— Все это очень серьезно, мой малыш…

— Намного серьезнее, чем ты даже можешь себе представить. Если вы не прислушаетесь к моим требованиям, Опаловый освободит низших.

— Но… но чего ты хочешь?

— Я хочу договориться.

— Договориться? С Бездной? Это противоречит всем…

— Успокойся, — прервал я излияния собеседника. — Я не хочу обвести тебя вокруг пальца. Я просто хочу, чтобы ты стал посредником. Между мной и Высшими Дьяволами.

В его взгляде притаился страх.

— Маспалио, я не наделен подобной властью, я…

— Досадно. Придется обратиться к Алому и сообщить ему, что ты отказываешься участвовать в переговорах.

— Я этого не говорил.

— Тогда свяжись с Высшими Дьяволами. У тебя должен иметься канал связи на чрезвычайный случай. Донеси до них, что я желаю провести переговоры.

— Что на тебя нашло? Этот Опаловый околдовал тебя?

— Нет, не он. Абим.

— Но что я должен сказать владыкам Бездны?

— Что я требую заключения сговора ad vitam aeternam[18] для меня и Опалового. Сговора, подписанного Высшими Дьяволами, их обязательство защищать меня в обмен на наше молчание.

Открыв рот, адвокат смотрел на меня, как на душевнобольного.

— Такой сговор защитит нас надежнее любого щита, — продолжил я. — Не думаю, что Дьяволы захотят надуть, предать нас, если, конечно, они намерены сохранить существующий уклад Тени. В противном случае, только попытайся представить себе реакцию заклинателей Абима и других стран. Рухнет вся система, не правда ли?

— Это бессмысленно, они никогда не подпишут этот сговор.

— Возможно. Но я прошу тебя сделать все от тебя зависящее, чтобы убедить их подписать его. Надо подыскать какого-нибудь писаку посолиднее, если в один прекрасный день я решу предложить нашим газетчикам подобную бомбу. Только представь себе! На всех улицах, во всех тавернах и постоялых дворах, на набережных каналов, все будут читать заголовки утренних газет: «Демоны свободны! Любовь уничтожит Бездну?». Если честно, мне не хотелось бы доводить до этого. А тебе?

Владич был сокрушен. Он медленно поднялся и рассеянно поправил куртку.

— Я сообщу им.

— У тебя в запасе неделя, этого времени должно хватить. Через семь дней встретимся в таверне Гаргонса, что на Центральной площади, в этот же час.

Владич больше ничего не добавил. Молча, ссутулившись, он удалился, лишь один раз обернувшись, прежде чем окончательно исчезнуть за поворотом очередного узкого прохода.

Я привалился к стене, нервы были напряжены до предела, во рту пересохло. Я уломал адвоката, а за его спиной уже маячила тень Высших Дьяволов. Какова будет их реакция? Я лишился возможности еще поразмышлять на эту тему: прямо у меня над головой открылся люк, и в отверстии нарисовалась физиономия молодого парня.

— Принц Маспалио!

Совершенно незнакомое лицо.

— Мы знакомы?

— Да, Принц. Я примкнул к гильдии уже после вашего ухода. Там милиция! Она явилась за вами! Окружила квартал. Обитатели квартала Проходных дворов попытались задержать солдат, но их целая куча! Три, возможно, четыре роты в полном составе. Не теряйте времени!

— Черт возьми…

— Руку, Принц!

Он протянул мне свою руку, чтобы втащить меня в люк.

— Дан, отведи меня на крышу. Мне нужна плотная тень и несколько минут.

— Ладно, Принц. Следуйте за мной!

Невзирая на решительность и задор парня, я воспринял угрозу всерьез. Сенешаль стянул к кварталу внушительные силы. Даже слишком внушительные. Четыре роты, чтобы поймать одного-единственного фэйри, обвиняемого в убийстве? Конечно, речь шла об убийстве Толстяка, но задействовать около четверти всей абимской милиции… Крайне заинтригованный, я уверенно следовал за молодым вором, торопясь выйти на свет и найти нужную мне тень, чтобы вызвать Высшего Сапфирового, который способен унести меня по воздуху подальше от этого места.

