным вниманием. Я выровнял дыхание и продолжил:

— Вот что мы сделаем: отправимся в замок Рошронд, откуда будем поддерживать слух о моей исключительности, а тем временем воспользуемся Серыми тетрадями, чтобы навязать нашу волю баронам.

— А в чем будет заключаться наша роль? — спросил Оршаль, заставив Танцора откинуть голову назад.

— Мне необходимы ваша хитрость и ваше колдовство, чтобы противостоять жанренийским полуночникам.

— Но нас чертовски мало, Агон. В этом караване находятся последние ургеманские маги. Все те, кто лишился своих предводителей после бойни в галерее, сбежали в соседние страны. Так я узнал, что полуденники нашли приют в Литургических провинциях, а затменники попрятались по норам, где они станут ждать, когда определится победитель. Последние обладают уникальной способностью избегать любых катаклизмов. Как бы там ни было, большая часть академий попала в руки врага. Благодаря мне ты заручился поддержкой последних полуночников.

Внезапно я ощутил страдание Танцора, которого так усердно мучил маг.

Хриплый стон волшебного существа проник в мое сознание и разнесся по нему, словно гулкое эхо.

— Послушай, оставь в покое Танцора, — приказал я.

Оршаль сморщил лоб. Не выпуская малыша из кулака, он все же перестал его изводить.

— Амрод тщательно спланировал это вторжение, — сказал полуночник. — Ассамблея только началась, а кехиты уже пересекли наши границы и обрушились на академии. Смерть великих магов развязала руки врагам. Жанренийские полуночники истребили всех учеников, но главным образом они старались извести Танцоров, чтобы насытиться их магией. Однако какая интуиция у этого проклятого Амрода… Устраняя магов, он завоевывает доверие баронов. Обрадованные исчезновением академий, которые на самом деле они всегда ненавидели, наши дорогие сеньоры распахивают ворота своих крепостей, испытывая лишь чувство позорного облегчения. Трусы… несчастные мерзавцы, готовые пожертвовать королевством ради сохранения своих жалких привилегий.

— Ты забываешь о тех, кто встал рядом с Верховным бароном, забываешь о Рошронде. И пусть все остальные поспешили капитулировать. С помощью Серых тетрадей мы их переубедим, хватило бы времени.

Я оставил кресло, чтобы склониться над столом.

— Я поговорю с наемниками и покажу им дорогу. Забудь об академии.

Лицо полуночника внезапно исказилось, и он двумя пальцами переломил шею Танцора.

— Что на тебя нашло? — закричал я.

Смерть Танцора пронеслась по моему мозгу, словно цунами. На улице какая-то горгулья испустила хриплый стон.

— Распоряжайся королевством и своими баронами. А я буду распоряжаться моими Танцорами так, как я желаю, — заявил Оршаль и слизнул языком искры, потрескивающие у него на пальцах.

Я подавил ярость, зарождающуюся в груди. Этот негодяй был мне необходим. Я кивком распрощался с магами и вышел.

По дороге к фургону я думал о союзе с полуночниками. Оршаль нуждался в символе, в человеке, в чьих жилах течет кровь ургеманского дворянства. А я нуждался в нем, в его колдовстве и его Танцорах, чтобы бороться с жанренийцами и кехитами. Только вот как ни посмотри, этот союз оставался непрочным. Не вздумает ли Оршаль найти более покладистого барона, тупого вояку, которым он сможет легко манипулировать? Быть может, мне следует отказаться от его услуг и разыскать адептов Затмения?

Амертина вздрогнул, когда я вошел в нашу комнату. Затем ее плечики поникли.

— В какой-то момент мне показалось, что ты не вернешься, — призналась фея.

— Что ты такое говоришь?

Я сел на край кровати. Старуха положила на сундук фиолетовый камзол и повернулась ко мне.

— Я напрягла слух и услышала, что говорят наемники о тебе и об Оршале. Они утверждают, что один из вас должен исчезнуть.

Я взял ее ладони и попытался успокоить.

— Конечно, когда-нибудь придет время, и Оршаль меня спровоцирует. Он никогда не согласится признать меня своим хозяином, никогда. Но до той поры нам по дороге с этим караваном. Когда я окажусь в собственных владениях, в окружении рыцарей и горгулий, буду в полной безопасности.

Черная фея освободила руки и вновь схватила только что отложенный камзол.

— А до тех пор ты должен оставаться начеку. Я обнаружила в сундуках роскошные ткани. Я намерена сшить тебе костюм.

— Костюм? А что, этот мне не к лицу?

— Это совершенно иной наряд. Я уверена, что Оршаль возьмется за тебя прежде, чем мы прибудем в баронство. По той простой причине, что потом у него уже не появится такой возможности. В своих владениях ты действительно будешь хозяином.