Я прижал горгону к груди и застыл. Старуха высвободилась из моих объятий и подтолкнула меня к входной двери. Я унес с собой искру ее дружбы и любви, унес пламя, сияющее в ее глазах. В гондолу я сел с легким сердцем.

Солнце, стоящее в зените, раскалило крыши Абима. Не торопясь, я шел в сторону «Мельницы». Мой взгляд задержался на распахнутых воротах шлюза. Я ни на секунду не забывал, что где-то поблизости бродит Алый.

Прежде чем предстать перед перевозчиком, я обязан принять все меры предосторожности. На сей раз я иду к нему, чтобы получить честные ответы на все вопросы, и не желаю, чтобы меня застали врасплох. Если Анделмио решит водить меня за нос, то я должен найти средства, чтобы сломить его. Маги не позволят угрожать клиенту в святая святых колдовства. Осторожность и еще раз осторожность.

По пути я заглянул в лавку мастера Сиона, заклинателя, сколотившего свое состояние благодаря черным как оникс волнам, которые с наступлением ночи захлестывают некоторые улицы Абима. Крайне редкое и локальное явление, неразрывно связанное с королевством Межбрежья, выплескивающим демонические эманации на площади нашего города. Я не раз видел подобный выплеск и сейчас вспомнил о нем. Во время такого выплеска тени обретают плоть и превращаются в смолянистую жидкость, липнущую к подошвам. Прилив оставляет следы, а именно черные ракушки с блестящим панцирем, ради которых я и нанес визит мастеру Сиону. Самого хозяина в лавке не оказалось, но меня встретил один из его помощников, который хорошо меня знал, — мы быстро договорились. Не торгуясь, я выложил кругленькую сумму за товар и заполучил нужные ракушки.

Несколькими минутами позже я разыскал подходящий двор и внимательно осмотрел землю, подыскивая «правильную» тень. Та, что распростерлась под навесом ветхого сарая, вполне сойдет. Я приготовил все необходимое и спешно приступил к вызову. На этот раз я воззвал к многочисленной семье Сапфировых. Речь идет о низших демонах, незаслуженно забытых многими заклинателями. А зря. Эти создания прячутся в складках вашей одежды и в умелых руках становятся грозным оружием.

Ко мне явились два демона. Оба размером с ноготь, они напоминали взъерошенных шершней, которые сейчас жужжали у меня на ладони. Когда я вознамерюсь их использовать, они, взорвавшись, умрут. Их острые иглы полетят в разные стороны с такой скоростью, что пробьют даже самую прочную кольчугу.

Но пока я должен был дать осужденным на смерть их еду. Я быстренько заключил сговор, который демоны подписали, проткнув пергамент иглами, а затем положил ракушки на землю. Сапфировые устремились к лакомству и сожрали его, поскрипывая от удовольствия. Когда пир закончился, я снова пустился в путь с твердой уверенностью, что обе твари, прячущиеся под воротником моего камзола, прикроют мой тыл, если события начнут развиваться самым неблагоприятным образом.

Очутившись в тупике Арфы, я решил оставить одного демона снаружи. Я прошептал малышу свои распоряжения, а сам направился в гостиницу, заплатил входную пошлину и миновал магический проход, ведущий в самое сердце заведения.

Атмосфера в таверне изменилась. Анделмио сидел в обществе нескольких магов, которые, стоило мне возникнуть на пороге, тут же потянулись к своим Танцорам.

Уверенным жестом перевозчик приказал им не шевелиться, а сам поднялся и двинулся ко мне навстречу. С бесстрастным лицом я дождался, пока он подойдет, а затем указал на ближайший от входа столик. Анделмио кивнул. Усевшись, мы молча смотрели друг на друга. Глаза в глаза.

— Ты солгал мне, — я первым начал разговор.

Перевозчик рассеянно погладил складки брыжей.

— Разыскал Опалового?

— Нет.

— Тогда зачем пришел?

— Ты пытался меня надуть.

— Даже так?

— Именно так. И у меня сложилось впечатление, что Алый, скитающийся в окрестностях «Мельницы», придерживается того же мнения.

Лицо моего собеседника болезненно исказилось.

— Ты уже достаточно много знаешь, в таком случае…

— В таком случае, если ты мне не поможешь, твое имя пополнит список жертв Фейерверщика.