Сверху квартал напоминал цепь угловатых холмов, усеянных вытянутыми каминными трубами, отбрасывающими отличные тени. Мой проводник двигался с грацией эквилибриста и вел меня от одной крыши к другой, не теряя из вида ту тень, что я ему указал.

От намеченной цели нас отделяла добрая дюжина крыш, когда появились первые стражники. Пока они еще были лишь расплывчатыми силуэтами где-то на границе квартала, но, растянувшись цепью, они образовывали непреодолимый барьер. Сейчас островерхие крыши скрывали нас от глаз солдат, а ведь скоро появятся другие, и тогда начнется настоящая облава. Прежде спокойный, Дан начал выказывать признаки нервозности, он остановился на небольшой террасе.

— Принц, мы не можем идти дальше. Найдите другую тень, или они нас заметят.

Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы угомонить заполошно стучащее сердце, и взглянул на море черепицы, окружившее нас.

— Забудь о тени, парень. Спустимся с крыши и где-нибудь спрячемся, дождемся ночи.

— Все дело в том… — еле слышно пробормотал воришка.

— В чем?

— У меня приказ вывести вас за границы квартала. Наши соглядатаи видели, как вы вошли в квартал Проходных дворов, и до прибытия милиции наш Принц был столь великодушен, что закрыл глаза на ваше появление. Но теперь… когда здесь милиция, вы мешаете нашему промыслу.

— Повтори…

— Вы все отлично слышали, Принц. Мне… мне действительно жаль.

— Уж не сплю ли я? Ты пытаешься сказать мне, что я уже не желанный гость в этом районе? У себя дома, в Проходных дворах?

— О, Принц… Не мне решать. Времена изменились, жесточайшая конкуренция…

— Она всегда была такой. Кровь дьяволов, ведь это моя гильдия! Стыд и позор вам! И ты тоже стыдись!

— Принц, не сердитесь. У меня нет выбора. Вы так давно оставили свое ремесло. Но воровская жизнь не остановилась, вы меня понимаете?

— Нет, не понимаю. Вы оскорбили меня, оскорбили Абим. Никто и никогда не предавал своих братьев, за которыми гонится милиция. Уходи, пока я не потерял терпение, парень. Убирайся с глаз долой! Выкручусь как-нибудь без тебя.

— Принц…

— Убирайся.

С жалким выражением на лице парнишка поплелся прочь. Взбешенный и твердо решивший при случае напомнить моему преемнику некоторые неписаные законы воровского братства, я направился к чердачной двери соседнего дома. Если уж я не могу покинуть квартал, то мне необходимо затаится в нем на ночь. Плевая задача, справлюсь.

Я встал на колени и принялся возиться с замком, когда прямо у меня над головой загремел зычный голос:

— Не шевелись. Брось кинжал и подними руки. Очень медленно.

Я оторвал взгляд от замка и обнаружил на самом краю крыши бравого представителя городской милиции с весьма суровым лицом. Он целился в меня из арбалета.

— Никаких проблем, — сказал я.

Положил кинжал на крышу и сделал несколько шагов вперед. Стражник пошире расставил ноги, чтобы удержать равновесие на шаткой крыше, а затем громко свистнул, привлекая внимание товарищей. Его оружие находилось всего в двух локтях от моего лица. Внезапно я нырнул вправо, протянув руки к черепице, зависшей над пустотой. Я рванул ее и тут же упал плашмя, увернувшись от просвистевшего арбалетного болта. Ряд черепиц задрожал, и солдат потерял равновесие. Он грязно выругался и попытался отскочить от края крыши. Слишком поздно: тело качнулось назад, грохнулось на водосток, соскочило с него и устремилось вниз. Крик мужчины умер, едва успев родиться, — тут же последовал глухой удар о мостовую.

Я вскочил на ноги и увидел отряд солдат, спешащих в моем направлении. Пот заливал глаза, но я снова атаковал замок. Он поддался с глухим лязгом. Не теряя ни секунды, я перемахнул через порог и наткнулся на заслон из троих здоровенных детин с самыми зловещими физиономиями. Бандиты, облаченные в кожу и вооруженные дубинами.

— Сматываемся, парни, милиция идет за мной по пятам! — заорал я, и попытался проскользнуть мимо них.

Один из бандитов вытянул руку, загораживая проход:

— Прощения просим, Принц. Однако нам надобно, что милиция оставила нас в покое.