Двойник ответил с особым пафосом:

— Я добьюсь этого, объединив все наши силы, организую масштабную операцию, на которую до сей поры не осмеливался ни один Принц воров.

Улыбнувшись лишь уголком губ, лже-Маспалио обошел трон и застыл на фоне картины, висящей на стене. Он патетическим жестом указал на нее лейтенантам.

— Перед вами — творение молодой художницы из Второго круга. Узнаете это место?

— Касба[22] кехитского квадранта, — проворчал Манелфи.

— Правильно. А вы знаете, что там произойдет через шестнадцать дней?

— Полагаю, через шестнадцать дней там будет праздник, устроенный в честь набоба.

— И снова правильно.

Наморщив лоб, Федис бесцветным голосом обратился к вожаку:

— Ведь ты не собираешься организовать налет на посольство?

— Конечно, нет! Я лелею более грандиозные планы, друг мой.

— Более грандиозные?

— Да, подумайте сами. Праздник, организованный в честь Его Превосходительства Каэзарима, на который будут приглашены самые влиятельные деятели Абима…

— Ты намерен… похитить набоба? Это противоречит всем нашим…

— Хватит! — сухо прервал лейтенанта Двойник. — Ты что, слепой, Дьявол тебя забери?

Лейтенанты отпрянули, смущенные гневом, исказившим черты их предводителя. В зале повисло напряженное молчание. Манелфи первым подошел к картине.

— Он не хочет похищать набоба. Он хочет похитить его гостей.

Лейтенанты оцепенели. Федис схватился за эфес одной из своих шпаг.

— Принц, ты окончательно свихнулся? Похитить послов?

— Да.

— Это сумасшествие, преступление против самого Абима, против всех наших парней. Я никогда не приму участия в подобном кощунстве, — проскрежетал Федис. — Никогда! Лучше я покину гильдию.

— Имеешь полное право. А что скажут все остальные?

Манелфи оскалился:

— Можешь положиться на меня.

Те, кто принял сторону командира охраны Принца, сделали шаг назад. Их было пятеро, и все они отказались участвовать в безумной затее.

— Вы сделали свой выбор, я чту его, — сладким голосом протянул Двойник. — Этим вечером мы устроим праздник в вашу честь. Вы распрощаетесь с гильдией сразу же после банкета. И больше никогда в нее не вернетесь. А теперь покиньте помещение.

Федис с достоинством отсалютовал Принцу, затем вместе со своими товарищами покинул зал совещаний.

— Хорошо, — сказал Двойник, потирая руки. — Теперь пора приступать к работе.

Кивком он пригласил оставшихся восьмерых лейтенантов проследовать за ним к низким бархатным диванам, которые стояли чуть в стороне вокруг большого стола, образуя своеобразный кабинет.

— То, о чем мы говорим, — начал предводитель гильдии, когда все с комфортом устроились на диванах, — это настоящее объявление войны. Мы нарушим все табу, выступим против вековых традиций, против всех остальных гильдий.

— Абим никогда нас не простит, — прошептал Джифио, худощавый парень с рыжими вьющимися волосами.

— Он простит нас, если мы выйдем победителями из этой заварухи. Мой план прост: надо захватить квадрант, потребовать выкуп с представителей всех дворцов, которые, безусловно, захотят уладить это дело полюбовно и помогут нам вернуться сюда.

— А потом? — спросил Джифио. — Что будет потом?

— Мы получим столь значительный выкуп, что сможем завербовать всех, кого пожелаем. Начнем с гильдий, заполучим контроль над всеми Проходными дворами. После чего мы начнем переговоры с милицией, мы заключим с ней самое выгодное соглашение и поделим этот город.

— Ты говоришь о коронации… — с улыбкой заметил Манелфи.

— А почему бы и нет? Я стану Королем воров, и все вместе мы поставим город на колени.

— Да простит нас Абим, — прошептал Джифио.

— Ты еще можешь присоединиться к Федису, — усмехнулся Манелфи.

Его товарищ опустил глаза. Двойник мысленно поздравил себя с верным выбором, уже сегодня вечером этот бугай будет официально провозглашен его правой рукой.