— Ты мне нравишься, Маспалио. Самое отвратительное, что ты искренне хочешь мне помочь. И веришь, что сможешь это сделать. Так вот, хочу дать тебе один дельный совет: беги из Абима. Беги прямо сейчас. Выйди из этой гостиницы, найди лошадь и гони ее, что будет сил, пока между тобой и этим городом не останется добрая сотня лиг.

— Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.

— Они будут защищать свою тайну до последнего, и убьют всякого, кто встанет у них на пути. Ты даже не представляешь, какой опасности подвергаешься, встав между ними и мной. Даже если тебе удастся разыскать Опалового, они не оставят свидетелей в живых. А если ты сбежишь, есть хоть какой-то призрачный шанс, что они забудут о тебе.

— А ты, что ты намерен делать? Скрываться в «Мельнице» до тех пор, пока сюда не явится Фейерверщик?

— Я хочу жить, Маспалио. И попытаюсь ускользнуть от него.

— Не строй иллюзий.

— Я стану первым. С помощью магов.

— Никто еще не сумел ускользнуть от Бездны, перевозчик. Даже с помощью магов.

Его лицо стало суровым. Анделмио наклонился вперед и схватил меня за воротник камзола:

— Ты меня слушаешь? Я хочу жить, черт возьми! Я посвятил всю свою жизнь Абиму, я работал, как проклятый, чтобы быть достойным своего отца, достойным этого города. И какое право имел этот Опаловый вот так разрушить мою жизнь, растоптать мое честное имя? Ты, как и все заклинатели, дрожишь в страхе перед Фейерверщиком. Само его имя и его намерения гипнотизируют вас. Что касается меня, то я отказываюсь взорваться вместе с ракетой!

— Думается мне, что ты вообще отказываешься взрываться, а что если я скажу тебе, что в эту самую секунду твоя рука касается Сапфирового.

Мне не потребовалось ничего объяснять перевозчику. Он нахмурил брови, захотел убрать руку, но одного моего взгляда оказалось достаточно, чтобы Анделмио передумал.

— Твои игры надоели мне, перевозчик, — сообщил я. — Не люблю, когда мне заговаривают зубы, упоминая Абим. Я полагал, что ты уважаешь этот город, уважаешь достаточно сильно, что принять его законы, согласиться с решением Фейерверщика и умереть достойно. Все эти разговоры о чести, о семье… В действительности, ты недостоин брыжей, которые носишь на шее: ты лишь хочешь спасти свою шкуру.

Меж тем Сапфировый уже проскользнул меж пальцев Анделмио и теперь обосновался на оборотной стороне ладони перевозчика.

— Ты блефуешь, фэйри.

— Возможно. Тебе решать, так это или нет.

Я взял паузу и остановил взгляд на крошечном создании Бездны. Оно скользнуло на запястье Анделмио и не решилось нырнуть под рукав.

— Ты не осмелишься проверить, блефую я или нет, — добавил я. — Ты ведь хочешь жить, не правда ли?

На лбу у Анделмио выступил пот, блестящие капли заструились по вискам. Перевозчик чуть повернул голову и был вынужден констатировать, что маги ничего не заметили.

— Если я умру, ты последуешь за мной, — проскрежетал он.

— Я и так покойник, если ты не начнешь говорить. Поторопись, перевозчик. Если твои друзья поймут, что здесь происходит, я рискую обета вить Фейерверщика.

— Тем хуже для тебя, Маспалио.

— Обо мне будем волноваться чуть позже. Говори.

— Ты сам этого хотел… Этот Опаловый не похож на других представителей своего семейства. Это Лунный демон.

— Какой демон?

— Демон Луны. Опаловый, заклятый в лунном свете.

— Не рассказывай мне фантастических историй. Сейчас не время для сказок.

— У тебя практически нет шансов разыскать его. Он не боится дневных теней, лишь теней ночных.

Лунный демон… Это откровение никак не укладывалось у меня в голове. Я просто не мог представить ничего подобного. Анделмио только что разрушил мои представления о мироздании, о самих принципах работы заклинателя, о законах, управляющих Бездной и вызовами.

— Опаловый страшится ночи, — продолжил перевозчик, — и прежде всего полнолуния. В это время тени так же плотны, как днем. Изменяется лишь их цвет. Лунные тени белые и отливают серебром. В обычное время их невозможно увидеть. Во всяком случае, если у тебя нет вот этого.