— Все детали операции будем держать в строжайшей тайне вплоть до последнего дня. Подберите надежных людей, но только намекните им про квадрант. Я узнал, кто стережет посольство. Нам придется столкнуться с личной гвардией набоба, с воинами-кехитами, а также с наемниками, целым отрядом наемников, привлеченных специально по случаю праздника.

— Ты знаешь, какой это отряд? — поинтересовался Манелфи.

— «Шпора».

— Однако!

— Да, знаю. Серьезный противник, но мы не станем сражаться с ним лицом к лицу. Сегодня ночью мы рассмотрим различные варианты захвата посольства. Присутствие заложников облегчит нам задачу. А пока занимайтесь своими делами, как будто бы ничего не случилось. Можете быть свободны. Хотя ты, Манелфи, останься, мне надо поговорить с тобой.

Двойник подождал, пока все остальные лейтенанты удалились.

— Ты вызываешь у меня доверие. Поэтому я поручаю тебе следить за остальными парнями. У тебя есть люди, готовые к любым передрягам? Я имел в виду, такие люди, которые… не отступят ни перед чем?

— Все зависит от того, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы Федис и все те, кто присоединился к нему, не пережили приближающейся ночи.

Мелисса даже не пригласила Кривляку в дом. Она схватила Опалового за руку, резко втолкнула его внутрь здания и возмущенно накинулась на шута:

— Ты задержался почти на четыре дня…

— Неожиданные осложнения, моя красавица. Должно быть, вы потеряли терпение.

— Не то слово, — резко бросила горгона. — Я не выходила из дома. Я была вынуждена страдать от приставаний какого-то жалкого заклинателя, плюс к этому мой демоненок не способен провести достойно ни одну шахматная партию. Я расскажу все моей Госпоже.

— Все идет своим чередом. Мадемуазель… — Кривляка раскланялся, взмахнув колпаком.

Мелисса захлопнула дверь и повернулась к Опаловому. Ее раздражение уступило место соблазнительной улыбке:

— Наконец-то мы одни, дорогой.

Она решительно взяла демона за руку и увлекла его в коридор, ведущий к спальне; по дороге горгона нежным жестом откинула капюшон создания Тени. И хотя его обнаженный мозг трепетал, издавая влажный, чавкающий звук, Мелисса сочла демона весьма привлекательным. «Он отлично справится со своей ролью», — подумала обольстительница, легонько подтолкнув «суженого» внутрь комнаты. Она остановилась перед демоненком, заключенным в стеклянную тюрьму, и накрыла бутылку шелковым платком. Горгона отчетливо услышала яростный вопль низшего существа, но тут же позабыла о своем маленьком друге. Супруг, стоящий прямо перед ней, завладел всем вниманием Мелиссы.

Ее змеиная грива зашевелилась, разделяя дрожь возбужденного тела. О, она явно испытывала влечение к этому демону. Горгона скользнула к Опаловому, поцеловала краешек его губ и принялась раздевать. Он никак не отреагировал, лишь зачарованно и молчаливо смотрел на клубок змей, которые шипели на голове молодой женщины.

Ее красота глубоко взволновала демона. Кончиком указательного пальца он коснулся щеки горгоны, затем ямочки на подбородке, погладил стрелы бровей и остановился у полных губ, которые нежно раздвинул. Мелисса высунула язык, облизала кончик пальца Опалового и, улыбаясь, провела им по своей обнаженной груди.

Затем она схватила напрягшийся член демона, другой рукой уперлась партнеру в плечо и резко толкнула его назад. Любовники оказались на кровати. Женщина сладострастно вздохнула и выгнулась под тяжестью демона.

— Давай посмотрим, сможем ли мы поладить, — прошептала она.

Утром, прячась по самым темным закоулкам, я лично убедился, что горгона не отвергла демона, приведенного Кривлякой. Увидев все, что требовалось, я был готов отправиться в «Рог Муз». Накануне Мацио уже попытался проникнуть в публичный дом, но был изгнан еще на входе. Это заведение принимало в своих стенах лишь знатных горожан и вельможных особ. Я должен был использовать свой шанс, и потому, когда стемнело, несмотря на угрозу, исходившую от Фейерверщика, вышел на улицу.